В мире суфиев сатсанг называется собранием мастера, дарбаром – «двором мастера», потому что мастер является царем для его учеников. Да и кто, в сущности, еще может быть царем? Все прочие цари – просто жалкие нищие по сравнению с царствованием мастера. Его царство – это царство Божье. Он подлинно богат. Он может жить как нищий или как король – это не имеет значения – но он богат, и только он богат. Суфии правы, называя его собрание «двором», дарбаром.
Мастер не просто учитель – это не школьный класс. Мастер – это действительно мастер, хозяин. Ученики – это те, кто передал ему все свое существо целиком. Они больше не существуют отдельно, они – одна лишь покорность. Они уважают мастера как царя, как настоящего царя.
Рассказывают, что некий человек пришел на собрание к мастеру Баки-Билла в Дели и сказал:
– Я читал знаменитые стихи мастера Хафиза…
Чтение никогда не поможет вам познать истину, поскольку, читая, вы не можете понять того, что читаете. Смысл кроется вовсе не в словах: вы читаете слова, но смысл вкладываете вы сами. Смысл всегда ваш. Слова приходят к вам пустыми, а затем вы наполняете их своим смыслом.
Чтобы понять Хафиза, вы должны стать Хафизом, чтобы понять Иисуса, вы должны стать Иисусом, – другого способа нет. Если вы думаете, что можете понять Иисуса, не становясь Иисусом, то глубоко заблуждаетесь. Так не постичь великие высказывания, высказывания реализовавшихся людей.
И вот этот человек говорит: «Я читал знаменитые стихи мастера Хафиза». Вы можете их читать, но вы их не поймете. На самом деле, вы поймете их неправильно.
Досточтимый пастырь методистской церкви, обличая порочность мира, в порыве страстного красноречия провозглашает: «Ад наполнен коктейлями, виски со льдом, короткими юбками и купальниками без верхней части!»
Голос с галерки: «О, смерть, где твое жало!»
Вы поймете это по-своему. Вы поймете так, как вы способны понять.
Пьяница покидает заведение в состоянии унылого подпития и прямо у дверей сталкивается с пастором своей церкви.
«Ох, Джон, – скорбно восклицает священник, – как же грустно мне видеть тебя выходящим из такого места, как это!»
Пьяница сочувственно всхлипывает. «Тогда, – объявляет он сипло, – я немедленно вернусь обратно». И заходит обратно.
Этот человек говорит:
– Я читал знаменитые стихи мастера Хафиза: «Если твой учитель приказывает тебе замарать молельный коврик вином, повинуйся ему», и у меня возникло затруднение.
Естественно, очевидно – потому что это, пожалуй, одна из самых святотатственных вещей: замарать молельный коврик вином. «Хафиз, должно быть, сошел с ума! Что он говорит? Он не может быть мусульманином. Что он говорит? Замарать молельный коврик вином?» Естественно, у него возникло серьезное затруднение с пониманием. Он недоумевает, он начал сомневаться. Он все еще называет его «великим мастером Хафизом», но теперь у него появилось серьезное сомнение.
На девяносто девять процентов наша жизнь состоит из сомнений, потому что наша жизнь на девяносто девять процентов экстравертна, обращена наружу. Мы живем в сомнениях, сомнение практически стало нашей природой. Сначала мы ко всему относимся с сомнением. Сначала мы сомневаемся – до тех пор, пока не будет доказано обратное. Чтобы доверять, нам нужны доказательства. Чтобы сомневаться, нам никаких доказательств не требуется, сомнение вошло у нас в привычку.
Ученик должен изменить эту привычку – он должен научиться доверию. Доверяйте – до тех пор, пока не будет доказано обратное. Сомневайтесь, только когда имеются доказательства, в противном случае не сомневайтесь – пока нет доказательств, не сомневайтесь. Это огромная перемена. Именно это делает обычного человека учеником. Нужна именно такая трансформация.
Вы видите незнакомца. Первое ваше представление основано на сомнении: может быть, это вор, убийца, кто знает? Пока не доказано обратное, вы сомневаетесь без всяких доказательств. Вы ему не доверяете.
Ученик должен изменить свою позицию – по крайней мере, в отношении мастера, а затем постепенно, постепенно и в отношении других учеников мастера. Именно так он становится частью семьи мастера, его общины – избавляясь от этой уродливой привычки сомневаться.
Она хороша на рыночной площади, но рынок не должен становиться всей вашей жизнью. Вам следует оставить кое-что и для другого мира, для другого измерения. Вам следует оставить хотя бы небольшой уголок вашего внутреннего существа как святилище доверия. Когда вы наполнены сомнениями, вы наполнены болезнями, и у вас внутри нет никакого источника благополучия. А всякий раз, доверяя какому-то человеку, вы чувствуете огромную радость. Именно поэтому любовь так радостна – потому что вы можете кому-то доверять.
