— Что, если она говорит правду? — пробормотал Рауль.
— О распятии?
— Об иадах. Что, если мы все перепутали с самого начала?
— И они идут сюда, просто чтобы полюбоваться нашими пейзажами? Я так не думаю, — отозвалась Тесла. — Помнишь, в Петле?
Она тогда успела бросить взгляд на иадов и запомнила их навсегда, во всей их громадности и уродстве. Даже теперь, пять лет спустя, от одного воспоминания ее бросило в дрожь. Возможно, Иад — не враг человечества, но вряд ли его коллективный разум, составленный из крохотных разумов крохотных существ, несет в себе покой и любовь к миру.
— Не хотите ли присоединиться? — спросила женщина.
— К чему? — сказала Тесла.
— Она спросила, можно ли ей закурить, — пояснила Феба. — Ты что, не слышала?
— Я задумалась.
— О чем?
— О том, какая я чертова дура.
Женщина зажгла спичку и поднесла к погасшему косячку. Что бы это ни было, курила она не гашиш. Тошнотворно сладко пахло корицей с сахаром.
— Еще затянись, — сказала Тесла. — Еще.
Удивленная женщина подчинилась.
— Еще, — велела Тесла, подкрепив свои слова тычком револьвера.
Женщина послушно дважды глубоко затянулась.
— Молодец, — кивнула Тесла, когда на лице у курильщицы появилась блаженная улыбка и глаза начали слипаться. — Еще разок, и порядок.
Та поднесла к губам сигарету, но тут ее сморил сон. Рука безвольно упала, и сигарета вывалилась из пальцев. Тесла подняла ее, погасила пальцами горящий конец и сунула окурок в карман.
— Пригодится, — сказала она Фебе. — А теперь пошли.
Они снова двинулись вверх, и тут Тесла осознала, что стоны умолкли. Последний из троих, распятых во искупление их веры, умер. Теперь можно было и посмотреть на них.
— Не надо! — попытался предупредить Рауль, но не успел. Тесла уже повернулась, уже увидела.
На среднем кресте висела Кейт фаррел. Живот у нее был обнажен и вспорот. Слева от нее — Эдвард. Справа…
— Люсьен.
Из всех троих он был изранен больше других и почти полностью обнажен. Его белую грудь заливала кровь, каплями стекавшая с лица, милосердно скрытого волосами.
Дыхание у Теслы перехватило, ноги обмякли. Она выронила револьвер и зажала руками рот, чтобы не разрыдаться.
— Ты кого-то из них знаешь? — спросила Феба.
— Всех троих, — прошептала Тесла— Всех троих. Феба крепко стиснула ее руку.
— Мы уже ничем им не поможем.
— Он был жив, — сказала Тесла. Мысль эта пронзила ее, будто игла — Он был еще жив, а я даже не посмотрела. Я могла бы спасти его.
— Ты не знала, что это он, — возразила Феба.
Феба осторожно потянула ее прочь, подальше от этого места Тесла сопротивлялась, не в силах отвести глаз от Люсьена. Он был беспомощным и беззащитным Нужно хотя бы снять его, не оставлять на поживу птицам.
В глубине смятенного сознания она услышала голос Рауля:
— Феба права.
— Оставь меня в покое.
— Ему уже не поможешь. Тесла, ты не виновата. Он сам выбрал свой путь. А мы выбрали свой.
— Он был еще жив.
— возможно.
— Он видел меня.
— Можешь верить в это, если тебе так хочется, — сказал Рауль. — Я не собираюсь тебя разубеждать. Но возможно, он умер, потому что увидел тебя.
— Что?
— Он мог позвать тебя и не позвал. Может быть, он увидел тебя и решил: все, хватит.
Глаза у Теслы наполнились слезами.
— Хватит?
— Да. Всякое страдание кончается. Даже такое. Она не поверила и не верила до конца своих дней.
— Как он сказал про нас? Кто мы? Сосуды для чего?
