У читателя наверняка возник вопрос, а как же называлась корпорация, созданная Робертом Нобелем? Мы ответим Вам, уважаемый читатель, хотя то, что мы Вам сообщим, как-то не принято произносить вслух, поскольку это неполиткорректно. Корпорация называлась "Нога", и штаб квартира ее размещалась в Швейцарии. Смешно? А нам грустно!
Глава 70 Осень 1919 года. Мешает ли Фаберже диким танцам?
…Кто-то убивал командный состав полка. Несомненно снайпер. Один или несколько. Но это неважно, ибо рубеж когда полком можно было еще командовать был уже преодолен. Полковник Трыськицкий съежился на дне окопа, надеясь на то, что невидимый стрелок или стрелки его не заметят. Сорвать с себя погоны он не мог, ибо его пдчиненные, у которых сейчас нет ничего в глазах кроме страха, подумаеют, что это сигнал к сдаче в плен. А поэтому все, что остается - это сидеть на дне окопа и ждать неизвестно чего. А снайпер или снайперы похоже сменили тактику. То ли им со своих позиций более не было видно поляков в погонах, то ли просто решили поиздеваться. Во всяком случае крик раненого был очень срашный. Затем к его воплям присоединился вопль еще одного несчастного, а затем еще и еще. Причем стреляли на этот раз в рядовых, и не на смерть. Но жуткие крики выводили из равновесия и заставляли терять последние остатки самообладания, а когда рядом с полковником кто-то так же истошно заорал, свалившись на дно окопа, он понял что это за напасть. Снайпера начали стрелять жолнерам в пах, то есть попросту отстреливали то, что делает мужчину мужчиной, и это для многих казалось пострашнее смерти от пули, ибо даже пан Трыськицкий считал что то что у него в штанах… Додумать о важности своих первичных половых признаков он не успел, ибо обезумевшие солдаты, не желая становиться немужчинами, выскочили из окопов и устремились в атаку на противника, держа одной рукой винтовку, а другой прикрывая то самое важное для мужчин место. В ответ грянули очереди почти сотни пулеметов противника. Мария Леонтьевна Бочкарева привыкла жалеть свох подчиненных и не жалеть патронов…
…Форт "Понятовский" не был приспособлен для отражения атак с тыла. Вообще все в этой войне как уже заметили многие было неправильно. Польский гарнизон бывшей германской крепости Байен, мужественно оборонял ее, пока не вернулись хозяева крепости. Как оказалось коварные боши оборудовали в крепости множество тайных ходов, и когда их штурмовые группы вооруженные "Бергманами" и гранатами ворвались внутрь, то лишь немногие из жолнеров сумели уцелеть, забаррикадировавшись в помещениях крепости. Стальные двери многосантиметровой толщины, поначалу казались полякам надежной защитой, но это были хозяева, и они торопились. Любое подземное сооружение в крепости имеет шахты вентиляции - именно эти шахты и использовали штурмовые группы рейхсвера, для того, чтобы покончить с остатками польского гарнизона. Технология была очень проста - в шахту выливалась сорокаведерная бочка с бензином, а затем кидался факел - взрыв паров бензина и пожар - и все - внутри живых нет. Только сидевшим в заблокированных помещениях форта жолнерам это не было известно - все происходило у них за спиной. Они ожесточенно вели огонь по имитирующим попытку штурма поста батальонам, и не знали что смерть придет не с фронта а сверху. И она пришла. Германские саперы даже не успели кинуть факел вниз, когда внутри полыхнуло и повалил дым из шахты вентиляции. Что это было - искра от проводки, уроненная спичка, или что-то еще - уже не имело значения - последняя группа польского гарнизона приняла свою смерть. Хозяева вернулись!…
* * *
Фидель поднес к глазам бинокль. Вдоль берега реки двигалась колонна польской кавалерии. "Ну что же,"- подумал он, -"Вот и первое боевое крещение. Посмотрим на что мы способны.". Рявкнули четырехдюймовки канонерки и среди кавалерийской колонны поляков взметнулись три разрыва.
- Беглый огонь! - прокричал Фидель, и афрокубинцы заметались пытаясь вести огонь с максимальной скорострельностью. Корпус парохода сильно сотрясало после каждого выстрела, и закрадывалось мрачное подозрение, что он не выдержит и рассыпется. Но обошлось - пароход оказался крепким. Поляки устремились к канонерской лодке, чтобы попытаться уничтожить ее экипаж огнем из стрелкового оружия, но попав под сосредоточенный огонь четырех пулеметов были обращены в бегство. Скоротечный бой закончился. Потерь среди кубинских добровольцев нет.
Шлепая гребными колесами по реке Неман, канонерская лодка "Борец за свободу Анджелла Девис" продолжала свой первый боевой поход.
