— Я тоже об этом подумал.
— Ты знаешь мага Огня, про которого рассказывала Дрин?
— Знаю и говорил с ним. Помощи от него никакой.
— Но я все равно хочу его повидать, — заявил Вольфрам.
— Он живет невдалеке от моего дома. Пойдем, поговорим с ним. А потом ты будешь моим гостем. Ведь ты еще не решил, где заночуешь?
Вольфрам оглянулся на шатер.
— Решил.
***
Маг Огня был уже довольно стар. Он гадал за деньги, чем и зарабатывал себе на пропитание.
— За восемьдесят лет моих гаданий такого я еще не встречал, — сказал он Вольфраму. — А ты, господин, знаком с гаданием?
Вольфрам был хорошо знаком с гаданием, но сделал вид, будто не расслышал вопроса.
— Чтобы погадать, я должен разжечь огонь там, где он горел в прошлом. На месте старого костра я зажигаю новый и в пламени вижу происходившие события. По вечерам Дети Даннера часто грелись в шатре у очага, и он, как говорят, не успел выстудиться. Я отправился в шатер, развел там огонь и стал вглядываться в пламя. Вскоре я увидел Детей. Они сидели возле очага. Я ясно видел их лица. Потом один из них сказал, что слышит шум. Он встал, подошел к пологу и…
Маг развел руками.
— … и это все.
— Что значит «все»? — спросил Вольфрам.
— У меня перед глазами стало черным-черно, как будто шатер наполнился густым и едким дымом. Завеса мешала мне что-либо видеть и слышать. Она скрыла даже огонь в очаге. Мне почудилось, что я задыхаюсь от дыма. Я испугался: ощущение было очень правдоподобным. Потом я сбился, и гадание рассыпалось.
— Ты его повторял?
— И не собирался, — сердито пробормотал маг Огня. — Я вернул той женщине деньги и сказал, чтобы больше не приходила. Ей я не стал говорить, но тебе скажу. Это было проклятие.
— Какое еще проклятие? — насторожился Колост, — В прошлый раз ты мне ничего про это не сказал.
— Спроси его, — отрезал маг, кивнув на Вольфрама, и захлопнул перед ними дверь.
Вольфраму ничего не оставалось, как пойти к Колосту обедать.
— А ты не пытался найти другого мага? — спросил он Колоста после их скромной трапезы.
— Старик успел им всем рассказать. Едва они слышали от меня слово «шатер», как тут же начинали махать руками и отказываться. Это и заставило меня отправиться на Драконью Гору.
Вольфрам отодвинул от себя миску и потянулся к кружке. Ему нестерпимо хотелось пить, но аппетит куда-то пропал. В жилище Колоста, как и у всех дворфов, было лишь кое-что из одежды, предметы конской упряжи да немного кухонной утвари. Есть приходилось, сидя на корточках. Огонь очага давал и тепло, и свет.
— Что это за проклятие, о котором сказал старик? — спросил гостя Колост. — И с чего он решил, что ты об этом знаешь?
Вольфрам залпом допил эль и налил себе еще.
— Скорее всего, он говорил о проклятии Тамароса, — ответил Вольфрам, обтирая пену с губ. — Ты слыхал о таком?
Колост покачал головой.
— Не знаю, правда или нет, но когда король Тамарос разделил Камень Владычества на четыре части, он взял с тех, кому их вручал, особую клятву. Если какой-то из народов окажется в беде, остальные должны будут прийти ему на помощь и отдать свои части Камня. Скажи, ты слышал о падении Старого Виннингэля?
Колост кивнул.
— Но ты вряд ли знаешь про один случай. Когда Владыка Пустоты собирал силы, чтобы напасть на Виннингэль, король Хельмос — Тамарос к тому времени умер — послал гонца к Даннеру и попросил вернуть нашу часть Камня. Рассказывают, что Дети Даннера наотрез отказались отдать Камень. Дворфам нет дела до войн между людьми — так они ответили посланцу Хельмоса.
— Правильно ответили. Нам тоже нет дела до их войн, — хмуро сказал Колост.
— Дела-то нет, но ведь все поклялись. И все нарушили клятву. Не только дворфы — эльфы и орки тоже не захотели отдать Хельмосу свои части Камня. Поэтому Старый Виннингэль пал. Многие верят, что Тамарос из могилы проклял клятвопреступников и пообещал, что им все равно придется держать ответ.
Колост нахмурился. Дворфы не были столь же суеверными, как орки, а в вопросах чести не отличались щепетильностью эльфов. Однако и у них существовал свод достаточно строгих нравственных заповедей, где нарушение клятвы считалось очень серьезным проступком. Виновного нередко изгоняли из клана.
— Если человеческий король проклял нас, он был прав, — заключил Колост.
— Вероятно, да, — без особой уверенности сказал Вольфрам и снова приложился к элю.
— Значит, мы прокляты? — опять спросил Колост.
— Да. — Вольфрам немного подумал и махнул рукой. — Правда, я не верю в эти россказни с проклятием Тамароса. Насколько я знаю, он был добрым человеком, который и мухи не обидит. Просто беды Хельмоса перешли к нам. Тогда ни мы, ни эльфы, ни орки не захотели ему помочь. И что же? Прошло более двухсот лет, и теперь Владыка Пустоты угрожает нам. А три месяца назад история повторилась, — с горечью добавил он. — Я говорю про Детей Даннера. Дворфы наверняка слышали их крики, но поленились выбраться из теплых постелей и узнать, в чем дело. Сон был важнее. Вот и проспали…
— Так этот Дагнарус, король Нового Виннингэля, и есть Владыка Пустоты?
Вольфрам кивнул.
— Но какое ему дело до нас?
— Большое. Ему нужна наша часть Камня Владычества, — ответил Вольфрам.
Глаза Колоста изумленно расширились и тут же превратились в две гневные щелочки.
— Он… украл наш Камень?
— Не сам, а его подручные, — ответил Вольфрам. — Они же убили Детей Даннера.
— Ты уверен?
— Нет, — без обиняков сказал Вольфрам. — Просто мне так кажется.
— Но как нам вернуть Камень?
— Ты его не вернешь. — Вольфрам допил остатки эля. — Можешь называть это проклятием Тамароса. Или проклятием дворфов, если такое название тебе больше по вкусу. Думаю, так будет правильнее. О Камне надо было заботиться, пока он лежал в шатре. А теперь что толку?
Вольфрам встал.
— Спасибо за гостеприимство. Спокойной тебе ночи, Колост, и удачи во всем.
— Решил покинуть Сомель?
— Да. Утром.
— И ты не хочешь нам помочь?
— Мне нечем вам помочь, так чего путаться под ногами?
Колост проводил его до порога и открыл дверь.
— Жаль, что…
Он не договорил и посмотрел куда-то поверх Вольфрама.
— Ты о чем? — насторожился Вольфрам, озираясь по сторонам. — Увидел кого-то?
— Нет. Подумал о другом, вот и забыл, о чем хотел сказать. Счастливого тебе пути.
— Я тоже на это надеюсь, — признался Вольфрам.
Он пристально вглядывался в темноту улицы, но час был поздний и почти все дворфы уже спали. Вольфрам обернулся и подозрительно посмотрел на Колоста. Предводитель предводителей кланов стоял в дверях и молча глядел на него.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