— Для Бесконечного. Сосуды для Бесконечного.
— О чем ты? — удивилась Феба.
— Он хотел стать таким, — ответила Тесла.
— Нет, — сказал Рауль. — Таким он был. Тесла кивнула.
— Знаешь, — обратилась она к Фебе, — внутри у меня сидит одна очень добрая душа. — Она громко всхлипнула. — Единственная досада, что она не моя.
Она больше не сопротивлялась, когда Феба потянула ее прочь, и они продолжили путь.
III
1
Наконец течение подхватило Джо, вынесло из темноты и понесло туда же, куда и «Фанакапан». Он не знал, куда плывет. Впрочем, он не вполне понимал, жив ли он. Он терял со знание, время от времени выныривал из забытья и видел бурлящее небо, словно небо и море поменялись местами. Один раз, очнувшись, он заметил нечто, похожее на пылающих птиц, проносившихся в раскаленном воздухе подобно метеоритам В другой раз он краем глаза уловил какое-то сияние, по вернул голову и увидел шу: тот стремительно несся в неспокойных водах, и глаза его сияли. Джо вспомнил разговор с Ноем на берегу: кто понравится одному Зерапушу, сказал Ной, понравится им всем. Прежде чем снова потерять со знание, Джо успел подумать, что этот шу его знает и, может быть, как-то выведет отсюда.
В полусне, в котором он пребывал почти постоянно, Джо видел Фебу среди водорослей; видел, как колыхалось в воде ее белое тело. И даже сейчас на глаза у него навернулись слезы, когда он подумал, что Феба ушла от него и вернулась в живой, реальный мир, оставив ему только воспоминания.
Потом и Феба перестала ему сниться. Джо плыл как сквозь пелену грязного дыма. Он был слишком слаб, чтобы сформулировать хоть одну мысль. Мимо него проплывали корабли, но он их не видел. Если бы видел — они скрипели и кренились, битком набитые пассажирами, удиравшими с Эфемериды, — наверное, попытался бы ухватиться за какой-нибудь канат и забраться на борт, а не двигаться в обратную сторону, куда его несло течением. По крайней мере, он бы заметил застывший на лицах беглецов страх и приготовился к тому, что ждало его на островах архипелага. Но он ничего не различал, не знал и потому плыл все дальше и дальше, ми мо тонущих судов и спасавшихся вплавь обреченных пасса жиров. Он не увидел ни желтоватого пепла, местами так покрывшего поверхность моря, что вода казалось плотной, ни полыхавших вокруг кораблей.
Постепенно волнение моря стихло, и ослабевшее течение вынесло его к берегам острова, носившего в славные времена название Мем-э Б'Кетер Саббат. Там он и остался лежать на берегу, посреди мусора и обломков, в беспамятстве, больной и беспомощный, а на острове гибло все живое, а те, кто его погубил — иад-уроборосы, — подходили все ближе.
2
Трудно измерить расстояние, разделявшее остров Мем-э Б'Кетер Саббат и горы, где карабкались в тот момент вверх по склону Тесла и Феба Множество мыслителей в обоих мирах, в Косме и Метакосме, издавна пытались создать формулу, которая позволила бы вычислить расстояние между ни ми, но к единому выводу так и не пришли. Согласились толь ко в одном: единого правила, а также единиц измерения для этого нет. Ведь расстояние между мирами — не отрезок пространства между двумя точками, а различие в состояниях. Потому одни считали, что проще всего считать это пространство исключительно абстрактным, подобным тому, что отделяет почитателя божества от самого божества, и предлагали для такого случая особую систему координат. Другие полагали, что на пути из мира Альтер Инцендо в мир Субстанции душа претерпевает столь радикальные изменения, что описать и подвергнуть анализу дистанцию между ними (если здесь уместно слово «дистанция», в чем они сомневались) можно лишь в терминах духовной эволюции. Однако последнюю гипотезу признали несостоятельной, поскольку идею духовной эволюции отдельно взятой личности сочли ересью.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
