Под утро пошёл снег. Рассвело. Рассматриваю высотное здание. После ночной работы артиллерии оно стало заметно ниже. У всех, находившихся в доме, сели батареи питания на радиостанциях. Связи не было ни у нас, ни у морпехов. Батареи на новых Р-163-1У и Р-163-05р садились ещё быстрее, чем на станциях старого образца. Поэтому когда мы услышали танковый рокот, то не сразу разобрались наши это или нет. Это были наши. Дальше развернулась очень интересная картина. Сначала на скорости выскакивал танк-Т-80. Сделав выстрел по зданию, разворачивался и быстро уезжал. За ним следом выскакивала «Шилка» и, расстреляв боекомплект, тоже уезжала. Мы вместе с морпехами стали прикрывать действия бронетехники, не давая боевикам сделать выстрел по ним из гранатомёта. Подобным образом работала бронетехника на улицах, идущих параллельно нашей. Руководил ими «Слово». В военной смекалке подполковнику не откажешь.
Под вечер начали подходить части морской пехоты и 276-й МСП. Нас отправили на отдых на консервный завод.
На отдыхе
Отоспавшись почти сутки, приведя себя в порядок, докладываю капитану Нетто о проделанной работе. Он доволен, но говорит, что командир бригады ругается. От групп из Бердска, мол, доклады идут постоянно, а вы как в воду канули. Радиограммы ваши еле расшифровали. Завтра прилетает начальник разведки округа, все трофеи необходимо передать ему. Но главное, для координации наших действий прибудет заместитель командира бригады по боевой подготовке подполковник Харенко. Это нас не обрадовало, но и не огорчило. Зато очень порадовала встреча с лидером группы «ДДТ» Юрием Шевчуком. В армейском камуфляже и такой же небритый, как и все мы, он походил скорее на офицера артиллерии или медицинской службы, чем на певца, пока в его руки не попала гитара. Играл он в одном из бывших цехов консервного завода. Это был настоящий акустический концерт. Затаив дыхание, бойцы слушали его песни. Звук, отраженный от стен цеха, разносился по залу. Звучали песни «Грянул майский гром», «Осень, в небе жгут корабли» и «Не стреляй». Последнюю песню его просили исполнить многие. Эта наполненная ненавистью к войне песня стала чуть ли не гимном того периода штурма Грозного. Я попросил его расписаться на ствольной накладке моего АКМСа, которым я заменил «Винторез». Сначала он отказался, сказав, что не оставляет автографов на вещах, несущих смерть, но после того как я сказал, что может именно его роспись удержит от необдуманных выстрелов и поможет сохранить кому-то жизнь, он согласился. Этот автомат и сейчас находится в оружейной комнате одной из рот бригады спецназа. Он передаётся от одного поколения солдат другому, как реликвия Чеченской войны.
Прилетел начальник разведки, вместе с ним и замкомбрига, который сразу же принялся приводить нас в чувство по правилам мирного времени, но мы были уже не те, и дело едва не закончилось конфликтом. Передав начальнику разведки трофеи, мы получили новую задачу. Нам предстояло действовать вдоль реки Сунжа в интересах мотострелковой дивизии. На следующий день моя группа и группа Бердской бригады под общим руководством Харенко отправилась в расположение дивизии.
На Сунженском направлении
Штаб дивизии находился в здании какого-то учебного заведения. Но своим составом дивизия едва могла сравниться с полком. А после того, как при входе в Грозный по ней с математической точностью отработала наша авиация, стала и того меньше. Присутствие замкомбрига сыграло свою роль. Штурмовать нам больше ничего не пришлось. Нам была поставлена задача провести разведку маршрута наступления дивизии. Поделив маршруты движения для нашей группы и группы Бердской бригады, мы начали медленно продвигаться в частный сектор. В отличие от центра города здесь было место для маскировки от огня противника, но и определить его наличие было сложнее. Спокойно проходим несколько кварталов, постоянно ожидая встречи с противником, пока не доходим до добротного кирпичного дома на углу улицы. Решаем досмотреть и его. Когда мы зашли во двор, нашему взору предстала ужасная картина: во дворе лежало шесть трупов наших солдат, все они были убиты выстрелами в затылок. Оружия и документов при них не было. По всей вероятности это были бойцы, попавшие в плен в новогоднюю ночь. Об этой страшной находке мы сообщили по радиостанции командованию дивизии и двинулись дальше.
