ОТ ГИПЕРБОРЕИ - К ШАМБАЛЕ
Допустите нас, стражи! "Нельзя", - нам сказали И затворили врата. Но все же много врат мы прошли. Протеснились. И "можно" оставалось за нами. Стражи у врат берегли нас. И просили. И угрожали. Остерегали: "Нельзя". Мы заполнили всюду "нельзя". Нельзя все. Нельзя обо всем. Нельзя ко всему. И позади только "можно". Но на последних вратах будет начертано "можно". Будет за нами "нельзя". Так велел начертать Он на последних вратах. Николай РЕРИХ. На последних вратах.
Исключительно важно понять саму философию Золотого века, процветавшего в Гиперборее, дабы спроецировать ее на современные реалии - изменившийся ландшафт и возможно сохранившиеся памятники. При этом безусловно приходится учитывать множество помех на пути такого правильного понимания. Во-первых, значительная удаленность эпохи Золотого века во времени. Во-вторых, природные и климатические катаклизмы (включая смещение земной оси, повлекшее за собой "всемирный потоп"), уничтожившие большую часть материальных следов. В-третьих, возможное отсутствие подобных следов в принципе, ибо, как уже говорилось, по свидетельству античных авторов, гиперборейская цивилизация могла быть "перьевой": сохранность подобного материала, впрочем, так же, как и деревянных изделий, более чем ограничена). Наконец, в-четвертых, субъективное неприятие консервативно настроенных ученых самой концепции Золотого века, ее привязки к Гиперборее и активное противодействие любым исследованиям, проводимым в данном направлении. Природа человеческого существа, его эгоистичность и непредсказуемое поведение, казалось бы, оставляют мало шансов для складывания гармонических отношений в масштабах всего общества или целой формации. И все же такое почти что неправдоподобное состояние - не утопия, а реальность, существовавшая, правда, в далеком прошлом. Чтобы превратить идеал в реальность будущего (для настоящего это более чем маловероятно), необходимо учесть опыт предков и прапредков, попытаться создать хотя бы приблизительную гармоническую модель общественного устройства, позволяющего правильно построить и организовать воспитание, регулировать страсти, эгоистические побуждения, уравновешивать интересы полов и поколений. Против фактов устоять трудно. Логика неумолимо приводит к неизбежному, хотя и парадоксальному выводу: Золотой век - он же Древнекаменный. Просто необходимо внести коррективы в бытующие представления о последнем. Горные массивы и равнины Русского Севера - немые свидетели древнейшей истории России, хранящие немало тайн, относящихся к той неимоверно далекой эпохе. Время не исчезает бесследно. На всём оставляет оно следы памяти. Нужно только научиться читать великую книгу Хроноса. Испокон веков русский народ, мечтая о лучшей жизни, устремлял свой взор на Север. Именно здесь находилась, по мнению многих русских книжников, проповедников и просто мечтателей, та счастливая и благословенная страна, которую можно сравнить разве что с земным раем. Именно о нем - северном рае - и рассказывается в известном памятнике XIV века - "Послании Василия Новгородского ко владыке Тверскому Феодору о земном рае" рассказывается о том, как две лодки из Новгорода долго носило ветром по Студеному морю, пока не прибило к высокой горе:
"И видеша на горе той... свет бысть в месте том самосиянен, яко не мощи человеку исповедати; и пребыша долго на месте том, а солнца не видеша, но свет бысть многочастный, светлуяся паче солнца, а на горах тех ликования много слышахут, и веселия гласы вещающа".
Кормчий велел одному из спутников взобраться по мачте на скалу (высокий берег?), что тот проделал, и, увидев нечто необыкновенное наверху, с радостным возгласом исчез за каменным гребнем. То же произошло и со вторым посыльным. Тогда привязали третьего веревкой за ногу и стащили вниз после того, как он обозрел сияние за береговым кряжем. К несчастью, третий моряк оказался мертвым, и новгородцы в страхе и панике спешно покинули загадочный остров. Однако и более приближенные к нашему времени события дают пищу для продолжения темы Золотого века и привязки ее к Русскому Северу. Речь идет о знаменитой старообрядческой северорусской легенде о Счастливой стране Беловодье, которую традиция изначально помещала в районе (акватории) Ледовитого океана. Уже в полуапокрифическом "Мазуринском летописце" указывается, что легендарные русские князья Словен и Рус, правившие задолго до Рюрика, "обладали северными землями по всему Поморью: "..." и до реки великой Оби, и до устья Беловодной воды, и эта вода бела, как молоко..." "Молочный оттенок" в древнерусских записях имело все, что относилось к Ледовитому океану, который и сам нередко именовался Молочным. Известно старинное устное предание о том, что еще во времена Владимира Стольнокиевского, в аккурат перед самым принятием христианства, явился к князю молодой русский монах по имени Сергий, который принял постриг в Афонском монастыре. Он поведал будущему крестителю Руси об обители вечной красоты и истины - Беловодье, что расположено на Краю света. Путь туда долог и опасен, но тех, кто достигнет заветной цели, ждет блаженство и счастье. Князь Владимир с полной серьезностью отнесся к рассказу: выделил отряд дружинников и велел монаху Сергию добраться до Беловодья, чтобы установить дипломатические контакты с тамошними правителями. К сожалению, дождаться возвращения этой экспедиции назад в Киев Владимиру суждено не было. Князь умер, а отец Сергий вернулся домой лишь спустя 49 лет. Он нашел то, что искал, но привезенные сведения и даже точный маршрут сделались тайным преданием. Так и передавалась эта легенда из уст в уста, пока не сделалась достоянием того человека, который, оказавшись в эмиграции, и опубликовал ее в Америке в конце 40-х годов нынешнего века. В наиболее древних версиях письменных старообрядческих беловодских преданий (а всего известно не менее 10 списков в 3-х редакциях) также говорится о Ледовитом океане:
"Такоже и россияне во время изменения церковного чина Никоном - патриархом московским - и древнего благочестия бежали из Соловецкой обители и прочих мест Российского государства немалое число. Отправились по Ледовитому морю на кораблях всякого звания людей, а другие и сухопутным путем и оттого наполнилися те места".
