Через час, когда все звонки были сделаны, Бемиш вынул лист бумаги и начал рисовать схему рефинансирования компании. Высокодоходные облигации Ассалаха в настоящий момент приносили четырнадцать процентов в месяц. Парламентские выборы и последующее повышение странового рейтинга должны были привести к подъему их курса. По расчетам Бемиша, через два-три месяца они должны были стоить сто три – сто четыре сента за денар. Уже сейчас они ходили по сто один и один сента за денар, – в таких условиях даже купленная выше номинала облигация все равно приносила тринадцать процентов. Согласно проспекту эмиссии, повышение курса облигаций (равно как и падение) вело к пересмотру процентных ставок, так, чтобы курс облигаций составлял сто сентов за денар. Новые облигации Ассалаха, по расчетам Бемиша, должны были обходиться компании всего в одиннадцать-двенадцать процентов годовых.
Его расчеты прервал писк комма.
– Есть новости об Инис, – сказал холодный голос Джайлса.
– Наконец-то. Гд е она?
– Вам лучше приехать в усадьбу.
Через полчаса Бемиш стоял в дальнем углу своего роскошного сада, близ увитой росовяником узорчатой беседки. Перед ним был декоративный колодец, непременный, наряду с шалашом отшельника и ручными ланями, атрибут загородных угодий. За водой к колодцу, понятное дело, не ходили никогда – на то был водопровод. Но только ручное зверье стало вести себя странно близ колодца – и три часа назад прилежный садовник в него заглянул, опасаясь какого-нибудь непорядка.
Бемиш стоял и смотрел, как двое затянутых в резину и кожу парней из службы безопасности переваливают через бортик колодца белое распухшее тело. Далеко-далеко в небе, среди звезд, сновали синие и желтые огни взлетающих кораблей, и непуганый соловей в соседних кустах солировал в целом хоре ночных цикад.
– Знаешь, что завтра напишет «Синее солнце?» – шевельнулся рядом Джайлс. – Оно напишет, что иностранный вампир убил свою любовницу и спрятал ее тело в заброшенном колодце.
Бемиш повернулся, и Джайлс с ужасом увидел, что темные глаза бизнесмена пусты, как сейф, взрезанный бандитами. Потом генеральный президент Ассалахской компании покачнулся и, потеряв сознание, мягко осел в руки Джайлса.
Глава тринадцатая,
в которой повествуется о непредсказуемых результатах народного волеизъявления
Прошло еще два месяца, и наступило лето. Подготовка к выборам была в самом разгаре. По всей стране чиновники, открыв ворота усадеб, кормили будущих избирателей рисовыми пирогами, квадратными, как земля, и просяными пирогами, круглыми, как небо. По всей стране сектанты давали представления о железных людях. По всей стране предприниматели и торговцы, вместо взяток чиновникам, делали взносы на избирательную кампанию.
Бемиш в это время много летал по Галактике. Близкие к нему люди знали, что он страшно переживал смерть Инис. Два дня иномирец вообще никуда не показывался, запершись в своей спальне, а потом вцепился в дела, как голодная кошка в мышь, с лихорадочным и явным желанием забыться.
Имена убийц назывались самые разные, и часто в кандидатах ходили бывший первый министр Яник и «знающие путь», которых, кстати, упорно подозревали в порочной связи. Господину Янику, как и сектантам, не нравилось, что империю раскупают люди со звезд. Он упорно хотел, чтобы империю раскупили его друзья, а у людей со звезд, как нарочно, было больше денег.
Еще чаще называли имя Шаваша, – говорили, что мстительный чиновник убил Ашиника за старое покушение, а девицу – за то, что Бемиш когда-то пожадничал ею и чтобы сбить людей со следа. Говорили, что иномирец оттого так и неутешен, что знает имя заказчика, а отомстить не может, не развалив свой бизнес.
Была также популярна сплетня, что девицу зарезал сам иномирец, чтобы изобразить бездонное горе и тем оправдаться от подозрений в любви к другой женщине – и шепотом называли имя Идари.
Прилежно искали Ашиника, то подозревая его в убийстве Инис, то, наоборот, полагая, что он был убит вместе с женой. Но Ашиник исчез бесследно. Зато нашли человека, который передал герянам документы, свидетельствующие о военном предназначении космодрома, и это оказался тот самый технарь-марксист, который некогда приехал в усадьбу с Ашиданом и который потом устраивался шпионить на космодром.
Бемиш сходил посмотреть на то, что от этого человека осталось. Через три дня, сидя в Лос-Анджелесе за столом переговоров, Бемиш нет-нет да и ловил себя на мысли: что бы сказал его вежливый, в черепаховых очках собеседник, если бы знал, что шесть часов назад респектабельный президент Ассалахской компании хладнокровно смотрел, как перед ним по кусочку срезают мясо с живого человека, и как этот человек истошно кричит, что ничего, ничего, ничего не знает про Инис.
* * *
Бемиш прилетел на Вею после месячного отсутствия, и тут же на аэродроме нарвался на стайку журналистов, прилетевших освещать демократичность избирательного процесса. Один из журналистов спросил:
– Как вы оцениваете шансы Ядана на победу?
За три часа до прилета Бемиша глава «Знающих путь», непримиримый противник иномирцев, а стало быть, и всех их изобретений вроде демократии, кредитной карточки и пиццы, объявил об участии в выборах.
– Ядана? – изумился Бемиш. – Это просто сумасшедший, который верит, что чужаки – бесы. Он смотрит на мой космодром и говорит, что я построил дырку в ад. Он говорит, что каждое утро взбирается по лесенке на небо и там никаких иномирцев нет, из чего следует, что все наши корабли и техника – морок, а наши космодромы – дырки под землю. Кроме того, он говорит, что родился из золотого яйца.
Журналист ухмыльнулся и спросил:
– Почему тогда вторым в списке партии Ядана стоит человек по имени Ашиник, бывший вице-президент вашей компании и, кажется, сотрудник «Тревис и Леннфельдт». Он тоже, что ли, считает, что космодром – дырка под землю?
Бемиш окаменел. Значит, Ашиник жив! А журналист скривил губы и добавил:
– Как вам не стыдно повторять глупые слухи, которые распускают продажные чиновники для дискредитации народных лидеров!
На следующий день Бемиш прочитал статью об Империи Великого Света во влиятельной и, стало быть, либеральной «Стандард Таймс». Статья была написана вчерашним журналистом. Статья изображала предвыборную гонку на Bee как борьбу между продажными чиновниками и истинными выразителями народной демократии. Истинным выразителем народной демократии был Ядан, возглавивший партию, которая называлась «Партией Народной Свободы». Продажные чиновники и отдельные нажившиеся на грабеже империи международные финансовые акулы изо всех сил старались опорочить народного лидера.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