Поразило нас еще и то, что небольшие группы по два три человека постоянно перемещались с мест, находящихся под контролем боевиков, в расположение наших войск и обратно. При проверке они показывали документы жителей города и говорили, что идут за гуманитарной помощью на консервный завод. Туда прибыли колонны МЧС и начали раздачу гуманитарной помощи. Были открыты гуманитарные коридоры, благодаря которым боевики получили возможность детального изучения позиций наших войск. Мы прошли вперёд ещё полквартала, вдали стали видны пятиэтажные дома. С одного из них по нам открыл огонь пулемёт. Огонь его был неточный, но ждать пока стреляющий внесёт поправки, мы не стали и вернулись в расположение дивизии.
Ночью моей и Бердской группе предстояло провести засады. Задачу нам ставил подполковник Харенко. Это было намного лучше, чем получать задачу от чужих, поэтому дело у нас пошло быстро и слаженно. Мотострелки выставили слабо охраняемый блок-пост в указанном нами месте. Духи обязательно должны были на него клюнуть. Перекрыв подходы, мы создали огневой мешок.
Мы спешили, необходимо было занять позиции сразу же, как только стемнеет, иначе можно было опоздать. Быстро собравшись, начинаем выдвигаться на позиции, внимательно просматривая перед собой местность в бинокль ночного видения. Добравшись до места засады, занимаем позиции в угловом доме. Бердская группа запаздывала с выдвижением. Наконец по радиостанции передали, что и они начали выдвигаться. Им отвели также угловой дом, но на соседней улице.
Через пять минут пулемётная очередь разорвала тишину. В то же мгновение заработали автоматы, было видно, как на параллельной нам улице идёт бой. В радиостанции раздался крик:
— Бр-р-роню сюда-а! Срочно!!!
Впрочем, его было слышно и без радиостанции. Вскоре одна БМП рванула вперёд, под прикрытием двух других, начавших вести прострел вдоль улицы. Разорвалось две гранаты и всё стихло. Набравшая скорость БМП, проскочила место боя, был слышен только удаляющийся рокот её двигателя.
— Оттаскиваем раненых и отходим! — раздался в наушниках голос Влада, командира Бердской группы.
Мы сидели тихо на своих позициях, единственное, чем мы могли помочь в этом случае, это не мешать. Но было непонятно, куда уехала БМП. Вскоре опять ожила радиостанция:
— «Центр», я — «Лиана». Не пойму, где нахожусь. Тут какая-то площадь, костёр и какие-то люди!
— Это духи! — ответил «Центр».
— Ты когда ехал, никуда не сворачивал?
— Не-ет!
— Ну, так быстренько разворачивайся и дуй назад!
Вскоре послышался шум приближающейся БМП, которая вернулась в расположение дивизии. Только десанта внутри неё уже не было. Четырех контрактников из Бердской бригады, проинструктировали, что в случае остановки машины необходимо спешиться и занять круговую оборону. Что они и сделали. Каково же было их удивление, когда БМП развернулась и рванула назад, а они остались одни на площади возле духов. Вернуться к своим они смогли только к утру.
Для нас эта ночь прошла тихо. У ребят из Бердска было двое раненых. Пулемётчику прострелило ноги, и командиру группы Владу рассекло бровь осколком. Произошёл встречный бой. Группа, выдвигавшаяся на проведение засады столкнулась с группой боевиков, шедших к блокпосту. Благодаря биноклям ночного видения разведчики обнаружили боевиков раньше и первыми открыли огонь. Во встречном бою, кто первым откроет огонь и развернётся в боевой порядок, тот и выиграет. Выиграли разведчики.
После обеда следующего дня дивизия перешла в наступление. Задачи были поставлены грамотно. Но в среднем звене управление терялось начисто. Поэтому дивизия наступала по одной улице. Дистанция между машинами не соблюдалась. Солдаты прижимались друг к другу от страха настолько плотно, что превращались в большую мишень, по которой невозможно промахнуться. Чтобы воспрепятствовать движению такой массы людей, у боевиков сил не было. Но пощипали они её достаточно.
На легковых машинах с вырезанным верхом они выскакивали на перекрёстки параллельных улиц и, произведя выстрел из гранатомёта и пару очередей из автоматов в самую гущу людей, быстро скрывались. Дивизия несла потери, не успев ответить огнём по юрким легковушкам, водители которых отлично знали местность. В некоторых местах огонь вели пешие боевики. Также сделав пару очередей из автоматов, они оставляли свои позиции. Решаем перекрыть одну из улиц, с которой боевики ведут огонь. Вкатив в один из дворов приданную БМП, занимаем удобную позицию. Прижатые к берегу Сунжи боевики не могут безнаказанно вести огонь, а пятеро человек оказываются зажатыми в одном из переулков. Метнувшись сначала в сторону дивизии, они резко разворачиваются и решают перебежками проскочить участок, простреливаемый группой. От сосредоточенного огня группы не ушёл никто. Изымать оружие и документы у них мы не стали. Это слишком опасно и в нашу задачу не входило.