Здесь уже речь идет о потомках тех обитателей счастливой страны, сведения о которой распространялись на протяжении многих веков. В другой рукописи приводятся более конкретные сведения о жителях (колонистах) Беловодья:
" Впоследствии представления о местонахождении Беловодья изменились, Русские странники, жаждавшие найти Страну Счастья, искали ее и в Китае, и в Монголии, и в Тибете, и в "Опоньском (Японском) государстве". Но мечты об идеале оставались прежними:
"В тамошних местах тяжбы и воровства и прочих противных закону не бывает. Светского суда не имеют; управляют народы и всех людей духовные власти. Там древа равны с высочайшими древами. "..." И всякие земные плоды бывают; родится виноград и сорочинское пшено. "..." У них злата и сребра несть числа, драгоценнаго камния и бисера драгого весьма много".
В конечном счете, местонахождение Беловодья совместилось с наиболее вероятным местонахождением Шамбалы - еще одним символическим коррелятом Золотого века (о чем речь еще подробно пойдет ниже). Именно так виделась недосягаемая страна счастья алтайским староверам. На их представления и наводки в определении маршрута одной из целей (точнее - тайных подцелей) своего путешествия ориентировался и Николай Рерих (рис.181). (Недаром изданный и несколько беллетризированный дневник его так и называется "Алтай - Гималаи"):
"В далеких странах, за великими озерами, за горами высокими, там находится священное место, где процветает справедливость. Там живет Высшее знание и Высшая мудрость на спасение всего будущего человечества. Зовется это место Беловодье. "..." Трудный путь, но коли не затеряешься, то придешь к соленым озерам. Самое опасное это место. Много людей уже погибло в них. Но коли выберешь правильное время, то удастся тебе пройти эти болота. И дойдешь ты до гор Богогорше, а от них пойдет еще труднее дорога. Коли осилишь ее, придешь в Кокуши. А затем возьми путь через самый Ергор, к самой снежной стране, а за самыми высокими горами будет священная долина. Там оно и есть, самое Беловодье. Коли душа твоя готова достичь это место через все погибельные опасности, тогда примут тебя жители Беловодья. А коли найдут они тебя годным, может быть, даже позволят тебе с ними остаться. Но это редко случается. Много народу шло в Беловодье. Наши деды - Атаманов и Артамонов - тоже ходили. Пропадали три года и дошли до святого места. Только не было им позволено остаться там, и пришлось вернуться. Много чудес они говорили об этом месте. А еще больше чудес не позволено им было сказать".
Через это "не позволено им было сказать" прошли многие русские люди искавшие и нашедшие. На Севере и на Юге. На Западе и на Востоке. Среди них был и сам Николай Рерих, который написал несколько впечатляющих полотен на тему Шамбалы (рис.182). "Шамбала" - санскритская вокализация названия загадочной страны. По-тибетски оно произносится с одним дополнительным звуком в середине слова - "Шамбхала". Однако последнее написание используется только в специальной литературе. Шамбала одновременно - и высший символ, и высшая реальность. Как символ она олицетворяет духовное могущество и процветание древней северной Прародины, страны счастья и благоденствия, которую европейская традиция отождествляет с Гипербореей. Многие искали таинственную страну. Среди упорных искателей и знаменитый наш путешественник - Николай Михайлович Пржевальский (1839-1888). Причем он придерживался откровенно северной версии, сближая Шамбалу в первую очередь со Страной счастья. Среди собственноручных записей Пржевальского сохранилась и такая: "...Очень интересная легенда касается Шамбалы - острова, расположенного на краю Северного моря А вот как объяснял Николаю Рериху северную, восходящую к полярной горе Меру, символику Шамбалы, с одной стороны, и ее земную конкретику, с другой, один из тибетских лам:
