Так и не вернув странные греческие бусы Адонису, еще одни взяв у Йорго, третьи она прихватила с полки у капитана, Алина уплетала клубнику со сливками, запивая ее белым вином.
— Так ты хочешь еще один коболой для коллекции? Не слишком ли много для одной девушки? — хмуро спросило главное лицо, дела на любовном фронте у которого шли не так, как он предполагал.
Алина прекратила наблюдать за Флориной, расточающей флюиды совершенно седому стафу, и хитро поглядела исподлобья:
— А если и так? — ей тоже захотелось пофлиртовать.
— А если и так, то моего там не будет. — холодно проинформировал ее капитан и вернулся к месту подле рыжеволосой дивы.
Алине словно вылили за ворот ведро холодной воды. В первое мгновение она растерялась, но помогла всегдашнее чувство юмора.
— Придется покончить жизнь отвергнутой девы прыганьем за борт с именем Сенчюри на устах. — прокомментировала она ядовитым шепотом на ухо Заре, лениво отмахивающейся от назойливого первого офицера. Удивленный молодой человек, все попытки которого не терпели крах, воспрял духом подумав, что, наконец-то, заинтересовал новозеландку, раз она так расхохоталась.
— Девчонок из гифт-шопа так просто не возьмешь. — подошла Томка, которая тоже уже была навеселе. — А что он думал, все так просто?
— Похоже, весь стол обсуждает провал капитана.
— Не весь. Флорина в данный момент охмуряет другого старика.
— Ты серьезно? Он же совсем седой.
— Знаешь я тут три месяца, а у нее это, может, уже двадцатый по счету. Но я одно не могу понять, либо она слишком плоха в постели, либо такая унылая, что все от нее сбегают. Потому что за все три месяца, что я здесь больше одной ночи с ней никто не продержался.
— Может этот старый как раз подойдет.
— Не-а. Стаф-капитан на той неделе уезжает. Обещают какого-то нового, Инга сказала, у них на корабле все девки по нему сохли.
Подошедшая украинка фыркнула:
— Ну-ну, очередного Казанова пришлют. Видали мы таких.
Тут непонятно откуда возникло леопардовое платье и Наташа возмущенно вклинилась в разговор:
— У этого старого козла есть джакузи в каюте! Вы себе это представляете?!
— А что ты там делала? В джакузи?! — подозрительно уставилась на нее Ленка.
Наташа махнула бокалом, чуть не расплескав все красное вино на пол:
— Писать ходила. Отстань. Нас зовут на бридж.
— Мда… — Алина потерла лоб рукой. — хорошо, что нас никто не понимает. На леди мы по разговорам явно не потянем…
Пока девчонки, зевая и переговариваясь, расползались, кто по своим каютам, кто по чужим, Алина наткнулась в коридоре на Адониса и Димитрия, шедших, судя по насупившемуся виду, из крю-бара.
— Где Йорго?
— И тебе доброго вечера. Ему сегодня дьюти поменяли и он только в четыре вернется.
Адонис сверкнул глазами, и волки на его лице злобно ощерились:
— Напрыгалась у капитана?
— Вообще-то, я там не одна прыгала.
— Еще бы! Вам только дай хвостом повертеть. Все одинаковые.
Алина только удивленно посмотрела на захлопнувшуюся перед самым ее носом желтую дверь:
— Он явно не в духе.
— Да я тоже. — высокий грек тяжело вздохнул. — Я только одного понять не могу. Если я ей на фиг был не нужен, то зачем было врать? Ведь секс никому не мешает, а мне так последнему. Я бы мог просто с ней спать безо всяких там россказней. Зачем она сказала, что сразу подумала обо мне, когда объявили о ее переводе? Зачем все это было нужно?
Алина с трудом верила своим ушам. Неужели и у мужчин иногда проявляются чувства? Неужели и этого красавчика грека задели-таки за живое. Она уже собралась пошутить на этот счет, но Димитрий с тоской вздохнул и спросил:
— Вы же с ней в одной комнате жили? Тебе Эстель что-нибудь обо мне говорила?
Алина была так устроена, что всегда помогала и там где ее просили, а иногда даже там, где нет, что приводило к дурным последствиям. Она махнула рукой и открыла дверь теперь уже своим ключом:
— Пошли. У Йорго есть виски, заодно и поговорим.
Димитрий машинально последовал за ней и вдруг остановился на пороге, как вкопанный.
— Э-э. Ты что?! — страх отразился на его лице. — Это же не моя каюта, а Йоргеса. Как я туда пойду без него?!
Алина непонимающе посмотрела на него снизу вверх, потому что в этот момент развязывала босоножку:
— И что?
Она нахмурила брови в полном недоумении и вдруг ее озарило:
— Ха-ха! Ты думаешь, я тебя сейчас начну соблазнять? Димитрий! Ну я же не Эстель! Ха-ха-ха. — ей стало так смешно, что она просто не могла удержаться и расхохоталась.
Грек с сомнением взирал на девушку, которая сидела на полу в вечернем платье босиком и смеялась, запрокинув голову. Похоже, увиденное совсем ему не понравилось, потому что он поспешно сказал:
— Я, пожалуй, пойду. Мы, мы потом поговорим и все обсудим. Да-да, ты не Эстель. То есть нет-нет. В общем, спокойной ночи.
Парень запнулся за порог и чуть не упал, Алина только головой покачала. Она подумала, что мир встал с ног на голову. Мужчина в панике убегает, девушка соблазняет и бросает, на корабле, оказалось, действующие лица выполняли роли, которые не всегда им соответствовали. Девушка зевнула и пошла в ванную смывать макияж. Посмотрев на свое отражение и вспомнив лицо Димитрия, она снова рассмеялась во весь голос и достала зубную щетку. Отношения с греком, смущали и пугали ее, но они сделали ее жизнь снова наполненной, и уж кому-кому, а Димитрию в них места не было.
Она почистила зубы, и глядя на две щетки в одном стеклянном стакане на полочке, девушка почувствовала, что наконец-то все идет так, как надо. С одной стороны она хотела снова испытать те чувства, когда ты принадлежишь кому-то сердцем и душой, что кто-то не может дождаться конца рабочего дня, чтобы тебя увидеть, что для кого-то можно выбирать подарки и знать, даже не видя, что кто-то сейчас не отрываясь, смотрит на тебя, затаив дыхание. Всего этого ей безумно недоставало, а теперь к тому же девушка слишком часто теперь ловила себя на мысли, что далеко не столь уверена в том, что этому кому-то положено быть Дамианом или Сашкой. А с другой стороны ее пугало то, что свобода, которую она возненавидела в ту минуту, когда он сказал, что все кончено, вдруг стала доставлять ей радость, будоражить кровь, пьянить сильнее вина.
Но все это вместе взятое наполняло ее до краев и заставляло улыбаться без причины. Девушка еще раз посмотрела на щетки, послала им воздушный поцелуй и отправилась спать почти счастливой.
— Вставай! — настойчивый голос ее подруги пробился сквозь сладкую утреннюю дрему. Алина заворчала и повернулась носом к стене. Наташе, висящей на стремянке, и пытающейся добудиться подруги, такой оборот дела не понравился.
