История о смелости может вызвать у слушателя ощущение собственной смелости.
Если человек рассказывает свою историю, то можно прервать его фразой: «Кстати, это напоминает мне одну историю» и рассказать историю, которая несет метафорическое сообщение для этого пациента. Я чаще всего в этих случаях рассказываю о своих предыдущих пациентах, которым смог помочь, и у которых произошли те изменения, которые я хочу инициировать у данного пациента.
Взаимодействие психотерапевта и пациента подчиняется огромному количеству факторов, осознаваемых или же неосознаваемых и врачом и пациентом. При работе с пациентом образуется система: больной, психотерапевт и болезнь. Если пациент объединяется с болезнью, то сделать ничего нельзя. Если же пациент объединяется с психотерапевтом, то возможен успех. И начало этому процессу дает качественная консультация.
Глава 30. Гипноз как способ достижения психотерапевтических целей
Мне представляется, что главная проблема, которая существует при лечении пациентов — как ввести их в «режим наибольшего благоприятствования», когда информация, идущая от психотерапевта, начинает усваиваться ими легко и просто. Как сделать так, чтобы пациент впитывал то, что ему дает психотерапевт, как губка?
Конечно, можно работать с ними с помощью логических техник (например, логотерапия по Франкл, сократовский диалог и так далее). Но мы (благодаря усилиям дедушки Фрейда) прекрасно знаем, что корни проблем и болезней, с которыми к нам обращается человек, находятся в его бессознательном. И с помощью логических техник сделать серьезные изменения в поведении и самочувствии человека очень сложно.
Если надо донести информацию к бессознательному, то, насколько я это знаю, это почти всегда возможно только в состоянии транса. Значит перед психотерапевтом стоит задача: как сделать транс легкодостижимым, устойчивым и информационно-емким. Копий тут переломано масса. А воз, как обычно, и ныне там!
Естественно, все эти вопросы в полный рост стояли и передо мной. Я перепробовал разные методы работы с трансом и, в конце концов, вернулся к старому, доброму гипнозу. Правда, старый гипноз был не особо добрым, он был круто замешан на насилии над пациентом и манипуляции с ним. Перед моими глазами до сих пор, «как живой», стоит сеанс эмоционально-стрессовой психотерапии, которую проводил главный психотерапевт СССР Рожнов. Бр-р-р!
Внушение на снятие какого-либо симптома может сработать только в том случае, если на бессознательном уровне оно не вызывает никаких возражений. Поэтому в большинстве случаев внушения просто бесполезны, а иногда несут прямую опасность, например, в случае блокирования жизненно важного для организма действия.
Директивный гипноз, императивное внушение в конечном счете приносят больше вреда пациенту, чем пользы. Действие всех техник, которые императивно подавляют его, напоминает прием анальгетика при внезапных болях в животе. Все мы знаем, что это смертельно опасно! Императивные техники основаны на подавлении думающей, творческой части внутри человека, на взаимодействии безусловного авторитета типа «Бог» и верующего в него человека.
А вот новая психотерапия позволяет вырвать корни болезни и таким образом помочь человеку гармонично вписаться в окружающий его мир. Это происходит из-за того, что она работает на патогенетическом уровне, воздействуя на причину, вызвавшую болезнь.
Например, если при классическом гипнозе внушение является чуждым элементом, вносимым в человека вопреки его воле, как бы своеобразными наручниками на влечение (например, таковым является кодирование при алкоголизме), от которых он будет стараться освободиться при первом удобном случае, то эриксоновский подход использует все ресурсы, которые имеются у человека, как его золотой запас, способный помочь ему. И вы увидите, что мой подход хотя по форме и является классическим, но в комплексе несет очень много от эриксоновского.
Уважаемые коллеги! Для того, чтобы вам стало понятно — почему я в своей работе пользуюсь гипнозом, я приведу результаты исследований Грофом холотропных состояний.
Он открыл, что эмоционально-значимые воспоминания отложены в бессознательном не в виде мозаики из отдельных отпечатков, но как сложные функциональные комплексы. И что восстановление в памяти подобного рода травматических переживаний обнаруживает далеко идущие терапевтические последствия.
Во время холотропных состояний, в отличие от словесной терапии, эмоционально-значимые события не просто вспоминаются или воссоздаются из сновидений — переживаются сами исходные эмоции, физические ощущения и даже особенности чувственного восприятия возраста происходящей регрессии. Это значит, что в это время человек действительно имеет телесный образ, наивное восприятие мира, чувства и ощущения, соответствующие возрасту регрессии, в которой человек находился в холотропном состоянии. Подлинность такой регрессии подтверждается тем обстоятельством, что складки и морщины на его лице временно исчезают, а выражение лица, позы, жесты и поведение в целом, становится совершенно детским.
Холотропные состояния имеют свойство «внутреннего радара», который автоматически выносит на поверхность сознания из бессознательного то содержание, которое имеет самую сильную эмоциональную нагрузку.
Видимо это связано с тем, что в холотропном состоянии резко ослабевает давление Суперэго. И подавленные комплексы в виде СКО (систем конденсированного опыта) выходят на поверхность. Это напоминает пузыри на воде — чем больше воздуха в этом пузыре, тем быстрее он проявляется на поверхности и лопается.
Состояние пациентов во время холотропного состояния оказывается очень похожим на состояние людей, находящихся в высокогорье, где кислорода меньше и уровень углекислого газа понижен из-за учащенного дыхания. Кора головного мозга, с эволюционной точки зрения являющаяся самой молодой частью мозга, в целом наиболее чувствительна к разнообразным влияниям (алкоголь, понижение кислорода и так далее), чем более старые. Это приводит к торможению функций коры головного мозга и усиливает действие других отделов мозга.
В этом плане интересно то, что многие индивиды и даже целые народы, проживающие в высокогорной части, известны своей высокой духовностью.
Таким образом, Гроф доказал, что искусственное введение в холотропное состояние путем гипервентиляции, позволяет вывести на поверхность и в значительной степени разрядить заблокированные до этого комплексы. Так вот! Я считаю, что же самое позволяет добиться использование гипноза как средства достижения нами психотерапевтических целей.
С моей точки зрения гипнотическое состояние — универсальное гиперпластическое состояние психики, в котором можно делать какие угодно техники. И они получаются намного лучше, чем просто в расслабленном состоянии (тем более в состоянии полного бодрствования). Но гипноз не лечит! Лечит слово психотерапевта.
Вы прекрасно знаете, что между сознанием и бессознательным есть некий барьер, который защищает внутреннее пространство от «ветренности» сознания. И психотерапевт может работать чисто с сознанием. И это, конечно же, в той или иной мере дает результаты потому, что в какие-то моменты человек все равно входит в легкий транс. И осознавания и психотерапевтические интервенции проникают к исполнительным структурам бессознательного.
В сознании взрослого человека есть механизмы, которые способны произвести изменения в бессознательном. Но доступ туда обычно закрыт. А все корни болезней, все
