— Ты несомненно права, — согласился Николас.
Еще улыбка.
— Я знала, что ты поймешь…
— Да, конечно, конечно, — уверял он ее, прекрасно все понимая. Кейт Деспард ведет с ней борьбу не на жизнь, а на смерть. «А на ее месте в постели могла бы оказаться и Кейт», — вдруг подумал он, улыбаясь.
— Хотелось бы мне побыть в Лондоне подольше, — говорила Доминик. — Но сегодня я должна вернуться в Гонконг.
— О да, твой «Аукцион века». Даже я кое-что слышал о нем.
— Надеюсь, он действительно вызвал большой интерес, — промурлыкала Доминик.
— Я бы хотел присутствовать на нем, — не кривя душой, признался Николас. — Я уверен, это будет замечательное зрелище.
— Ничего подобного ему еще не было, — подтвердила Доминик.
«И тебе тоже», — подумал он. Они вряд ли увидятся еще — Доминик слишком опасна. А к тому же, поняв, что попытка не увенчалась успехом, она бесспорно раз и навсегда вычеркнет его из своего списка.
Николас нехотя поднялся, превосходно изображая сожаление. И в этом она опять оказалась равной ему. Им обоим, вдруг осознал он, хочется расхохотаться над спектаклем, который они устроили. «Да, мы оба доверяем только себе, — думал Николас. — В этом мы похожи, и поэтому Доминик опасна… Но как жаль, в самом деле, как жаль, она так хороша…»
Николас послал Кейт цветы с запиской, в которой выражал сожаление о случившемся и выражал надежду, что они увидятся, когда она выздоровеет. Он не звонил ей, пока не увидел в газете фотографию Доминик в аэропорту Хитроу на пути в Гонконг.
Тогда он позвонил своему высокопоставленному приятелю в Департамент окружающей среды. Никаких изменений не произошло: правительство не решалось брать на себя устройство судьбы Кортланд Парка. Экономические условия не способствовали этому.
Кейт вела очередной пробный аукцион, когда ей передали, что ее хочет видеть Николас Чивли.
— Попросите его подождать, — ответила она и под одобрительные улыбки Дэвида Холмса довела аукцион до конца.
— Очень неплохо, Кейт, — похвалил он. — Вы стали гораздо сильнее. Я предупреждал вас, что здесь нужно много работать, и теперь могу сказать, что вы отлично справляетесь. Я считаю, что аукцион викторианских миниатюр на следующей неделе должны проводить вы сами.
У Кейт перехватило дыхание.
— Вы уверены?
— Совершенно. Теперь вы прекрасно знаете, что и как надо делать.
Войдя в кабинет, Кейт застала Николаса Чивли у окна. Улыбаясь, он обернулся к ней.
— Надеюсь, вы чувствуете себя лучше?
— Гораздо, — искренне призналась Кейт.
— Прекрасно. У меня для вас новость, от которой вы почувствуете себя на вершине мира. Правительство не собирается заниматься Кортланд Парком.
Именно тогда Кейт поняла, что она выиграла. На какие-то секунды она замерла, слыша звон в ушах и чувствуя, что сердце сейчас выскочит из груди.
— Да, — улыбнулся Николас, читая по ее выразительному лицу. — Я уполномочен от имени душеприказчиков покойного Джона Рэндольфа Кортланда просить вас принять содержимое поместья Кортланд Парка к продаже, которая должна состояться не позднее 31 декабря этого года.
Руки Кейт обвились вокруг него и сжали его в объятиях. Николас почувствовал, что ее искренняя радость передалась и ему. «Как удивительно в ней все смешано, — подумал Николас, ощущая странную нежность, чувство, которое он редко испытывал к женщинам. — Такая решительная и уверенная, когда речь идет о работе, такая робкая, когда дело касается ее самой».
Опомнившись, Кейт смущенно произнесла слова благодарности:
— Благодарю. «Деспардс» сделает для вас все возможное.
— Я знаю это.
Немного поколебавшись, Кейт все же задала ему вопрос:
— Что же, в конце концов, убедило вас?
Он понимал, что даже сейчас ей нужны подтверждения.
— Ваша презентация, разумеется. Совершенно блестящая, с новыми идеями, в корне меняющими представление об аукционах. К тому же я уверен, что вы непременно достигнете намеченных вами исходных цен. Кстати, именно это произвело на меня впечатление, когда я в первый раз увидел вас. Помните тот день? Я какое-то время ходил по «Деспардс», чтобы почувствовать атмосферу.
А вы разговаривали с пожилой дамой, хозяйкой вустеровского кофейника…
— Миссис Суон!
— Может быть. Вы произвели на меня впечатление.
Вы безошибочно определили кофейник и назначили цену, которой — я проверил потом — он достиг. Я подумал: ладно, это небольшая вещь, но если так же определяют и более значительные… К тому же вы не пытались обмануть клиентку. Если бы вы сказали ей, что кофейник стоит пятьсот фунтов, она была бы и в этом случае до конца дней вам благодарна и не подумала бы вас проверять. Было очевидно, что она безгранично доверяет вам.
Я изучал работу «Деспардс», и все, что я выяснил, подтверждает мое мнение о том, что именно ваша фирма лучше всех справится с продажей Кортланд Парка.
Они оба хорошо представляли, что стоит за этим решением. Доминик в самом деле пыталась подкупить Николаса, и он поддался ее соблазнам и насладился ими, но своего решения не изменил.
Кейт старалась не выдать своего изумления. Доминик проиграла! Но тут она вспомнила трезвые рассуждения Шарлотты: секс хорош, по мнению Николаса Чивли, но и за него надо платить…
— Я думаю, нам нужно выпить по этому поводу, — радостно объявила Кейт.
У Николаса расширились зрачки, когда Кейт протянула ему бутылку «Дон Периньон-59».
— Великолепно, — одобрил он.
Кейт налила светлую, золотистую жидкость в два высоких бокала и, протянув один Николасу и коснувшись его бокала своим, послала мысленный привет Ролло, который сейчас летел над Тихим океаном. Когда он позвонит ей, она порадует его хорошими новостями.
Глава 14
Известие о том, что проведение аукциона Кортланд Парка поручено «Деспардс», появилось в соответствующих колонках во многих газетах, во всех соответствующих разделах еженедельников, об этом сообщали и телевизионные информационные передачи по двум каналам. Кейт интервьюировали, фотографировали, поздравляли. Сотрудники «Деспардс» ликовали. Телефон звонил не переставая, шли факсы, телеграммы приходили охапками. Обнаружился и весьма приятный побочный эффект предстоящего аукциона — приток новых предложений, включая, например, предложение продать коллекцию драгоценных камней Корнелии Фентрисс Гарднер. Корнелия была единственной дочерью герцога Фентрисса, американского мультимиллионера, который перед первой мировой войной нашел себе жену в среде английской аристократии. Драгоценные камни были страстью Корнелии; судя по слухам, ее коллекция могла бы соперничать с коллекцией английской королевы. В завещании содержалось распоряжение продать коллекцию, поскольку единственный сын Корнелии Фентрисс Гарднер погиб в 1940 году.