Про Адольфа Гитлера рассказывают, что он никогда не любил ни одну женщину, потому что не мог никому довериться. Он никогда не позволял ни одной женщине остаться с ним в его комнате. Почему? И дело вовсе не в том, что у него не было никаких связей с женщинами. У него были связи с женщинами, но он никогда не позволял ни одной женщине остаться в его комнате на ночь. Ведь кто знает? Она может его отравить. Кто знает? Она может оказаться шпионкой. Он был не способен дружить. Он был одним из самых одиноких людей в мире. Если вы не можете любить, если вы даже не можете доверять женщине, то, конечно же, вы будете жить в постоянной паранойе, в страхе. Всю свою жизнь он не мог жениться – потому что, если вы женитесь на женщине, вам придется ей довериться. Она будет жить с вами, будет готовить вам пищу, будет с вами спать, и вы станете излишне уязвимым. Он все-таки женился, но лишь перед тем, как совершить самоубийство, за три часа до этого. Когда он принял решение: «Сейчас я совершу самоубийство», он женился. Тогда страха уже не было: что еще она могла с ним сделать? Он уже решился совершить самоубийство, и поэтому теперь казалось логичным жениться: проблем больше не было. Что еще она могла с ним сделать? Самое большее, женщина могла его отравить, но он уже и сам собирался себя отравить. Можно было больше не бояться: приближалась смерть. Он женился лишь за три часа до нее.
Посреди ночи разбудили священника и привели его в подвал, где находился Гитлер. Полусонный, не понимающий, что происходит, священник кое-как провел церемонию. Не присутствовали ни друзья, ни родственники – лишь несколько охранников. И что он сделал после бракосочетания? Занялся с этой женщиной любовью? Нет, они вдвоем совершили самоубийство. Это было единственное, что он сделал после женитьбы. Возможно, он хотел, чтобы кто-то последовал за ним в смерть, и потому женился.
Возможно, Адольф Гитлер – это крайний случай, но если вы понаблюдаете за своим собственным умом, то обнаружите, что у каждого человека в большей или меньшей степени существуют похожие сомнения. Даже если вы живете с мужчиной или женщиной много лет, это сомнение все-таки продолжает существовать. Краешком глаза вы все время наблюдаете: «Кто знает?»
Так можно создать для себя ад.
Найдите в своей жизни хотя бы одного человека, с которым вы могли бы быть полностью открытыми, и это станет вашим первым уроком любви, первым уроком Бога, первым уроком выхода за пределы.
Этот человек сказал: «У меня возникло затруднение».
Шотландец, страдающий от зубной боли, входит в кабинет дантиста, который лечит «без боли». Осмотрев зуб, врач объявляет:
– Он сильно поврежден. Боюсь, что придется его удалить, а для этого нужно будет дать вам наркоз.
– Наркоз? – недоуменно спрашивает шотландец.
– Ну да, такой газ. Он просто усыпит вас на несколько минут, а в это время я смогу извлечь зуб, не причинив вам никакой боли.
– И под его воздействием я совсем не буду ничего чувствовать?
– Нет, совсем ничего.
Шотландец вынимает свой бумажник и начинает отсчитывать монеты.
– О, нет необходимости платить сейчас, – говорит дантист. – У вас будет уйма времени после того, как зуб будет удален.
– Я не собираюсь вам сейчас платить. Я просто проверяю, сколько у меня денег, пока вы не дали мне этот газ.
Именно так живут люди.
Если бы вам попалось это высказывание Хафиза: «Если твой учитель приказывает тебе замарать молельный коврик вином, повинуйся ему», вас бы тоже охватили сомнения, подозрения. Это противоречит всем вашим религиозным учениям. Это идет вразрез со всем вашим жизненным опытом.
Вам всегда говорили, чтобы вы были начеку – вот почему вы такие напряженные, вот почему люди не могут расслабиться. Если вы не можете доверять, то вы не можете расслабиться, а если вы не можете расслабиться, то вы не сможете познать вкус жизни.
Баки-Билла ответил:
– Поживи какое-то время отдельно от меня, и я проиллюстрирую тебе суть этих строк.
Почему мастер сказал: «Поживи какое-то время отдельно от меня…»? Потому что, когда вы находитесь рядом с мастером, у вас часто возникает иллюзия доверия, поскольку само присутствие мастера все время изменяет вашу внутреннюю химию. Само его присутствие действует алхимически. Вы начинаете доверять не потому, что у вас внутри возникло доверие, а лишь потому, что мастер перед вами, и постоянное воздействие его вибраций может вызвать у вас обманчивое впечатление, что вы ему доверяете.
