неделю. И я в полном порядке. Если ты не хочешь, чтобы я опять повторил попытку…
Датч вздохнул и кивнул головой. Когда Рек принимался шантажировать его очередными попытками самоубийства, он всегда сдавался.
* * *
— А с маиси как вы уживаетесь? Не сильно они вас зажимают? — спросил Стрельцов.
Шекла самодовольно засмеялся.
— Нет. Маиси сами нас боятся. Те военные снабжали нас оружием. Маиси с ними не захотели торговать. И уживаться не хотели.
Спецназовцы переглянулись.
— А чирчиры у вас водятся? — спросил Стрельцов.
— Чирчиры не водятся по эту сторону гряды. — ответил Шекла, — Те военные тоже интересовались чирчирами. Только к чему они вам?
— Покажешь, где?
— Я знаю пару гнёзд по ту сторону гряды. Эти земли раньше принадлежали маиси. Покажу. А что ты мне дашь за это?
Шекла обшарил изучающим взглядом Стрельцова и спецназов, прикидывая, что с них можно поиметь.
— Я дам тебе денег. — сказал Стрельцов.
— Деньги нам ни к чему. — пренебрежительно махнул рукой Шекла, — Что на них можно купить в степи?
— Тоже верно. — согласился Джинн.
— У вас, военных, много хороших полезных вещей. — сказал Шекла, — Мне нравится военная амуниция. В хозяйстве всё пригодится.
— Ну и жук! — хмыкнула Анка.
— Хозяйственный парниша. А главное — зрит в корень! — согласился Джинн.
— Те военные давали нам не только оружие, но и что-то из своей амуниции.
— А что бы ты хотел? — спросил Стрельцов, — У меня нет ничего лишнего. У моих людей тоже.
— У меня есть нож. Подойдёт? — спросила Анка.
— Покажи. — сразу оживился скисший было Шекла.
Анка протянула ему спецназовский нож. Шекла придирчиво осмотрел его и довольно хмыкнул. Нож исчез в одном из его многочисленных карманов.
— Хороший нож. Пойдём, я покажу вам гнёзда чирчиров.
Чирчиры были местными насекомыми, вроде термитов, строившие такие же, как и термиты, огромные гнёзда-колонии. Из разговоров с людьми того же Шеклы выходило, что эти твари за полдня могли оставить от лошади один скелет. Счастьевцы этими чирчирами почему-то очень интересовались. Словом — загадок Барадская степь для земных военных таила немало.
* * *
Рек остановился возле дома и огляделся. Дом выглядел пустым и нежилым. Наружная автоматическая дверь оказалась наполовину открыта. Рек налёг плечом и открыл её до конца.
— Странно.
В доме царили пустота и тишина. А ещё — всё было тщательно, но совершенно бессистемно обыскано, перерыто и разбросано. Хрустело стекло под ногами. Мебель в кабинете была переломана и разбросана. Первое, что бросилось в глаза — не было компьютера. остальная бытовая техника, однако же, тоже отсутствовала. В доме явно побывали не только те, кто похитил Проныру, а в том, что его похитили, Рек уже не сомневался, но и обычные воры и просто бродяги в надежде поживиться чем-нибудь. Рек ещё раз осмотрел дом, стараясь ничего не трогать руками, потом решил спуститься в подвал. Все подвалы на Планете закатов соединялись подземными ходами с общей системой катакомб, пронизывающей всю планету. Можно было, не выходя на поверхность, попасть не только в другой город, но и даже на другой материк. Внутри планета представляла собой этакий швейцарский сыр. Кто и когда построил эти подземные сооружения — до сих пор было загадкой. Часть подземелий, впрочем, была заброшенными шахтами и рудниками — некогда на планете добывали галтцениум, но после того, как месторождения были выбраны, их забросили, но большая часть подземелий была куда древнее.
Всё это напоминало декорации к какому-то малобюджетному приключенческому фильму для детей среднего школьного возраста. Тёмный коридор уходил вдаль, луч фонарика терялся уже в нескольких метрах. Шаги глушил толстый слой пыли под ногами. Пройдя совсем немного, Рек вышел в какое-то большое помещение с многочисленными выходами в общую систему катакомб. Здесь был свален старый хлам и стояли какие-то древние агрегаты, похожие не то на станки, не то на куски древних «лунных» ракет. На всём лежал вековой слой пыли. И пол тоже равномерно покрывал ковёр пыли. Это была уже даже не пыль, а культурный слой. Рек остановился и повёл вокруг фонариком, пытаясь осмотреться и стараясь не наступать на пол подвала, чтобы не наследить. Если бы здесь и прошёл кто-то, следов бы он оставил немало. Подвал манил и отталкивал одновременно. Рек сделал ещё несколько шагов и остановился.
— Посмотрю, что там дальше. — голос звучал тихо и глухо, как сквозь вату. Или сквозь пыль.
Он дошёл до тупика и свернул в один из проходов. Потолок терялся где-то в вышине. Настойчивое чувство тревоги не отпускало. Рек остановился, и некоторое время осматривался, он уже подумывал — не повернуть ли назад. Адреналин снова взыграл где-то внизу, готовясь устремиться ещё вниз по ногам. Но тут что-то привлекло его внимание. Он нагнулся и увидел след в пыли. Похоже, что там проволокли большой предмет. Рек вынул оружие.
— Проехало нечто на гусеницах, — пробормотал он. Говорить с самим собой у него уже давно вошло в привычку.
В пыли по всему следу чётко виднелись поперечные полосы. Внезапно он остановился, объятый ужасом. Луч фонарика прыгал в воздухе — рука дрожала.
— Чёрт побери. Да что это? А если… — голос тоже предательски дрожал.
Рек заставил себя сдвинуться с места и пошёл вперёд.
Когда след наконец-то свернул в нечто, напоминающее ворота ангара, нервы у Река были на пределе. Ощущение опасности в этом очередном гигантском помещении стало осязаемым. Насколько хватало взгляда, ничего, кроме многочисленных поломанных агрегатов, стоящих вдоль стен, здесь не было. Рек осматривался, оглядывал пыльные и ржавые железяки. Адреналин внизу живота настойчиво просился наружу.
«Этого ещё не хватало!» — досадливо подумал Рек. Приобретённая после знакомства с УД особенность организма избавляться от избытков адреналина и отходов жизнедеятельности в стрессовых ситуациях его здорово раздражала, но по причине глупых предрассудков Рек упорно не желал носить памперсы.
Маленький гусеничный тягач, оставивший след в лабиринте, нашёлся посреди прочей рухляди. Но вокруг никого не было. Рек потрогал машинку, потом поднял какой-то щиток и наугад выдернул несколько проводов. Эффект был такой, словно из ушей вынули вату. Ощущение опасности исчезло, а вместо этого появились нормальные звуки вроде отдалённо капающей воды, шуршания невидимых насекомых и попискивания каких-то местных зверушек. Рек не стал убирать оружие. Всё равно эта свалка металлолома ему не нравилась. Живот протестующе бурлил.
Голубоватый луч упёрся
