доносились до слуха обитателей самого высокого неба.
Месневи
Да будет вечно радостным могущественный [хан],
Да будет весь мир цветущим благодаря его справедливости,
Да будут головы врагов прахом на его пути,
Бирюзовый трон [неба да будет] местом веселья его!
Да будет ему небо рабом, звезда [счастья] — другом,
Да будет его хранителем господь мира!
На этом высоком собрании по случаю торжества, [связанного с завоеванием] Бухары и вступлением на престол власти [Абдулла-хана], лучший из поэтов, Маулана Мушфики, сочинил прелестную касыду, и, получив [за это] чудесные дары и дорогие подарки, он был отмечен и выделен среди подобных себе [мужей]. Эта касыда следующая:
Бухара оттого стала куполом ислама и веры,
Что прибыл сюда защитник ислама Абдулла-хан,
Исполнились радости трон, [достойный] Дария, корона, достойная Сулаймана:
Пришел тот, кто является полновластным Дарием, покорителем стран, Джамшидом.
Сколько веков небосвод бросал косточку, [гадая], наконец
Появился этот могущественный шах, славный покоритель мира.
Астролог увидел его звезду, определил время,
Небеса были [ясными], как стекло, звезды в них [словно] движущиеся пески. /98б/
Для царствования он был тайной, скрытой за завесами неизвестности,
Когда его судьба подняла знамя, он появился в мире.
У обитателей земли его появление вызвало такую радость,
Что с неба прозвучал возглас Полярной звезды: “Добро пожаловать!”
Благодаря его справедливости, как весеннее облако, медленно и непрерывно
Можно двигаться с запада и направляться на восток.
Чауш[693] его двора наказывает солнце
За то, что оно без его разрешения подошло к канатам шатра [хана].
С тех пор как его стрела поражает сердце врага,
[Воцарился такой мир], что голубь [свивает] гнездо на глазах у сокола.
В его время едва взошел новый месяц на небе,
[Как] раздался звук, [извещающий] о благополучии, зазвучал голос, [выражающий] спокойствие.
Земля, словно небо, стала богатой до такой степени, что,
[Когда] от него (т. е. хана) возвращаются нищие, из их лохмотьев сыплется золото.
Когда весеннее облако его милости стало рассыпать перлы,
Раковина разверзла грудь, [от зависти] застонала туча в месяце нисан[694].
От стрелы, пущенной его пальцем, сердца врагов охвачены огнем горести,
И они так изжарились, что [вес их] уменьшился от ста манов[695] до одного мана и [они согнулись], как лук.
В той степи, где он разбросал кости врагов,
От жалости к костям земля застонала, словно гора.
В его время от жара солнца шариата в кабаках
Вино вылилось через край чаши.
В его время зефир придирался к бутону, [говоря]: “Ты налил в чашу вина”.
Он упрекал розу, говоря: “Ты стала виночерпием в цветнике роз”.
Красноречивый язык Мушфики бессилен описать достоинства его,
Хотя его умение облекать [мысли] в изящные выражения безгранично.
Он сложил стихи, чтобы вознести молитву за его величество
И прийти туда, [где находились] праведные, то есть к праху у его порога.
Если шах, обладающий войском, [многочисленным], как звезды на небе, захочет в любое утро
Выступить из пределов своей страны для покорения мира,
Да будут дарованы тебе пределы мира, ибо ты помышляешь
О [наступлении] поры вечного счастья для современников.
Об определении площади Мавераннахра, о характеристике вилайетов и городов, входящих в эту прекрасную страну
Да не останется скрытым для сердец умных и проницательных людей, для умов мыслящих и прозорливых [мужей], что [среди стран] семи климатов славится обширностью пространства и обилием богатств область, которая среди знатных и простых людей известна как Мавераннахр. Большая часть ее находится в пятом климате. На западе она начинается в местности, которая лежит на девяносто пятом градусе долготы от Джа-заир-и Халидат[696], что является также долготой Хорезма, [и простирается] до вилайетов Кашгар и Хотан. В широтном направлении [она простирается] от Амуйа[697], что составляет конец четвертого и начало пятого климата, и до Кашгара и Алмалыка[698], находящихся в начале шестого климата. Итак, в таком определении площадь Мавераннахра /99а/ составляет примерно сто фарсахов на двести сорок фарсахов. Некоторые люди определяют область Мавераннахра как страну, расположенную между двумя реками — Джейхуном и Сейхуном. Для описания границ ее определили следующие [пункты]. Начало восточной границы с той стороны, которая обращена на юг, находится в местности Пянджаб[699] и в горной области Бадахшан; та сторона, которая обращена к северу, — это вилайеты Кашгар, Хотан до границ Моголистана, страна уйгуров входит туда же. На западе Мавераннахр граничит с Хорезмом, некоторые считают его входящим в Мавераннахр, другие считают принадлежащим Джурджанскому вилайету[700]. Та западная граница, которая обращена к северу, — это Дашт-и Кипчак, страна узбеков и Туркестан. Та сторона [запада], которая обращена к югу, — пустыня, составляющая пространство между Хорезмом, Хорасаном и Каспийским морем (Бахр-и Хазар). Северная граница Мавераннахра находится в шестом климате, от Алмалыка до Баласа-гуна[701], которые вместе составляют область тюрков (Билад ат-тюрк). На юге Мавераннахра река Джейхун является рубежом между областями Хорасан и Мавераннахр, по этой причине [эту страну] называют Мавераннахр (т. е. то, что за рекой). Некоторые [так] описывают Мавераннахр: “Области его (Мавераннахра) изобилуют плодородными [землями], богатыми городами, многие из них очень большие, и нет местности, где бы не были построены города или села, обработаны земли, [не простирались бы] пастбища. Климат его самый здоровый, вода его — приятнейшая из вод, земли его хороши, вода пресная и протекает по всем его горам и окраинам, земли его — лучшие из земель. Города его: Бухара, Самарканд, Термез, Ходжент. Жители его — лучшие люди, они стойки в вере, в [приобретении] знаний и подвижничестве, они сильны верностью, щедростью, мужеством”.
У поэтов много стихов, бесчисленное множество стихотворений, описывающих города Мавераннахра. Некоторые из них следующие:
Взгляни, в Мавераннахре расположены в четырех местах
Четыре города, и каждый из них прекраснее высочайшего рая.
Первый город — Бухара, источник науки и учености,
Ее земля славится в странах Рума и Чина.
Самарканд — великий город, средоточие власти,
Среди городов по величию он словно корона с драгоценными камнями.
Затем Термез — место обитания святых и щедрых [мужей],
На берегу бурной реки, [часто] выходящей из берегов.
