Возле того места, где прыгунки строили укрепления, ярко горели костры, а возле закрытых грубыми холстами пушек дремали часовые.
Заслышав конский топот, они проснулись, вскочили на ноги и перегородили дорогу.
- Стой! Кто едет?
- По приказу его светлости полковника Пиоркийского! - громко крикнул Адонсо, подняв над головой факел и направив лошадь прямо на старшего караульного.
Тот разглядел офицерские знаки отличия и отдал честь:
- Извините, ваше высокородие, не признал в темноте. А это кто с вами?
- Отец Ливордо, особый уполномоченный представитель нашей благодатной Триединой церкви.
Караульные опустились на колени:
- Благословите нас, святой отец!
Комета вспомнила слова отца Балимолта и постаралась заговорить грубым "мужским" голосом:
- Во имя нашего бога, великого и триединого Шира-Вада-Дагна, да будут благословенны воины, защищающие короля и Триединую церковь! Да укрепятся их руки, поражающие врагов единственно праведной веры!
Благодарные солдаты едва не прослезились. Путь был свободен.
Скакуны помчали Комету и Адонсо прочь из Дубовых Взгорий.
Когда костер часовых превратился в маленькую точку, и опасность разоблачения миновала, Комета откинула капюшон. Встречный ветер овевал ее лицо и играл густыми волосами. Несколько мгновений девушка упивалась восхитительной ночной скачкой, но внезапно вспомнила, что именно об этом некогда мечтала Найя Кайдавар - мчаться по степи на лихом скакуне рядом с любимым... Но теперь вместо степи вокруг расстилалось оккупированное врагами Холмогорье, а вместо любимого человека рядом скакал довольно подозрительный тип - Адонсо Калтрадский. Не то, чтобы Комета совершенно не поверила рассказу молодого дворянина. Нет. Просто она так часто сталкивалась с ложью, подлостью и предательством, что не могла позволить себе доверять одним лишь словам, какими бы правдивыми они не казались.
Эти мысли заставили Комету помрачнеть и нахмуриться. Она подумала, что быть "светлым воплощением" непросто. Опыт прошлых жизней являлся не только благом, но и тяжким бременем.
* * *
Беглецы опасались погони, поэтому гнали лошадей по дороге, стремясь как можно скорее миновать открытые поля и оказаться в спасительном лесу. Но не успели они добраться до цели, как увидели впереди множество факелов. Комета присмотрелась, рассчитывая на свое необыкновенное зрение, но на таком большом расстоянии невозможно было определить, что за отряд движется навстречу.
- Либо это мой отряд, либо граф Дабариццо Картеньянский ведет подкрепление в Дубовые Взгорья, - сказала она Адонсо. - Погаси факел.
Мы спрячемся вон в той роще и подождем, пока они приблизятся.
Молодой человек согласился со своей спутницей, и они свернули с дороги, чтобы укрыться за стволами деревьев. Роща была небольшой и не могла служить достаточно надежным убежищем, однако Комета надеялась на темноту и на то, что многочисленный отряд не станет опасаться засады.
Через некоторое время неопределенный отряд приблизился. Со смесью радости и огорчения Комета узнала своих воинов. Она была рада тому, что холмогорцы бросились ей на выручку, не боясь превосходящих сил противника. Огорчало ее то, что при этом нелюди забыли почти все ее наставления: не выслали передовые дозоры, не соблюдали ровного строя и перемешали подразделения.
- Ну, сейчас я наведу порядок! - пообещала Комета, пришпоривая лошадь.
- Подожди! - крикнул Адонсо. - А я?
- Езжай за мной. Я все устрою.
Едва два всадника показались на обочине дороги, как ближайшие воины закричали, предупреждая товарищей, и вскинули ружья. Но тут же все узнали свою прекрасную предводительницу.
Раздались крики, полные восторга и ликования:
- Леди Комета!
- Это Леди Комета!
На глаза девушки навернулись слезы.
Словно из-под земли появились Хрумпин, Карих, Ваксар, Одолах, Гарбискул и все те, кто сражался вместе с Кометой с самого начала или входил в число ее ближайших помощников. В общей сутолоке Адонсо оттеснили в сторону. На молодого человека никто не обращал внимания, несмотря на то, что он был одет в форму офицера человеческой армии.
Возможно, его просто приняли за одного из людей Холмогорья, который для маскировки, также, как и сама Комета, переоделся во вражескую одежду.
- Как тебе удалось освободиться? - спросил Гарбискул, разглядывая девушку, словно видел ее в первый раз. - Когда я услышал, что тебя схватили, я немедленно поспешил к Хрумпину. Как видишь, мы все торопились тебе на помощь!
- Вижу, - Комета резко посерьезнела и обвела воинов суровым взором, - я также вижу, что эта спешка привела бы к тому, что люди задолго услышали бы о вашем приближении и встретили бы вас пулями и картечью. Вы и меня бы не спасли, и сами погибли. Если бы не Адонсо Калтрадский, завтра утром люди праздновали бы двойную победу!
- Кто такой Адонсо Калтрадский? - Хрумпин покрутил головой. - Я хочу обнять его и отблагодарить за геройский поступок.
- Адонсо! - позвала Комета. - Адонсо, куда ты пропал?
Найти молодого человека не составило труда. Всадник, как и сама Комета, возвышался над кентаврами, фавнами и прочими воинами, и стоило только ему приблизиться, все взгляды обратились на него.
- Этому человеку я обязана свободой и жизнью, - представила девушка своего спутника. - Его зовут Адонсо Калтрадский, он дворянин и лейтенант человеческой армии... - Воины Кометы непроизвольно схватились за оружие, поэтому она быстро поправилась: - Бывший лейтенант. Он целиком и полностью на нашей стороне. Мое спасение - тому доказательство.
С этим утверждением спорить было трудно. Холмогорцы мгновенно сменили свое отношение к Адонсо с враждебного на дружелюбное. Нелюди, да и местные люди также, были подобны детям: невинная жестокость сочеталась в них с наивной добротой. Они были переменчивы в настроениях, но тверды в своем стремлении к свободе.
- Каковы будут твои дальнейшие указания, Леди Комета? - спросил Хрумпин.
Девушка задумалась. Ее первоначальный план, составленный в Дубовых Взгорьях, предполагал штурм этого населенного пункта несколькими узкими колоннами. Этим она рассчитывала снизить потери от ружейного и артиллерийского огня, максимально использовать пересеченную местность и внести панику в войско людей, создав иллюзию многочисленности своего отряда. Начать штурм она собиралась, как обычно, на рассвете, когда солнца достаточно хорошо осветит вражеские позиции.
Но теперь Комета изменила свое решение. Она поняла, что воины Холмогорья еще недостаточно организованы, чтобы вести наступление несколькими отдельными группами и выдерживать общий план штурма. И, главное, она только что убедилась в том, что ночью ее отряд легко спутать с человеческим. А ровная дорога удобна и для ночного марша...
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
