— Как ты упал, Гарри? — ушел от ответа директор.
— Рон кидал мне мячи для гольфа вместо снитча, — ответил Гарри, — после второго или третьего броска, я начал ощущать тяжесть в правой руке. А потом она просто онемела, я потерял равновесие и упал именно на правый бок! Мадам Помфри считает, что все кончено с игрой, да, сэр?
— Гарри, если ты будешь так падать каждый раз — твоему многострадальному плечу будет еще хуже, — мягко ответил Дамблдор. — Я знаю, что для тебя значит Квиддитч, Гарри, твой отец был превосходным ловцом. Но здоровье дороже.
— А если она ошиблась? — спросил Гарри. — Представляете, что будет с командой, если я уйду перед финальным матчем? Рон уже обвинил меня в симуляции, когда я упал…
— Рон сожалеет об этом, — заверил Дамблдор. — Джинни и Гермиона так на него сердятся, что не разговаривают с ним уже второй день.
— Да ну его! — бросил Гарри. — Он все играет в игрушки! Я — не его собственность! Что же мне теперь, инвалидом остаться ради него?
— Не надо так, Гарри, — мягко сказал Дамблдор. — Ты хочешь завтра пойти на уроки? Боюсь, что правая рука будет не дееспособна, но твой слух не пострадал при падении.
— А как Мастер Снэйп? — тут же спросил Гарри. — Он выздоровел? Почему он не пришел на уроки в пятницу?
— Его сильно лихорадило в тот день, я настоял, чтобы он остался в постели, — ответил Дамблдор. — Похоже, что Драко получил от своего отца знание того проклятия, которым он едва не убил тебя.
— Так со Снэйпом то же самое? Как он? Вы ему помогли?
— С ним все хорошо, Гарри, — ответил директор. — Он позвал меня в три часа ночи и сказал, что надо сделать, чтобы остановить действие проклятия. Но рана заживает медленно — Северус не может ни палочку держать, ни писать.
— Прямо, как я, — заметил Гарри.
— Но на уроки он выйдет, — сказал Дамблдор. — Его было не удержать.
— Я тоже пойду, — заявил Гарри.
— Будете оба раненые ходить по школе…
— Он тоже носит бандаж на правом плече? — спросил Гарри.
— Под рубашкой, — ответил Дамблдор, — Северус сказал, что ему достаточно внимания противоположного пола из-за его изменившегося внешнего вида.
— Кстати, а вы не знаете в чем причина, профессор? — тут же спросил Гарри.
— Нет, не знаю, Гарри, — ответил Дамблдор. — Нет, он не влюбился — я бы сразу заметил. Для него была только одна женщина в жизни — его погибшая супруга. Просто, видимо он так захотел. И, мне кажется, что ему давно пора было нужно это сделать. С его-то внешними данными! Мог бы еще десять лет назад разбивать девичьи сердца…
— Возможно, ему этого было не надо, — задумался Гарри, — да, я думаю, что и теперь ему это ни к чему — просто надо же куда-то деньги девать… у него же свой замок?
— И не один, — добавил Дамблдор. — Его род — один из самых древнейших и богатейших. Снэйпы — одна из самых что ни на есть чистокровных семей — даже Малфои имели связи с маглами, но не род Северуса. Его род тянется от самого Салазара Слизерина.
— Он — потомок Слизерина? — изумился Гарри.
— Да, он состоит в косвенном родстве с Лордом Волдемортом, — ответил Дамблдор.
— Черт возьми! — воскликнул Гарри.
— Гарри, — укоризненно покачал головой старик. — Да, поэтому Северус находится у Волдеморта на особом положении. Том знает, что рядом с ним находится более прямой наследник Слизерина, чем сам Лорд.
— Так Волдеморт знает об этом?
— Конечно, поэтому, он еще с детства приходил в дом Снэйпов, чтобы поговорить с юным Северусом, — сказал Дамблдор. — Он и запудрил парню голову со своими идеями чистой крови. Снэйпы всегда держались в стороне от таких вещей, хотя и издревле ратовали за чистоту крови в волшебных семьях. Таково воспитание, Гарри, никуда не деться.
— Так вы сказали, что у него не один замок? — спросил Гарри.
— Да. Правда, сам я у него никогда не спрашивал, — ответил Дамблдор, — ты же знаешь английский нрав: не спрашивать о личной жизни и о деньгах. Но Северус как-то вскользь упомянул, что у него во владении столько имущества, что он не знает, как этим всем управлять. Он сказал, что из всех его родовых дворцов и замков, он был только в трех, два из которых в Шотландии и один — в Ирландии.
— Профессор Дамблдор, а у него есть родственники? Живые родственники? — спросил Гарри. — Кому он все передаст?
— Его родителей убили, когда ему было шестнадцать, — ответил Дамблдор.
— Волдеморт?
— Нет, это были обыкновенные грабители, позарившиеся на их достаток, — ответил Дамблдор. — Насколько я знаю, прямых родственников у него нет.
