– Высота девять тысяч метров… – сообщил громкоговоритель из штурманской. – Переходим к горизонтальному полету.
– Ну как? – обратился Катаока к инженеру-электронику.
– Пока что ведет себя прекрасно, – ответил пожилой мужчина, возившийся с каким-то большим прибором. – Если так пойдет и дальше, то будет отлично работать и на высоте пятнадцать-двадцать тысяч метров.
– Гравиметр типа Т, – объяснил Катаока заинтересовавшемуся Онодэре. – Совместная разработка геолаборатории Токийского государственного университета и лаборатории воздушных съемок Института национальной картографии. Наша страна создает наиболее совершенные приборы этого вида. Не случайно в Японии впервые в мире были обнаружены гравитационные изменения с качающегося судна. И я думаю, такого прибора, как этот, способного работать на высоте десять тысяч метров, тоже пока ни у кого нет. Сплошная электроника. А вот эта приставка устраняет все, даже самые слабые шумы. Сегодня мы испытываем его впервые, но вскоре такие же приборы будут установлены еще на двух самолетах. А обнаруживатели геомагнитных аномалий уже установлены на двух противолодочных сторожевых самолетах.
– Полученные данные одновременно регистрируются и поступают на наземную станцию, откуда передаются компьютеру в штабе, – сказал технический специалист.
– И что же? – спросил Онодэра. – Изменения гравитации значительны?
– Колебания просто чудовищные, – Катаока почему-то вдруг улыбнулся. – Потом в штабе просмотришь их на дисплее. Отрицательный пояс аномалии в районе Японского желоба сейчас со страшной скоростью перемещается на восток. А с востока вулканического пояса происходит перемещение в противоположном направлении – на запад. Кажется, эти перемещения в основном и послужили причиной пожаров на островах Идзу и Бонин. В открытом море в районе Канто отрицательная аномалия увеличивается с каждой минутой. Пожалуй, дно Японского желоба с восточной стороны уже опустилось метров на двести-триста… Иди-ка сюда.
Катаока за руку потащил Онодэру к правому иллюминатору.
– Видишь море на востоке? – указал он пальцем.
– А туман-то какой! – сказал Онодэра. – Это что, течение тормозится, что ли? Впрочем, не может же Курильское течение заходить так далеко на юг…
– Нет, это не то. Вот посмотри на метеорологическую карту. Пояс обнаруженной большой гравитационной аномалии и участок возникновения тумана почти полностью совпадают…
– Гравитационная аномалия и… туман?! – удивился Онодэра. – Но какая тут связь?
– На этом участке морская поверхность из-за резкого уменьшения гравитации вогнута, – Катаока втянул шею в плечи. – И температура воды распределяется по вертикали очень неравномерно. Из-за малой гравитации холодные воды глубинных участков поднялись в верхние слои. Возможно, в какой-то степени произошло и адиабатическое расширение. Короче, вдоль пояса отрицательной гравитационной аномалии появляется огромная масса холодной воды, с которой сталкиваются теплые воды Куросиво, и в результате возникает туман.
Гидроплан зигзагообразно пересекал пояс гравитационной аномалии, расположенный вдоль вулканического пояса Фудзи.
– Пока мы тут возимся, – негромко заговорил инженер-электроник, – американцы запустили подряд три геодезических спутника. И все они под разными углами пролетают над территорией Японии.
– Искусственные спутники! Да… нам бы такой макроизмерительный аппарат… – сказал Катаока. – Им ужо случалось обнаруживать крупномасштабные гравитационные аномалии. Однако не так просто понять, к чему это может привести, а?
– Это вопрос времени. Просто у них сбор информации опережает ее комплексный анализ.
– В провинциях Ниягата и Томияма произошло землетрясение, – послышалось из громкоговорителя. – Сила его 7 баллов, эпицентр расположен в шестидесяти километрах на север от города Ниигата на глубине пятидесяти километров. Исследовательское судно сообщило о поднятии скалы Ямато.
– На этот раз со стороны Японского моря… – глядя на громкоговоритель, проговорил Катаока. – В клещи попали…
На даче одного из членов австралийского правительства в пригороде Канберры, на Рэдхилле, встретились премьер-министр Австралии, хозяин дачи и смуглый миниатюрный гость. Уже минут пять длилось молчание, только было слышно приглушенное гудение кондиционера – февраль выдался необыкновенно жаркий.
Премьер, словно желая избавиться от внезапно нахлынувших мыслей, рывком поднялся с низкого кресла. Огромный, в два метра ростом, в этот момент он походил на вырванное с корнем могучее дерево. Заложив руки за спину, премьер зашагал из угла в угол.
– Япония… – он подошел к кондиционеру. – Вот он тоже – «Сделано в Японии»… – и, обернувшись к миниатюрному гостю, добавил: – Трудно себе представить, мистер Нодзаки… Да и разрешить проблему будет весьма нелегко.
Японец, к которому обратился премьер, был маленьким, худощавым мужчиной с полуседой головой и мелкими морщинками у глаз. Его ясный взгляд, казалось, следовал за тобой, куда бы ты ни повернулся. Этот миниатюрный немолодой японец просил премьера о конфиденциальной встрече через хозяина дачи. Людей, которым премьер не отказал бы встретиться, можно было пересчитать по пальцам не только в Австралии, но и во всем Содружестве Наций. Премьер понятия не имел, как старик Нодзаки об этом узнал и почему получил поддержку владельца дачи. Видимо, японец потратил на это немало сил и средств… Как бы то ни было, но встреча произошла. И вдруг старик передает ему секретное послание своего премьер-министра и министра иностранных дел и сообщает совершенно невероятные вещи, а под конец обращается с поразительной просьбой.
– Думаю, вам известно, что население Австралии за последние десять лет увеличилось почти на миллион человек. Сейчас оно превышает двенадцать миллионов… – сказал премьер, меряя шагами ковер.
– Да, мне это известно… – ответил старик с бездонно ясными глазами. – За те же десять лет в Японии население увеличилось на восемь миллионов человек. В настоящее время оно составляет почти сто десять миллионов.
– То есть почти в десять раз превышает население нашей страны… – премьер нахмурился.
– А плотность населения выше почти в двести раз. Площадь вашей страны составляет семь миллионов семьсот тысяч квадратных километров, что в двадцать раз больше площади Японии.
– Но, я думаю, вам известно, что семьдесят процентов этой площади – бесплодная пустыня.
Какой смысл говорить об этом, подумал премьер, глядя за окно. В еще светлом сиренево-синем небе поднималась красная луна.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
