куртки задумался на несколько мгновений, после чего дал ответ:
- Это бы лучше требушет… Так что – придется тараном. – Главный инженер воспользовался подзорной трубой, вглядываясь. – Вряд ли у них есть запасы камней, что могли бы ему навредить, однако же – навес сделаем потолще. И перед штурмом польем водой, или лучше даже накрыть его свежими шкурами, если сегодня-завтра будет забиваться скот.
Майсфельд кивнул в ответ:
- У них, судя по всему, решетка…
- Погнуть тараном, а дальше попытаться ее расшатать. Или открыть изнутри.
- Открыть?
- Лестниц будет предостаточно, ваша светлость, их уже начали сколачивать.
-Что ж…
- Как дадите отмашку – начнем их, хм, беспокоить. Камни небольшие, но поверьте, спать мы им не дадим сегодня.
- Рад это слышать. - Маркграф кивнул, собираясь удалиться.
- Майсфельд? - вдруг окликнул его главный инженер по имени. Когда тот, приподняв бровь, обернулся, он продолжил:
- Спасибо. Несколько лет присматривать за баллистами, которые даже и не стреляют… Наконец-то настоящее дело.
Маркграф, позволив себе легкую улыбку, поклонился и отправился к своему шатру.
Аррен корил себя за то, что прихватил с собой только одного почтового голубя – ведь с ним в пути могло что-то случиться.
- Успеет ли он добраться до темноты, не лучше ли его отправить утром?
- Ага, попроси Майсфельда не атаковать нас ночью, потому что мы должны отправить письмо о помощи утром! – Не выдержала Свикхеймда, топнув ногой. – Сейчас, конечно же, сейчас!
Аррен кивнул своему сыну и тот, вдоволь поупражнявшись в грамоте, свернул маленький клочок бумаги в трубочку и принялся возиться с белым в крапинку голубем. Тот послушно дал привязать записку, после чего Зигфрид, взяв его в обе руки, достал из клетки. После этого он высоко подбросил его вверх, словно от этого зависело, как быстро он доберется до места.
Ровно в это время мужчин, что среди слуг Аррена было немало, спешно вооружали, используя буквально все, что было в оружейной. В ход пошли чиненые проволокой кольчуги, старые, ржавые шлемы, стеганки, с которых обильно сыпалась пыль. Дружинники в желтом, ругаясь сквозь зубы, пытались привести в порядок копья, мечи и топоры, которыми этим бедолагам предстояло сражаться.
Все женщины сейчас сновали туда-сюда с корзинами и узелками, освобождали место для лазарета, стаскивали всяческий хлам к воротам.
Все эти приготовления прервал чистый, медный звук - все испуганно заметались по двору, думая, что Арн-Дейльцы пошли на приступ. Однако, было тихо. Аррен, взяв себя в руки, поднялся на стену и выглянул.
Майсфельд шел сразу перед парламентером с флагом, Перед ним, со щитами, лейтенант Карви и Сэр Лонгарм. Неподалеку, как будто бы для большей пышности, шел наряженный под придворного главный инженер. На самом деле, ему необходимо было разглядеть фортификации как можно ближе. Рядом с ним вышагивал казначей, он же и неплохой дипломат – тоже, конечно, во всеоружии, и с бердышом наперевес. В свите был отчаянно хромающий Варро в рыцарском доспехе.
Хелдор в это время стоял на переднем крае, изнывавший от любопытства. На его плече вновь нахально уселся ворон. В тот момент, когда Майсфельд дунул в рог, ворон, неожиданно, встрепенулся и улетел прочь. Молодой дружинник подумал было, что его спугнул звук рога, но на самом деле он встал на крыло немного раньше, и у него были на то свои причины.
- Я сейчас предложу ему сдаться, дам время на раздумья и все такое. - Сказал Майсфельд сопровождающим. - Но так, для приличия. Знайте, что все окончится штурмом, потому что Аррен упрямый, как осёл. Всегда таким был. Поэтому говорим, выжидаем, и начинаем обстрел.
В этот момент они были уже в пятидесяти шагах от древних, но все еще надежных стен, и Маркграф мог увидеть, как за парапетом показалась голова Аррена – даже оттуда было видно, что он успел состариться и раздобреть.
Маркграф начал говорить:
- Аррен! Сколько лет! Ты не спустишься вниз, поговорить со старым другом?
-Я не желаю с тобой разговаривать, тем более так близко от тебя и твоей своры, что вторглась в мои земли!
- Ты узнаешь этот рог? Я явился сюда именем короля, и он напоминает, что он даровал тебе эти земли, чтобы ты ими справедливо управлял!
- У меня есть такой же рог, но поменьше.
- Да, у этого рога есть пара – и его отдали тебе, не осознавая, какие были у тебя помыслы. Всем известно, что ты предатель. И рог это не единственное, чего ты в скорости лишишься. Если, конечно, мы не договоримся здесь и сейчас!
- Ты загнал меня в ловушку, вернее, твои люди загнали меня, словно медведя, в эту берлогу. Но, я, знаешь ли, намерен за нее сражаться!
- Я и не ожидал другого ответа. Тем не менее, я дам тебе одуматься. Подумай о своей семье. Даю тебе время – а оно у тебя будет, потому как под обстрелом катапульт спится не очень хорошо!
Майсфельд повернулся и пошел прочь. Теперь Карви и Лонгарм были в арьергарде – на стенах собрались дружинники и йомены, и, может статься, у кого хватит ума выстрелить.
Надеюсь, он подумает о своих людях, - вздохнул Майсфельд. – Но штурм, скажу я вам, неизбежен. Однако, если мы загоним его в цитадель, то он станет более сговорчивым.
- Кладка все еще хороша – начал Фэм о своем. - Но перекрытия, стрехи, балки явно не в лучшем состоянии. Когда начинаем?
- Ночью.
- Не годится.
- Что? – Майсфельд едва не выронил из рук медный рог, а сэр Лонгарм на наглеца выпучил глаза и встопорщил густые, седые усы.
- Надо пристреляться, пока светло. Снарядов не так много, не хотелось
