сиденьями, — сваливаем обратно в пустыню. Не знаю, в курсе ли ты, но я, типа, не работал пару недель, и теперь у меня в карманах почти пусто.
— В курсе, — говорит она, поворачиваясь ко мне. Затем Мерседес кладет ладонь на мое колено и слегка сжимает его. — И я очень тебе благодарна, Зэй. По-настоящему благодарна. — У нее такой печальный взгляд, что не могу не закатить глаза. Да будь я проклят. Прямо какой-то магнит для красоток в беде. Как Брук. Сжимаю губы и пытаюсь сосредоточиться на дороге. — Так приятно знать, что есть кто-то, на кого мы можем рассчитывать, понимаешь?
— Ага. В любое время. Хотя надеюсь, что не в ближайшее, потому что я на мели.
Мерседес смеется, а потом поворачивается, чтобы посмотреть на Кинзи, когда та начинает рассказывать о том, что Доджер «собачился» с чихуахуа. Ага, еще одно событие последних двух недель.
Я вдруг ловлю себя на том, что улыбаюсь. Даже несмотря на то, что мне казалось, будто все будет паршиво, и, хотя временами так и было, все же кое-что было потрясающим, по-своему.
Или возможно все дело в Брук?
* * *
Мерседес с Кинзи рыдают, когда я гружу свое барахло в старенький Geo, готовясь к отъезду, пока Роб пристально следит за мной. Опять же таки, я не принимаю это на свой счет, потому что вижу блеск слез в уголках его глаз, когда выруливаю на дорогу, а Хьюберт начинает истошно мяукать. Можете поверить, что это наша вторая попытка свалить, так как в первый раз проклятый кот обделался, не успели мы проехать и половины квартала. Пришлось повернуть обратно, чтобы почистить клетку, помыть его самого, и надеть чистый свитер с надписью на спине «Закоренелый феминист».
Я включаю поп-музыку, когда выезжаю на скоростное шоссе, идущее на юг. Сердце стучит в груди с сумасшедшей скоростью, пока все больше и больше увеличивается расстояние между Брук и мной, между ее удивительными девочками и мной, и между возможностью иметь что-то, чего я никогда в жизни не имел, и мной.
— Блядь, черта с два. Нет, нет, нет, Зэйден, — рычу, убирая волосы со лба и стараясь изо всех сил фокусироваться на лобовом стекле. Но как бы ни старался, я не могу перестать думать о Брук.
Начинаю мысленно перечислять причины своего отъезда. Нет денег, нет работы, мое кондо, мои друзья, стиль жизни, возраст Брук, ее неопытность, двое детей на ее попечении.
И потом чувствую себя, хм, словно я какой-то блядский проклятый психически больной.
Молодая очень умная и привлекательная девушка изо всех сил старается справиться с дерьмовой ситуацией, в которой оказалась, практически сказала мне, что испытывает ко мне «кое-что». «Кое-что», что я, со своей стороны, чувствую раз в десять сильнее, чем считает Брук. И все же я сваливаю?
Что ж я за человек такой? Неужели я хочу быть таким?
Съезжаю на обочину и делаю глубокий вдох, затем вылезаю наружу и кладу руки на поясницу, пока нарезаю круги, пытаясь остановить паническую атаку, накатившую на меня. Сейчас темно, но на этой части шоссе не так много машин, поэтому у меня есть время предаться раздумьям.
— Господи, Хьюберт, — стону я, садясь на корточки и глядя на переднее пассажирское сиденье, где сидит мой глупый лысый кот, притаившись, в своей клетке. Он шипит на меня, уставившись бело-зелеными глазами. — Я такой кретин. — Выпрямляюсь и вытаскиваю телефон, набираю номер Брук и напряженно жду, перекатываясь с пятки на носок и безмолвно ругаясь.
Когда включается ее голосовая почта, я начинаю говорить.
— «Эйрбиэнби» (Прим. пер.: Эйрбиэнби, англ. «Airbnb» — онлайн-площадка для размещения, поиска и краткосрочной аренды жилья по всему миру).
Это первое, что я говорю, и, вероятно, оно звучит глупо, потому что кто так начинает… объясняться в любви? Это же объяснение в любви… кому-то, с упоминанием веб-сайта, на котором люди сдают комнаты, дома и прочее дерьмо. Но для меня оно имеет смысл. Я просто выставлю свою квартиру на «Эйрбиэнби», буду брать смешную плату с туристов, желающих пожить в отпуске, как настоящие местные жители, пока они в городе. Конечно, скорее всего, у меня что-нибудь сопрут, а кондо подожгут, но… черт. Блядь, блядь, блядь.
— Вот, что я сделаю, — сообщаю голосовой почте Брук, молясь, чтобы она действительно прослушала ее. Знаю, что Джуд, например, специально оставляет свою голосовую почту переполненной, чтобы не получать новые сообщения и их не приходилось прослушивать. — Сдам свой кондо и… останусь здесь на какое-то время, если ты не против. Даже могу остановиться у брата, если ты не захочешь, чтобы я остался у тебя.
Замолкаю и перевожу дыхание, осознавая, что прямо сейчас это не имеет смысла.
— Ладно, послушай, просто перезвони мне, хорошо? Я отправлю тебе сообщение.
Отправляю короткое смс Брук, написав, что я в пути. Затем запрыгиваю обратно в машину и совершаю возмутительно незаконный разворот.
И-и-и да. Тут же получаю штраф — коп смотрит на меня, словно я — чокнутый, когда выкладываю свою безумную романтическую историю любви — но все в порядке, потому что Брук стоит того. Блядь, определенно стоит.
* * *
Я замечаю, что машины Брук нет на подъездной дорожке, когда подруливаю на своей тарахтящей дерьмовой Geo. Потом вылезаю из машины и направляюсь к двери, где обнаруживаю ожидающую Монику с крепко сжатыми губами.
— Ее здесь нет. Она на работе, помнишь? Это же ты, в первую очередь, втянул меня в эти обязанности няньки.
Смотрю на женщину и… мне, вроде как, хочется залепить ей пощечину, но я никогда не бью цыпочек, даже богатых старух, которые позволяют их племяннице бросить престижный колледж и вернуться обратно в богом забытую дыру, гордо именуемую городом, чтобы заботиться о паре девочек.
— Точно. Моя ошибка, — говорю, не желая рассказывать Монике, что я способствовал увольнению ее племянницы из стрип-клуба прошлой ночью. — Я, хм, попробую вернуться позже.
Кокетливо подмигиваю ей, отчего она морщит нос. Разворачиваюсь на пятках и, стараясь не бежать, возвращаюсь к машине.
Не знаю почему, но я в бешенстве, прямо киплю.
Бро, да ты влюблен.
Резко торможу около Geo, открываю дверцу и облокачиваюсь рукой на крышу. Запах свежей мочи — спасибо тебе, Хьюберт — ударяет в мой нос и обволакивает. Не так уж романтично стоять здесь, пока сосед через дорогу наблюдает за мной, подлый котяра шипит, а двигатель старой колымаги громыхает. Но что есть, то есть.
Я влюблен.
Влюблен.
Боже, помоги мне.
Я выдыхаю со свистом и залезаю внутрь, не совсем уверенный куда ехать.