Глава 71 Осень-зима 1919 года. Черный смерч над Севастополем
А положение Союзных сил в Крыму ухудшалось с каждым днем. Рос Бахчисарайский Вилайет, причем рос и в военном и территориальном смыслах. Феодосийский район Повстанческой армии отбил все атаки и расширился на восток до Керчи включительно, где практически соединился с частями Русской армии. В Джанкое все сильнее ощущался недостаток провианта, в Симферополе и Севастополе проходили спорадические беспорядки под флагами всех цветов, от жовто-блакитного до красного включительно. Эскадра застряла в Константинополе, впрочем адмирал Дарно и не сильно собирался идти в Севастополь. Генерал Жюно бомбардировал Париж паническими телеграммами, но Парижу было не до Крыма. Рушилась Польская санация.
Ночью сомкнулось кольцо вокруг Джанкоя. Засады, засеки, конные разъезды, патрули на тачанках. Утром, когда эскадрон иррегулярной конницы Легиона попытался прорваться по дороге на Симферополь, со всех сторон ударили десятки пулеметов, а точку поставила визжащая татарская конница из личной сотни Хана Ахмета. Лихие джигиты, из презрения к врагу не прикоснулись к своим маузерам и винтовкам. Они действовали только саблями, унаследованными от предков. От французского эскадрона не уцелел никто. Пехотный полк при поддержке танков и броневиков, доблестно ударил в пустоту. Махновцы и Ханская конница рассыпались вокруг как брызги от разбитой бутылки Клико, но стоило, какому ни будь небольшому подразделению французов отделится от основной массы, как со всех сторон налетали тачанки и всадники, трещали пулеметы, сверкали клинки и через какие то минуты на месте боя оставались только тела пуалю. Командир полка просчитав, что каждый пройденный километр будет стоить ему пол сотни солдат, повернул на зад в Джанкой. Как говорилось в одной еще не написанной песне - "Он шел на Одессу, а вышел к Херсону".
А беспорядки в Симферополе переросли во всеобщее восстание. Инфильтрованные в город части Днепровского Повстанческого Корпуса Платонова-Петренко в 5 часов утра нанесли точечные удары по французским казармам и сняли посты на въездах в город. Боевики и Дружинники всевозможных подпольных организаций приняв централизованное командование Платонова-Петренка к 17-00, с помощью 2го и 3го полков Корпуса, полностью овладели Симферополем, Второй Полк потерял при штурме Союзного штаба половину личного состава, но время было выиграно. Первый полк, ускоренным маршем, сметя маленький гарнизон в Чистеньком, соединился в Почтовом с Ханской конницей. Дорога на Севастополь была открыта.
В Джанкое тоже было все сравнительно хорошо. В Изумрудном, на дачной терассе устроенной перед войной полусумасшедшим купчиком, прямо на крыше своей дачи, собрался штаб генерала Сегюра, командующего Джанкойской сводной дивизией. Сквозь мощную оптику, прекрасно просматривались передовые позиции Махновцев. Отсюда же корректировался огонь четырех батарей 75мм орудий Коне. Этот огонь уже нанес ощутимые потери Азовскому корпусу Петра Гавриленко. Бронепоезд "Анархия" получил серьезные повреждения и уполз зализывать раны, а Еврейская батарея Абрама Шнайдера никак не могла справиться с французской артиллерией.
- Ну что господа - Молодцевато подбоченясь сказал генерал - Настала пора нанесения контр-удара. Давайте еще раз определимся… -
Но его слова прервало нарастающее жужжание. С Запада появились два самолета с Французскими опознавательными знаками. Штабные офицеры не обратили внимания на красно-черные прямоугольники и черепа украшающие фюзеляжи и хвосты аэропланов, да и мало ли чем любили Асы расписывать свои боевые машины, так что единодушное мнение было одно - Наши! А в это время Сопвичи "Черных графов", элегантно спикировали и по очереди прочесали свинцовыми метелками терассу забитую штабными и корректировщиками. Выходя из пике над самой площадкой, авиаторы сбросили вниз гостинцы, в виде двух связок лимонок. Одна упала прямо среди панически метавшихся, выживших после обстрела французов, другая очень удачно упала у выхода из дома где толпились встревоженные адъютанты и шофера.
После еще двух дней боев и потери артиллерии, слепленная на живую нитку Сводная дивизия, стала медленно распадаться на отдельные подразделения и очаги сопротивления в Джанкое и окрестностях. Второй Марсельский полк, вырвался в специально оставленную брешь на Симферопольский тракт и быстрым маршем, преследуемый двумя плюющимися огнем шмелями "Черных графов" смог продвинуться до поворота на Пятихатку, где попал в артиллерийскую засаду, был рассеян и взят в сабли и пулеметы Бахчисарайскими мамелюками и тачанками Березовского. Дольше всех держался Первый батальон Марсельцев. Ветераны пуалю успели окопаться и перед свеженасыпанным бруствером стала расти мешанина из перевернутых тачанок и убитых людей и коней. Но подтянутая Махновская артиллерия, повторила известный сценарий финала Ватерлоо. И теперь к старым надписям на тачанках, типа - "Бий червоних поки не побіліють, бий білих поки не почервоніють". Добавилась новая - " Даєш Севастополь"
