случае, она просто могла убить элементаля раньше, чем он разрушил бы сознание Шиина.
Составив план действий на случай, если ситуация выйдет из-под контроля, Ная сжала в ладони голубой топаз. В воздух взвился полупрозрачный воздушный дракон, камень в её руке засветился и взорвался, брызнув в сумерках сияющими осколками. Поднялся ветер, вспыхнул и запищал феникс: началась борьба. Ная создала новую печать, чтобы привязать элементаля к телу Шиина, однако освобождённый монстр тут же разбил её.
Воздушное создание взмыло вверх, но его почти в тот же момент окружила сфера ревущего пламени. Предводительница, рыча, пыталась удержать элементаля на месте, но тот рвался с чудовищной силой, стремясь разрушить её барьер и улететь на свободу.
— Усмири мне эту бестию! — приказала Ная фениксу, стараясь притянуть сферу с вертящимся в ней монстром к земле. Птица тут же пролетела сквозь пламя и напала на воздушного дракона, стремясь вцепиться когтями ему в шею.
— Эмиэль, Иран, поставьте ещё один барьер! — дала команду предводительница, пытаясь перекричать завывающие между скал порывы ветра.
Её огненную сферу обхватил второй плотный тёмно-синий слой магии, и та, наконец, начала опускаться вниз на плато.
Женщина создала ещё одну новую печать и на этот раз поставила её первую часть на Шиине, чуть правее его сердца, в месте, где сеть его магической системы была плотнее всего, а значит с наибольшей долей вероятности могла выдержать предстоящий натиск чистой стихии.
— Если ты сейчас не сможешь с ним справиться, он разорвёт тебе грудину, но по-другому шанса нет вообще, — крикнула Ная брату, прежде чем продолжить, — уверен?
Шиин решительно кивнул.
Создав вторую часть печати, предводительница шагнула за барьеры, где её феникс мощным потоком пламени наконец придавил к земле бьющего во все стороны хвостом элементаля, и жёг его, лишая кислорода, необходимого для того, чтобы воздушная магия могла развернуться в полноценную атаку. Женщина прижала печать к голове ревущего, словно ураган, монстра. Его сила будто разряд молнии прошила всё её тело, но мгновенно растворилась в огне её магической системы — какой бы мощью ни обладал элементаль, подавить энергию феникса он был не способен.
В тот же момент Шиин схватился за грудь и упал на колени, отчаянно хватая ртом воздух: магия ворвалась в его тело бушующим потоком. Он чувствовал появляющийся во рту привкус крови — его лёгкие не выдерживали такого давления. Боль рвала грудную клетку, а сознание начинало тонуть в непонятном водовороте образов и ощущений.
Внезапно в него хлынул ещё один поток магии: кровь из лёгких поднялась и хлынула через рот, но дышать стало легче, боль утихала. Шиин повернул голову, чтобы посмотреть, кто ему помогал, но увидел только тёмные потоки магии, напоминающие силуэт мужчины. Ужас впился в сознание острыми иглами, лишая возможности мыслить и анализировать. Привычное зрение исчезло — перед Шиином были только цветные хаотичные разводы и смутные, как будто неестественные, очертания. Звуков не было — всё поглотила абсолютная, мертвая тишина. Он больше не чувствовал к чему прикасается, не понимал где находится — здесь не было направлений и ориентиров. Ощущение времени исчезло.
Вскоре эмоции и чувства начали постепенно растворяться. Кажется, Шиин должен был что-то сделать, но даже осознание себя блекло в бесконечных реках энергии среди тьмы и тишины. Здесь не было никого и ничего, а вскоре, наверное, не стало бы и его…
* * *
— Да чтоб тебе в дебри провалиться, герой проклятый! — зарычала Ная.
Стоило ей поставить печать на элементаля, монстр взвыл и исчез, подчинившись, но это был ещё не конец. Разрушив барьеры, предводительница увидела Шиина в руках Аэна, который отчаянно, но безуспешно пытался привести его в сознание: мужчина был весь в крови и ни на что не реагировал.
— Аэн, держи его и делай всё, что можешь. Иран, усиль Аэна настолько, насколько это возможно, — тут же принялась раздавать указания женщина, одновременно пытаясь понять, что ещё она могла сделать, чтобы вытащить Шиина обратно в этот мир.
— Его поглотило сознание элементаля, — внезапно заговорил Лиас, прервав её мысли, — его магическая система не такая, как у тебя, Ная. У него как будто нет прямой связи со стихией — выглядит так, как будто он не может ей противостоять, и если ему не помочь, он просто растворится в чистой энергии воздуха.
Светлый эльф видел эту разницу их магических систем с самого начала, но он не думал, что она будет иметь такое значение. К тому же, поставив себя на место Шиина, он вынужден был признать, что поступил бы так же, поэтому не стал вмешиваться и что-то говорить, когда его не спрашивали, но, как оказалось, зря.
— Проклятый Хаос! — выругалась Ная. — И сколько у него времени?
— Я не знаю, возможно, около недели, может меньше… — неуверенно предположил Лиас.
Он никогда ни с чем подобным не сталкивался, поэтому ему было очень трудно что-то предсказать. Оставалось только делать приблизительные выводы, исходя из своих наблюдений.
Предводительница опустилась на землю возле Шиина с какими-то смешанными эмоциями, смотря на его ничего не выражающее лицо. Что она могла для него сделать? Она пыталась придумать способ пробиться к нему, позвать его и вытащить его сознание из окутавшей его бездны, но пока совершенно ничего не могла придумать. Теперь она понимала чувства Эмиэля, когда он вел её от Ущелья Фениксов. Наверное, он испытывал примерно то же самое, осознавая, что всё, что он может — это ждать. Только вот Эмиэль тогда не имел никакого отношения к тому, как предводительница оказалась в таком состоянии, а Нае сейчас оставалось только мысленно укорять себя за то, что своими руками толкнула Шиина за грань того, с чем он мог справиться. Но терять надежду пока было рано. Женщина поспешно подавила медленно, но верно зарождающиеся чувства вины и сожаления: время ещё было, и ставить крест было глупо, — Шиин еще мог победить и вернуться к ним.
Собравшись с мыслями, предводительница отдала приказ Аэну перенести Шиина в пещеру и привести его в порядок, насколько это было возможно. Целитель со своей стороны сделал всё возможное, но он мог позаботиться только о внешнем: раны были обработаны, тело омыто и уложено на шкуру — остальное было не в его власти.
— Дадим ему