— А наследники? — не унимался Гарри. — Дети? У него есть дети?
— Я не знаю, Гарри, не могу тебе ответить, — отвернулся Дамблдор. — Ты поспи, уже поздно.
— Все же, интересно, кому он передаст все свое богатство? — тихо сказал Гарри вслед Дамблдору. — Может, брат или сестра, или крестники — кто угодно…
— Я не знаю, Гарри, — еще более уклончиво ответил Дамблдор, — попробуй сам его спросить. Я только знаю, что Северус написал завещание еще десять или двенадцать лет назад. Отдыхай, Гарри.
И Дамблдор вышел, а Гарри еще долго думал о том, что бы он сам сделал, будь у него столько имущества. И, оказывается, Снэйп в родстве с Волдемортом! Вот уж, неожиданность!
— Так значит, он должен говорить на языке змей, как я и Волдеморт, — вслух сказал Гарри сам себе, — да, уж, в Снэйпе столько загадок — за всю жизнь не найдешь ответов.
* * *
Утром Гарри позавтракал в кровати, не став спускаться в Большой зал, чтобы его не разглядывала вся школа, обращая внимание на его подвязанную правую руку. Он не спеша дошел до башни Гриффиндора, медленно собрал сумку одной рукой, повесил на левое плечо и пошел на строенные зелья. Там он оказался раньше всех, но кабинет Снэйпа был закрыт — видимо, тот еще завтракал. Через десять минут стали подтягиваться шестикурсники.
— Привет, Гарри! — поздоровался Эрни. — Что у тебя с рукой? Опять Малфой?
— Нет, я сломал руку на тренировке, — ответил Гарри, — а Малфоя нет в школе с прошлой среды, ты не заметил?
— Заметил, — сказал Эрни, — вся его шайка не появляется на уроках с того дня, как ты едва не прикончил Драко на зельях. Куда вас тогда повел Снэйп?
— К директору, — ответил Гарри, сочиняя на ходу, — похоже, что им грозит исключение.
— За то, что они тогда над тобой издевались?
— Да, — сказал Гарри, кивая Невиллу в знак приветствия.
— А я-то думал, что ты их попытаешься посадить в Азкабан, Гарри, — сказал Эрни. — Ведь они использовали Непростительные проклятия на тебе!
— Ты через чур много думаешь, Эрни, — прервал тему Гарри, — мне и исключения этой троицы будет достаточно!
— Гарри? — удивилась Гермиона, увидев его возле двери кабинета Зельеделия. — Я не знала, что ты придешь на уроки сегодня. Как рука?
— Я итак пропустил месяц из-за слизеринцев, — ответил Гарри, не глядя на Рона, который спрятался за Гермионой. — Но тебе придется резать мне ингредиенты — еще неделю, как минимум не смогу ничего делать правой рукой.
— И надо же было тебе упасть именно на старую травму! — сочувственно сказала девушка. — Так ты и палочку не можешь держать?
— Даже пера не удержу — вообще не могу двигать рукой, — ответил Гарри. — А если пытаюсь — боль такая, что глаза на лоб лезут. Но, для некоторых я просто симулирую, чтобы избежать тренировок по Квиддитчу…
— Гарри, прости, друг, я не хотел, — промямлил Рон из-за спины Гермионы.
— Кто-то что-то сказал? — сделав вид, что не слышал слова Рона, сказал Гарри.
— Гарри, я прошу у тебя прощения за свои слова, — сказал Рон, теперь глядя в глаза другу.
— Я не приму твоих извинений, Рон, пока ты не повзрослеешь, — жестко ответил Гарри. — К твоему сведению, я никогда не обманывал, чтобы пропускать уроки. А про Квиддитч я не стану даже говорить — все прекрасно знают, что эта игра для меня значила!
— Почему значила? — уловила окончание слова Гермиона.
— Потому что, — медленно протянул Гарри, — потому что я больше не смогу играть в Квиддитч. Никогда.
— Что? — крикнул Рон, побелев. — А как же финал? У нас же все шансы выиграть кубок! Ты должен играть, Гарри!
— Я ничего не должен, — ответил Гарри, сильно злясь на друга, — тем более тебе, Рон! Ты хочешь, чтобы на следующем матче мне оторвало руку? Конечно, кубок школы по Квиддитчу для тебя важнее, чем здоровье друга!
— Что за крики? — послышался голос Снэйпа, который подошел к кабинету. — Поттер? Тебе разрешили прийти на уроки?
— Да, Мастер, — ответил Гарри.
— Видимо, тебе пришлось подкупить мадам Помфри и директора — ты же ничего не сможешь делать, — сказал Снэйп, глядя на бандаж правой руки. — Ладно, входите!
Снэйп левой рукой держал палочку, открывая дверь заклинанием. Гарри был очень удивлен — если ты правша, то в левой руке палочка может вообще не работать! Недаром, волшебники так долго выбирают палочку, ища идеальный вариант. Гарри сел рядом с Гермионой, а Снэйп присел на край своего стола, беря со стола пергамент.
