…Она не понимала, что соратники крылатой девы не бросят оружия, даже прижатыми к пропасти, и не сдадутся, обещай им хоть сколько угодно жизнь, свободу и богатство.
Иных Познавший Тьму и её же Владыка при себе не держали.
«Спаситель свободен, – сообщил тот же холодный голос. – Все условия соблюдены, все пророчества исполнены. Эвиал выпадает из Упорядоченного. Так он достался бы тварям Неназываемого, а так – мы позаботились, чтобы распорядиться им по собственному усмотрению».
По чёрной глобуле снова прошла волна дрожи. Эйвилль крепче сжала зелёный кристалл – залог Дальних; это помогло – взор вампирши очистился, стало видно чудовищное переплетение корней, словно прораставших сквозь тёмную глобулу и, подобно якорям, удерживавшим мир на месте. Сейчас по этим корням скользили ярко-зелёные искры, с лёгкостью пережигая сгущённую плоть Упорядоченного.
Эйвилль ощутила укол тревоги.
Что они задумали, эти Дальние? Пережигают корни самого мира, накрепко запечатав его границы, – а как же она, как же её награда? Ведь Хедина с Ракотом должны были пленить и отдать ей!
«Пусть наша верная не беспокоится. Это необходимая мера, чтобы лишить Новых Богов всякой поддержки, возможности черпать хоть что-то из пределов Упорядоченного».
Вампирша нехотя кивнула, но беспокойство её не угасало.
– Когда я получу обещанное? – решилась она наконец.
«Совсем скоро. Как только мы покончим с корнями».
– Но что с Эвиалом случится тогда? – не уступала Эйвилль.
«Ты всё увидишь».
– У меня ваш залог, – вырвалось у вампирши.
«Конечно. Мы дали тебе известную власть над нами. Как свидетельство наших добрых намерений и правдивости».
Эйвилль не нашлась что ответить. Искренность Дальних казалась совершенно обезоруживающей.
Зелёные искры продолжали свою работу, корни Эвиала лопались один за другим.
«Пусть наша верная не беспокоится», – настаивали незримые собеседники.
Однако что-то мешало Эйвилль последовать этому совету. Вампирша дрожала всё сильнее и сильнее – тем более что Эвиал и Мельин по-прежнему связывала тонкая, ни для кого, кроме неё, похоже, не видимая нить, протянувшаяся от человека к богу. Сейчас эта нить натягивалась всё сильнее, но не собиралась лопаться.
Что-то пошло не так. Ужасно не так.
* * *
Из глубин опрокинутой пирамиды теперь неслись непрерывные раскаты грома, сливавшиеся в сплошной рёв, словно там бесился целый рой исполинских драконов. В который уже раз по лестничным маршам и ярусам надвигались орды зомби в красно-зелёном; кое-где орки уже схватились с подступающей нечистью.
А потом…
– Не-ет! – истошно завопил Этлау из глубины каземата, но Клара всё почувствовала и сама.
Лопнувшая струна хлестнула ледяной, обжигающей болью. Протянувшись от небес до земли, эта струна, казалось, до последнего удерживала неимоверный, непредставимый груз – целый мир.
И вот – разъялась.
Нахлынуло тошнотворное, подмучивающее чувство, Клара пошатнулась, удержавшись на ногах лишь благодаря помощи Райны. Незримая стена покатилась с запада, с каждым мгновением убыстряя ход, стремительно поглощая пустые просторы океана, мелкие острова, расправляясь с деревьями и птицами, сжирая китовьи стада и рыбьи косяки, обращая в себя любую форму жизни и усиливаясь всё больше и больше.
Западная Тьма получила наконец вожделенную свободу. Кларе казалось – она слышит хор ликующих голосов, как будто там, за сотканным из мрака занавесом, прятались певцы, словно в античной трагедии.
И тотчас шагнул к земле Спаситель.
Океан за его спиной взорвался новыми фонтанами пара – до самых небес. Камни затрепетали, в зените разгоралось новое солнце – истребительно-белое, словно напоминание о том пламени, что низойдёт на обречённую юдоль, стоит Ему завершить великий суд.
– Пора, кирия.
«Сейчас или никогда, Клара!»
– Сейчас, госпожа! Сейчас! – Это уже Этлау из каземата. Толчок силы – словно удар под дых. Тошнота усиливается – чем он там занят, этот инквизитор?!
«Некромантией, Клара. Как умеет и как может. И я бы ему не мешал. – Это дракон. Шея выгнута, страшные клыки обнажены, в глотке клокочет пламя. – Взойди на меня, Клара. Настало время для последнего полёта».
– Пора, кирия, – настойчивее повторяет Райна.
Облитая чёрной бронёй шея дракона наклоняется. Валькирия взбирается первой, протягивает руку Кларе, и чародейка делает шаг.
Она тепла и кажется почти что мягкой, эта броня. Внутри дракона кипит и бьётся пламя, стремясь наружу.
Пора лететь. Пора исполнить столь давно обещанное.
Но… разве не Западная Тьма была её врагом? И что делать, если Та освободилась?
Однако недаром на сдерживавших мрак скрижалях был знак Спасителя. Начало и конец кроется именно тут, и хватит обманывать себя – Он искусно обошёл вселенские законы, заложив в Эвиале залог своего грядущего возвращения – и своего же триумфа.
– Летим! – кричит Клара, почти бросаясь на шею Аветуса – то есть, конечно, Сфайрата.
– Летим! – подхватывает валькирия.
– Летите, а я поддержу, – доносятся последние слова Этлау.
Широкие чёрные крылья разворачиваются, упираясь в сгустившийся воздух. Сфайрат отрывается от нагретого камня опрокинутой пирамиды, взмывает, бросаясь наперерез Спасителю.
Ждать больше нечего – Клара берётся крест-накрест за эфесы Алмазного и Деревянного Мечей.
Внизу, в каземате, странно спокойный Этлау кладёт в центр вычерченной им фигуры маленький желтоватый череп. Эйтери наблюдает за священником с откровенным ужасом.
– Никуда не денешься, – почти ласково произносит бывший инквизитор. – И хочешь жить вечно, да грехи не дают. Не бойся, гнома. Я знаю, что делаю.
– Откуда? – Голос Сотворяющей слегка дрожит. – Откуда знаешь, преподобный?
– Некромант Неясыть не успел тебе рассказать, что во мне намешано сейчас аж три силы, норовящие погубить Эвиал? – безмятежно откликается Этлау.
– Н-нет…
– Эх, жаль, времени совсем нет, – досадует инквизитор, качает лысой головой. – В общем, не всем нужно, чтобы Спаситель одержал здесь очередную победу, даже Его же собственным союзникам. Таковы все эти силы – грызутся за добычу хуже помоечных крыс. Отсюда… – Он даже привысунул язык от старания, осторожно поправляя череп в самой середине нарисованной им паутины. – Отсюда всё и проистекает. Иногда оказаться слугой разом и Западной Тьмы, и Спасителя и ещё небеса ведает кого имеет свои преимущества.
– Что ты задумал, монах? – рыкнул капитан Уртханг.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
