2. Соединенные Штаты тщательно скрывают от своих партнеров по НАТО стратегические возможности нового оружия.
3. Работы по созданию нового оружия предполагается завершить к 1985 году, то есть через 10 лет.
4. Кодовое название объекта «Дабл ю-эйч» происходит от начальных букв английских слов «world» и «hegemony», которые означают, будучи прочитанными вместе, — «гегемония в мире» или же «мировое господство».
Дойдя до этого места, я зажмурился и откинулся в кресле. Так вот оно что! Немецкие врачи-фашисты, проводившие опыты над узниками концлагерей, в сравнении с американскими последователями были просто жалкими кустарями.
Я попробовал представить, как гигантские летающие тарелки зависают над столицей и другими городами энского государства и как по команде далекого центра управления включается аппаратура, начиняющая искусственные спутники. И тотчас же министр обороны, мирно беседовавший до этого с министром иностранных дел, со звериным рыком бросается на коллегу, чтобы завладеть его перочинным ножичком, а секретарши обоих министров, визжа, начинают стягивать друг с друга колготки. Министр полиции с пистолетом в руке гоняется по саду за министром общественной безопасности и требует, чтобы последний убирался со своего дачного участка и больше никогда не считал его своим. Обуреваемые скотской жадностью люди, смешавшись с блюстителями порядка, громят и грабят магазины и склады. Бросившие оружие солдаты стаскивают сапоги с офицеров. Гаснет свет. Останавливается транспорт. Замирают предприятия. Возникают пожары. И повсюду — драки, драки, драки из-за вещей. А в это время вражеский десант сыплется на города и занимает их без единого выстрела. Через несколько часов летающие тарелки переводятся на новые орбиты, и пришедшая в себя страна с ужасом обнаруживает, что она утратила не только независимость, но даже свое древнее название, став провинцией Соединенных Штатов.
Я снова склонился над листками «Стеллы», завершая расшифровку последнего из них. Конец сообщения меня поразил. Вместо обычного «Хайль Гитлер!» Рудольф просигналил: «Арнольд, ради Бога сделай так, чтобы эти свиньи не смогли осуществить своего адского замысла! Я по-прежнему люблю Германию и считаю тебя другом на всю жизнь. Но мне кажется, мы не во всем правы. Очень хотелось бы встретиться и поговорить. Еще хотелось бы, чтобы ты познакомился с Анной. К сожалению, это невозможно. Прощай».
Помнится, Рудольф грозился прочистить мозги невесте. А вышло наоборот: она прочистила мозги ему. Молодец девка! Умница! Тут я вспомнил, что в последних сообщениях «Фанатика» неофашистская фразеология почти перестала мозолить мне глаза. Значит, вся эта дрянь постепенно вытряхнулась из него. Но чему я, собственно, радуюсь? Ведь смена взглядов и настроений «Фанатика» создает определенные трудности в дальнейшей работе с ним. Да и положение мое аховое. Готовить шифровку для Центра и тащить ее в тайник, находясь под слежкой, было бы безумием.
Я несколько раз медленно прочел лежавшие передо мной записи, затем отнес их к камину и поджег. Последней в огонь полетела «бэцэтка» с гороскопом. Теперь моя голова стоила дороже всего золота Аурики, и нужно было во что бы то ни стало сохранить ее в целости. Тщательно перемешав кочергой пепел, я вышел на улицу и не спеша двинулся в район порта.
Сомнений не было! За мной велось наблюдение и очень плотное, несколькими бригадами. Однако по их почерку я понял, что это не охранка Рохеса. Следовательно, Роджерс пока не посвятил моего шефа в свои дела. Ну что ж. И на том спасибо.
У третьей от входа в приморский сквер пальмы я задержался, сделав вид, что рассматриваю афиши на тумбе. Постояв немного, прислонившись спиной к дереву, двинулся дальше. На коричневом стволе в метре от земли остался крошечный кусочек коричневого пластилина. Это был сигнал опасности для моего радиста Йоахима Шнайдера. Чтоб не подходил к тайнику и подготовился к возможной эвакуации.
Поболтавшись еще полчаса по городу, я вернулся на свою виллу, принял сильное снотворное, разделся и повалился в постель.
В понедельник утром мой шофер, как всегда, отвез меня на «ягуаре» к парадным воротам президентского дворца. Ребята Роджерса сопровождали мой автомобиль, следуя на почтительном удалении.
Совершая привычный обход караулов, я обрел прежнее спокойствие. Ведь у меня под руками была почти тысяча хорошо вооруженных, опытных и послушных каждому моему слову солдат. Здесь я еще кое-что значил. И тут в голову мне пришла сумасшедшая идея: посадить на машины роту гвардейцев, прихватить с собой Исабель и рвануть из города к Панамериканской магистрали, а по ней — к границе, перестреляв предварительно гоняющихся за мной контрразведчиков.
Но никто иной, как Исабель, помешала осуществлению этой идеи. Догнав меня в одном из безлюдных дворцовых переходов, она вложила в мою руку записку, приостановилась на мгновение и скороговоркой произнесла чуть слышно:
— Прочтите немедленно. Очень важно. Жду вас сегодня ночью.
Я развернул бумажку и пробежал глазами написанное. Это была копия запроса, адресованного Роджерсом в европейский филиал ЦРУ во Франкфурте-на-Майне. Документ имел самое прямое отношение ко мне.
«Дорогой мистер Кэйси! — писал американец. — Будучи лично знаком с Вами, смею позволить себе обратиться к Вам с просьбой, исполнение которой не терпит отлагательства. Дело в том, что у меня возникла срочная необходимость проверить одного парня. Его зовут Арнольд Фогт, он родился 24.03.34 г. в Зальцштадте; по его словам, в 50-х годах изучал германистику в Геттингене, затем якобы преподавал немецкий язык в различных учебных заведениях и частных домах, воевал в Намибии и прочее. В настоящее время носит в кармане паспорт гражданина ЮАР. Этот человек обладает недюжинными способностями. Прибыв сюда летом 1972 года, он за несколько месяцев дослужился от лейтенанта легионеров до начальника президентской гвардии и приобрел значительное влияние в кругах, близких к президенту. Некоторые моменты в его биографии и поведении кажутся мне подозрительными. Он не имеет ни семьи, ни любовницы, объясняя свое одиночество тем, что после нескольких лет работы в женском пансионе бабы ему опротивели. Он блестяще образован, но его эрудиция несколько старомодна: по содержанию своих знаний он близок к выпускнику католического колледжа или старого русского университета. Он воздерживается от резких высказываний в адрес Мендосы, в то время как все проживающие здесь иностранцы не стесняются поносить Отца Отечества почем зря. Меня удивляет также то, что он с его умом и умением обзаводиться связями до 38 лет не удосужился сколотить себе приличного капитала. В силу вышеизложенных соображений я попросил бы Вас поднять университетские архивы в Геттингене и разыскать там все, что касается Фогта и его родственников. Если есть фото, то вышлите и его. Не забудьте образец почерка. Примите уверения в моем глубочайшем уважении. Заранее благодарный Вам Роджерс. Ла Палома. 31 марта 1975 года».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
