– А теперь скажите, как связаны коды и вы.
– Руна вам скажет. Я передал ей кое-какие материалы.
«Заговор за моей спиной, – тепло и радостно подумал Френкель. – Мой старший агент в сговоре с умершим клиентом. Но! если он воюет за себя, то она – за меня. Это полезная для «Статис» интрига. Поглядим, что они вместе отыскали».
– Будем надеяться, что вы сблизились не ради галантных приключений.
– Мсье Френкель!.. – сердито вскинулась Руна.
– Я аргон, – напомнил Форт.
Френкель отмахнулся сразу обеими руками, будто отряхнул их, как бы желая сказать: «Ах, кому это мешало наслаждаться!? оставьте отговорки при себе!»
– Я беру ваше дело в работу, – подытожил он. – Больше сюда ни ногой, нечего лишний раз отсвечивать. В крайнем случае – связь по трэку. Если я что-то захочу вам передать – передаст Руна. И вот здесь я настаиваю: когда звоните друг другу, изображайте нежное знакомство. Никаких ссылок на меня и компанию. Ничего не называйте своими именами! только эвфемизмы и окольные выражения.
Едва Кермак ушёл, Френкель напустился на Руну:
– Ну-ка, голубушка, выкладывайте, что он вам принёс!
– Выдержки из сетевых переговоров. Насколько я могу судить, он проник в закрытую сеть префектуры.
– Так он, ко всему прочему, ещё и хакер. Похвально, похвально… Он вам показал, как проникать?.. и вы не удержались заглянуть, чтобы сверить? Надеюсь, вы занимались этим не с офисного компьютера. Вас ещё не посещали красивые юноши из сетевой безопаски? у Черубини неплохая антихакерская служба. Вы должны понимать, что такие соблазнительные материалы – сами по себе улика. Дайте сюда, – Френкель спрятал дискету в ящик стола, – я их потом уничтожу. А теперь всё, что вам известно – устно, своими словами.
– Патрон, свои соображения я отправляла вам письмом, но вы распорядились возвращать всю почту, кроме сверхсрочных сообщений.
– Не хватало ещё на курорте читать ту белиберду, что поступает на моё имя. Надеюсь, это не послание e-mail?
– Нет, бумажное, курьерской почтой. Оно два дня как вернулось.
– Вот и чудесно! бросьте его в лапшерезку и благодарите Всевышнего, что спецслужбы обленились и не перлюстрируют бумажную корреспонденцию. Знаете, как они работают? ставят программный фильтр на сетевой майлер, чтобы почтовый робот отсевал всё подозрительное, а сами смотрят порносайты. Ну-с, я вас слушаю!
Руна доложила лаконично, памятуя о том, что около 13.10 Френкель начнёт бурно собираться, чтобы поспеть на банкет.
– …и последнее: все эти семьдесят девять клиентов незадолго до смерти изменили завещательные распоряжения в пользу Фонда Милосердия.
– Сроки между изменением и смертью? – Френкель выслушал её, не отрываясь, спрашивал быстро и конкретно.
– От девяти до двух недель. Справедливости ради надо сказать, что идею перепроверки завещаний подал мне Кермак.
– Руна, почему вы ему подыгрываете?
– Из чувства признательности, патрон. Он и его бинджи – пока единственные, кто смог до нас добраться и дать точные сведения о том, КАК нас обирают.
– О да! готов с вами согласиться. Их информация стоит… два с половиной миллиона, вы сказали?
– Точнее, два миллиона пятьсот восемьдесят тысяч Е за два года.
– Если уж говорить о больных детишках, – забормотал Френкель себе под нос, – это будет пятьдесят курсов наилучшего лечения по пятьдесят одной тысяче шестьсот Е. Или тридцать курсов по восемьдесят шесть тысяч с протезированием органов и реабилитацией… И где эти спасённые дети? Фонд за год с помпой докладывает почтеннейшей публике о трёх-четырёх случаях! И никому, Руна, ни-ко-му не придёт в голову с карандашом в руках проследить, как деньги растворяются в Фонде без осадка!..
Выпуклый лоб Френкеля даже испариной покрылся от волнения. Он места себе не находил – вскочил из кресла, поправил эстамп на стене, передвинул лампу, смахнул что-то невидимое с узкого мефистофельского подбородка.
– А сколько «завещал» бинджи?
– Пятьдесят тысяч.
– Ой, боже ты мой! я выложил шестьсот тысяч за артона и пятьдесят тысяч за обезьяну – да ни одна обезьяна столько не стоит! – а они являются ко мне живые, как ни в чём не бывало!.. Руна, Руна, вы понимаете, что в моём лице плюнули в душу всему страховому бизнесу?!
Он упёр в стол костяшки пальцев, совсем как Кермак.
– Вы не так долго у меня работаете – вы не видели, как начиналось дело. Я рыл, как собака, чтобы создать здесь нормальное страхование. Известно ли вам, чем было и чем до сих пор является государственное страхование на Планете Монстров? Это – большая задница! Простите за выражение, Руна!
Френкель пошёл по кабинету кругами, беспокойно жестикулируя и вскрикивая.
– Это просто тьфу! Я помню, я прекрасно помню, как врач муниципальной больницы поставил подряд двадцати алкоголикам диагноз «рассеянный склероз». Двадцати трясущимся от локи и денатурата алкоголикам! то ли он с ними спелся, то ли спился до потери квалификации, но платить должен был я! Я нанял детективов, они выслеживали этих пьяниц по барам и локериям, пока не доказали с видеодокументами, что те пьют, пьют, пьют, как будто в горле у них прорва! Я поставил вопрос жёстко – или они много доплачивают за риск пьянства, или страховки аннулируются. Я через суд разорвал девятнадцать полисов! но один пил тайком и таки выбил страховку за свою мнимую болезнь. И представьте – получив деньги, он пил месяц ПМ без роздыха, пока не сдох! Какое железное здоровье надо иметь, чтобы так пить! Ни мне, ни вам такой подвиг алкоголизма не по плечу… А врача просто перевели куда-то на рудник. Воображаю себе, как он там лечит!.. Я построил, – снова навалился он на стол, – единственную на планете детскую больницу. Результат? мне поставили в вину – почему я не построил их дюжину, в каждой префектуре по штуке! Я построил клинику всех цивилизаций – меня обвинили в том, что она маленькая. Я ввёл страхование по беременности и родам, потому что хвалёная прививка не даёт полной гарантии – но акушерский центр мне не позволили построить! Он-де не нужен! он не вписывается в демографическую концепцию ГенКома УППМ А шестьдесят семь борделей Купер-Порта в неё вписываются! Френкель – дурень! Френкель не понимает нужд людей! В шею Френкеля! даёшь зелёный свет подпольным абортмахерам! Теперь ещё и Фонд в роли вурдалака. Они же выживут меня. И вы, Руна, пойдёте лечиться в муниципальную больницу. Хотите туда?
– Нет! – не раздумывая, выпалила Руна, как на экзамене по корпоративной лояльности. Когда у неё по приезде где-то что-то зачесалось, она пошла к муниципальному гинекологу – воспоминания об этом переполняли её ужасом, который она собиралась пронести через всю жизнь. Работа у Френкеля с надёжным соцпакетом была подлинным спасением.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
