Волки, казалось, опешили. Лось тоже замер, только могучие бока его вздымались, да белесый пар валил от нелепой, верблюжачей морды.
Вожак волчей стаи первым нарушил это оцепенение - он коротко тявкнул, совсем как собака, и в тот же миг лось прянул в сторону и бросился по просеке туда, откуда волки ночью пригнали Катю. Динные, мускулистые ноги делали гигантские прыжки, копыта глухо ударяли о мерзлую землю.
Волки молча бросились следом, разворачиваясь в цепь, прошло несколько секунд, и поляна опустела. Катя тупо посмотрела на взрытый волчьими лапами снег и тихонько заплакала...
Подъезжая к зданию НИИЭАП, Сергей ещё издали увидел кряжистую фигуру Урусова, нервно расхаживающего возле своей служебной "Волги".
- Ну где вас носит! - вместо приветствия рявкнул он, садясь в машину, опустил окно и крикнул:
- Оставте вашу "хонду" здесь, наши ребята о ней позаботятся, и давайте, быстрее садитесь - время дорого!
В "Волге" Урусов первым делом закурил, потом сказал, не оборачиваясь, глядя на Сергея и Хосы в зеркальце заднего вида:
- Главное - поменьше самодеятельности! Все - молчком! Говорить везде буду я! Теперь так: вертолет вас ждет, в Кубинке, сейчас мы едем туда! Вертолет МЧС-вский, поэтому для всех вы - спасатели, летите на поиски пропавшего человека, ясно? Пилот о настоящей цели полета ничего не знает, расскажите ему по дороге, что сочтете нужным, они там, в МЧС, привычные ко всяким неожиданным вылетам! Но до взлета - ни слова о вашей жене, о террористах и о всем этом деле, иначе будут неприятности - Кубинка закрытый аэродром, так всгде полно "гэбья"... э-э-э... я хотел сказать, сотрудников ФСБ! Ладно, перед Кубинкой ещё остановимся - надо будет обговорить "легенду" более досконально! Ох, и вляпаюсь я с вами, мужики! И ещё целая куча всякого народа вместе с нами!
Однако - не вляпался! Все прошло на удивление гладко, и Воронцов даже заподозрил было подвох, но потом понял, что ошибался - никакого подвоха тут не было, просто выбить вертолет, пользуясь личными связями, которых у бывшего полковника Урусова хватало, в наше время оказалось не проблемой, все же контора, носящее ныне "америкосовское" название ФСБ, ещё вчера была всесильным монстром по имени "Кей-Джей-Би", и полковник Урусов являлся одной из далеко не самых беззубых голов этого монстра!
После того, как Урусов "сбегал" к начальнику полетов, получил разрешение, предьявил документы об оплате полетного времени, они, все вместе, пошли к вертолету. Яркий, оранжево-бело-синий "МИ-8" с грустно обвисшими лопастями винта ждал их на самом краю летного поля, а оно, это поле, было в Кубинке не маленьким.
Пилоты, видимо, получили уже от диспетчера "радостную" новость о внеплановом вылете, и сейчас угрюмо слонялись возле своей винтокрылой машины, куря и переругиваясь с двумя техниками, ковыряющимися в потрохах вертолета.
- Здравствуйте, товарищи пилоты! - очень официальным голосом грозно рявкнул Урусов: - Полковник Урусов! Вы на сутки поступаете в распоряжение сотрудников "отдела по розыску" полковника Хосы и капитана Воронцова! Вот документы на полет!
Пилоты, двое битых жизнью и возрастом мужиков, без энтузиазма выслушали Урусова, кивнули, потом один из них, лысый, с красным, обветренным лицом, спросил у Хосы:
- Маршрут полета?
Руслан Кимович вынул из кармана бумагу с координатами, молча протянул обветренному. Тот секунду пытался осмыслить, потом сунул листок своему напарнику и захохотал, а сквозь смех донеслось:
- Ой, не могу, честное слово! Я что, Жюль Верн, градусы и минуты вычислять?! Да вы что, мужики, в самом деле! Вы по-русски можете сказать?
- Вологодская область, километров сто пятьдесят к юго-западу от Вожеги! - спокойно сказал Руслан Кимович.
- Ну, вот и все! А то координаты, градусы, широты... По сорок пятому азимуту от Вожеги в ста пятидесяти тормознемся, оглядитесь на месте! Ну, полетели, что ли?
И пилоты полезли в вертолет. Воронцов и Хосы попрощались с Урусовым, тот пожелал им удачи, и заспешил по продуваемой всеми ветрами бетонки к серому зданию наземных служб аэродрома. Сергей проводил взглядом мощную когда-то, а сейчас слегка оплывшую фигуру полковника, и противоречивые мысли кружились у него в голове в этот момент. С одной стороны "гэбэшник", суровый и даже злой мужик, с другой стороны Урусов вызывал у Сергея чувство уважения, главным образом тем, что все же был профессионалом, и с этих позиций четко делил людей на "своих" и "врагов", и уж "своим" помогал и пооддерживал всегда...
Но мысли мыслями, а надо было лететь, и Воронцов повернувшись, заспешил к вертолету, возле которого стоял, что-то говоря по телефону, видимо, прощаясь с женой, Руслан Кимович.
Закончив разговаривать, Хосы убрал "эрикссон", открыл дверцу и первым забрался в пахнущее керосином, железом и пластмассой гулкое нутро вертолета. Сергей влез в салон следом, поглядел на пилотов, чьи головы в серых шлемах, до сих пор трясущиеся от хохота, виднелись через пластиковое окно стальной двери, отделяющую кабину от салона, сел на жесткое откидное сидение, поглядел в иллюминатор.
И в ту же секунду над их головами с мощным, стальным чавканьем заворочались турбины вертолетного двигателя, зашелестел воздух, разрезаемый огромными лопастями винта, а потом все звуки потонули в ровном, рокочущем грохоте заработавших двигателей. Полет начался!
"Ми-8" взлетел довольно стремительно - Сергей, никогда до этого не летавший на вертолетах, ощутил в желудке неприятную, холодную пустоту, вспомнил подъем на скоростном лифте в главном здании МГУ - ощущения были похожи, с той лишь разницей, что лифт не качало и он не трясся, словно больной в лихорадке.
Вертолет набрал нужную высоту, накренился вперед и полетел, забирая к северу. За мутноватыми стеклами иллюминаторов было хорошо видно остававшуюся позади Москву, большое, багровое солнце, клонящееся к заходу, и серые, рваные облака.
Они специально подгадали со временем отлета - что бы подлететь к Комолякам в темноте. Ветролет планировалось оставить километрах в трех-четырех, в сторонке - судя по карте, в северных вологодских лесах повсюду были болотца, достаточно безлесные, и как очень хотелось верить Сергею, не смотря на весну ещё достаточно промерзлые, для того, чтобы туда смог сесть тяжелый "Ми-8".
Полет проходил нормально. Хосы дремал, привалившись к огромному, занимающему половину салона сварному дополнительному топливному баку с полутонной керосина, крашенному в оранжевый цвет. На баке крупно было написано: "Не курить!", и очень по-русски валялись смятые сигаретные окурки.
Сергей смотрел в окно, на проплывающие внизу дороги, деревушки, поселки, какие-то стройки, столбы, машины. Вертолет летел невысоко, можно было даже различить отдельных людей там, внизу. Но постепено пейзаж начал меняться - Подмосковье, обжитое и цивилизованное, осталось позади, и под оранжевым брюхом вертолета поплыла серая щетина бескрайних лесов, изредка, как полоски на голове рейвера, разделяемая просеками и дорогами.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
