– Мы с Мими останемся с тобой! – упрямо возразила девочка. – Должен же кто-то помочь тебе найти маму!
Рути хорошо знала Фаун и видела, что спорить бесполезно, поэтому она только кивнула с обреченным видом. Скорее всего, подумалось ей, она совершает ошибку, но другого выхода Рути просто не видела. Да и времени придумывать что-то еще у них просто не было – пока они тут обсуждали возможные варианты действий, Кендайс уже находилась в пещере, и у нее был револьвер.
Кэтрин испытующе посмотрела на девочек.
– Ладно, только будьте осторожны. Обе, – сказала она. – И постарайтесь не наделать глупостей.
– Вы тоже… будьте осторожнее, – сказала Рути. Она видела, как внимательно Кэтрин изучает на экране фотоаппарата инструкции Сары, да и ее стремление отослать их обеих подальше тоже выглядело… подозрительно.
– Ну, в чем дело? Что вы там возитесь?! – услышали они недовольный голос Кендайс.
– Мы не возимся, просто я… я никак не могла развязать ремни на снегоступах, – крикнула в ответ Кэтрин. – Но теперь все в порядке, я иду. – И, забросив рюкзак в темное отверстие лаза, она юркнула следом. Кэтрин была хрупкой женщиной, поэтому ей даже не понадобилось снимать куртку: секунда, и она исчезла в темноте.
– Теперь мы с Мими, – сказала Фаун, и Рути протянула ей фонарик.
– Я за тобой, – пообещала она и, поставив револьвер на предохранитель, (как научил ее Базз), опустила оружие в карман куртки.
Фаун была самой маленькой, поэтому в пещеру она проникла вообще без всяких усилий. На мгновение луч ее фонарика осветил неровные, сырые стены пещеры, потом погас где-то в глубине за поворотом.
Глубоко вздохнув, Рути стиснула зубы и полезла в дыру. Она тоже проникла в нее без труда и оказалась в каменном тоннеле, где пахло мокрым камнем, землей и… костром? Она была уверена, что не ошибается – где-то совсем близко горел огонь. Тоннель оказался не слишком высоким, и ей пришлось двигаться на четвереньках, опустив голову и обдирая колени. Буквально в десятке футов от входа тоннель круто сворачивал, и Рути, обогнув выступ скалы, увидела впереди – довольно далеко – светлые от набившегося в протектор снега подошвы башмачков Фаун. Стараясь не спускать с них глаз, Рути поползла быстрее, хотя ее сердце готово было выпрыгнуть из груди, а дыхание стало таким частым, что казалось – еще немного, и она потеряет сознание.
– Эй, ты в порядке? – крикнула Фаун, ненадолго остановившись, благодаря чему Рути еще немного сократила разделявшее их расстояние.
– Но… нормально! – слабым голосом отозвалась Рути, в котором помимо ее воли прозвучали панические нотки. Действительно ли тоннель сделался у́же, или ей это просто кажется? Холодный камень обступал ее со всех сторон, и Рути отчетливо, во всех подробностях, представила, как эти сочащиеся влагой стены сдвинутся, сжимая ее тело, как затрещат ее ребра, как вывалится изо рта язык, а глаза полезут из орбит. В эти мгновения она почти хотела, чтобы матери не оказалось в подземелье: в противном случае Рути могла бы сама убить Элис за то, что из-за нее ей пришлось пройти через подобное испытание. Еще никогда в жизни Рути не было так страшно, и во всем была виновата ее мать!
– Не бойся, здесь тоннель расширяется! – приободрила ее Фаун.
– А я и не боюсь… – пробормотала Рути себе под нос. Она была уверена, что с ней вот-вот случится сердечный приступ, но продолжала ползти вперед, хотя ободранные ладони и колени немилосердно ныли.
Внезапно отсвет фонаря Фаун погас, и все вокруг погрузилось в чернильный мрак.
– Что такое?! Почему темно?!! – из последних сил выкрикнула Рути, борясь с мгновенно подступившей к горлу паникой.
– Кажется, батарейки сели, – донесся из мрака голос Фаун. Потом послышался такой звук, словно фонарик немилосердно трясли. Рути отчетливо слышала, как батарейки глухо стучат внутри пластмассового корпуса.
Темнота в пещере была абсолютной. Рути и вообразить себе не могла, что где-то может быть настолько темно. Мрак казался плотным, почти осязаемым… Вечным.
«Так вот каково это – быть похороненным заживо!» – пронеслась в голове Рути еще одна паническая мысль.
– Да не возись ты с ним! – крикнула она сестре, стараясь не выдать своего страха. – Главное, не останавливайся, ползи скорее дальше!
Фаун была права: тоннель действительно расширялся, но через несколько ярдов сузился снова, и Рути закрыла глаза, пытаясь убедить себя в том, что когда она их откроет, вокруг будет светло. Двигаться на четвереньках стало совершенно невозможно, и Рути поползла на животе, отталкиваясь от камней израненными локтями и мысками башмаков, и толкая перед собой рюкзак. К счастью, после того как погас фонарик, подземный ход довольно круто пошел вниз, и ползти было не так уж тяжело, однако острые камни под животом и локтями причиняли Рути сильную боль.
– Стой! – крикнула она. – Мне нужно передохнуть!
– Мы почти пришли! – отозвалась Фаун. Ее голос звучал приглушенно, и Рути догадалась, что сестра намного ее опередила. – Я вижу впереди свет!
Рути все же остановилась, чтобы перевести дух. Уткнувшись лбом в рюкзак, она некоторое время прислушивалась к затихающим шорохам, которые производила Фаун, продолжавшая двигаться вперед, а потом поползла дальше. Какое-то время спустя Рути отважилась открыть глаза и действительно увидела впереди желтоватый свет, похожий на свет сильного фонаря. Еще через несколько футов она обнаружила, что может подняться на четвереньки. Последнее усилие – и Рути оказалась в большой, уютной пещере.
Встав на ноги, она с удовольствием потянулась, распрямляя затекшую спину, потом надела на плечи рюкзак, а заодно убедилась, что револьвер по-прежнему лежит в кармане куртки, а не выпал по дороге.
«Главное, не думать о том, что я под землей!», – приказала себе Рути, оглядываясь по сторонам. Взгляд ее упал на Фаун, которая протягивала ей фонарик.
– Смотри, он снова работает! – сказала девочка. – Наверное, я неправильно его включала. Извини, ладно?
– Ничего страшного, – ответила Рути. Теперь, когда узкий тоннель остался позади, она и в самом деле боялась куда меньше. – Мы же добрались сюда, правда? И, кстати, тебе известно, что ты – самая храбрая девочка на свете?!
Фаун с признательностью улыбнулась.
– Ты тоже, – великодушно ответила она.
Только после этого Рути увидела, что пещера освещена не только светом электрических фонарей Кэтрин и Кендайс, которые добрались сюда первыми. По углам и под потолком комнаты, – а это была самая настоящая комната с полками, столом и дровяной печкой, жестяная труба которой была выведена в какую-то расщелину в каменной стене, – горело несколько масляных светильников. В небольшой нише даже стояла кровать, застеленная несколькими старыми одеялами, а в печи тлел огонь. Дрова потрескивали почти по-домашнему уютно, и на мгновение Рути действительно забыла, что находится глубоко под землей.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
