Впрочем, на самом деле никто им ни снотворного, ни тем более яда в пищу не подмешивал. Просто организмы, пережившие сильный стресс, нуждались в успокоении и отдыхе. Вообще-то, по идее, Таран должен был до самого утра проспать, но тем не менее проспал он не так уж и долго. Во всяком случае, когда он открыл глаза, то за окошком было еще темно и в парке горели фонари.
Проснулся Юрка от какого-то странного ощущения, что в комнате, кроме него и Надьки, есть кто-то третий. Причем это ощущение было не тревожным, что было бы вполне естественным, а скорее волнующе-приятным. Таран приподнялся на кровати, огляделся. Комнатка была небольшая, мебели в ней стояло немного, и света от парковых фонарей в нее проникало достаточно. Поэтому никаких особо темных углов, где мог бы кто-то затаиться, тут не было. В этом можно было убедиться, даже не слезая с кровати. Тем не менее Юрка поднялся, прошелся по комнате, заглянул в санузел — и, конечно, никого не обнаружил.
Вроде бы все было в норме. Надька спокойно посапывала, во дворе у ворот нес службу охранник Налим, который время от времени покашливал. Юрка прилег обратно и собрался досыпать. Однако сон что-то не шел. Но это не было похоже на обычную бессонницу, которая, согласно рекламе, иногда одолевает людей, не платящих вовремя налоги. Таран почему-то гораздо больше опасался заснуть, чем провести остаток ночи без сна. И опять-таки вовсе не потому, что боялся каких-то злых супостатов, могущих проникнуть сюда, в комнату, и зарезать их с Надькой сонными. Нет, он испытывал примерно такое же чувство, какое испытывает маленький ребенок, всерьез верящий, что в ночь под Новый год приходит Дед Мороз и укладывает подарки под елочку. Такой ребенок может и до полуночи не заснуть, лишь бы подглядеть, как совершается это чудо.
Конечно, Таран давно уже не верил в Деда Мороза, на дворе и по календарю, и по погоде стояло лето, а потому он вовсе не ожидал, что тут появится хотя бы Санта-Клаус Или Пер-Ноэль. И подарков ему в данный момент никаких не требовалось, окромя возможности в самое короткое время унести отсюда ноги. Юрка позволял себе скромно надеяться на то, что Владимир Васильевич и тот, еще более высокий босс, которого Таран сильно опасался, все-таки милостиво дозволят молодой семейке убраться подобру-поздорову. А в общем, конечно, рассчитывать на то, что вот-вот произойдет некое приятное событие, было .против всякой логики.
Сказать точнее, Юрка на это необозначенное «приятное событие» не рассчитывал. Он его предчувствовал, хотя никаких рациональных объяснений этому предчувствию дать не мог. Более того, он никак не мог понять, чего он, собственно, ждет. Ясно, что не появления волшебника в голубом вертолете, который доставит ему пятьсот эскимо. Таран только-только согрелся и не нуждался в чем-либо прохладительном. Правда, от помощи волшебника он сейчас не отказался бы, но только в плане быстрейшего возвращения домой. А вертолетом из этих мест можно было только в Венесуэлу долететь, да и то с напрягом. Так что если уж приглашать волшебника, то не с вертолетом, а с трансконтинентальным авиалайнером.
Таран лежал-лежал, неизвестно чего дожидаясь и не понимая, отчего ему не спится, и вдруг вспомнил о Полине. Как ни странно, он только сейчас припомнил, что не знает, куда подевалась его недавняя повелительница.
Действительно, они с Надькой уже давно осознали, что несколько дней находились под полным контролем этой злодейки-благодетельницы, успели проклясть ее за то, что она с ними творила, но так ни разу и не подумали о том, где она сейчас находится. То, что она ушла куда-то вместе с «доном Алехо», отзывавшимся на кличку Ерема, Юрка не забыл, но вместе с тем помнил и то, что на площадке, куда прибежали, спасаясь от газа, и дон Алехо-Ерема, и все его семейство, Полины не было. Только теперь до Юрки дошло, что Полину могли похитить те, в гидрокостюмах. И впервые он подумал, что госпожа Нефедова могла находиться в той самой белой хреновине, похожей на холодильник. Стоп! Но ведь эти аквалангисты, или как их там, в натуре, напали на грузовик с мороженым, а уж потом вытащили «холодильник». Стало быть, если в этом контейнере была Полина, то ее туда упрятали бойцы Владимира Васильевича. Должно быть, они знали, что эта дама даже в усыпленном виде представляет опасность, вот и запихали ее в «холодильник».
В этот самый момент Тарану послышалось, будто с Надькиной кровати долетел тихий смешок. Чего она хихикает, интересно? Вроде бы только что спала без задних ног.
Юрка поглядел в сторону Надюшки. Нет, как будто спит по-прежнему. Но едва Таран отвернулся, как «хи-хи» послышалось вновь. Юрка снова глянул и на сей раз увидел, что Надька смотрит в его сторону и улыбается.
— Ты чего? — спросил он. — Смешинка в рот попала?
— Нет, — кокетливо прошептала мадам Таран, — в другое место…
Таран не стал уточнять, куда именно, но догадался, что его призывают для исполнения интернационального супружеского долга. В принципе он был бы не против, но где-нибудь ближе к утру.
— Слышь, Надь, — с извиняющимися нотками в голосе пробормотал Юрка, — может, попозже, а? А то я еще не больно в форме.
— Сейчас будешь… — пообещала Тараниха, выползая из-под простыни, а заодно и из халата. Шлеп-шлеп-шлеп! — Надька перебежала к Юркиной кровати.
Это показалось Тарану странным. Обычно у Надьки не было привычки проявлять настырность. Она в принципе хорошо изучила запросы Юрки и понимала, когда его можно расшевелить, а когда из этой попытки ничего хорошего не получится. И ежели Таран сам сказал, что не в форме, то лучше подождать, когда он эту самую форму восстановит.
Но глубоко задумываться над тем, с чего вдруг Надьке так приспичило, Юрке оказалось некогда. Голенькая, гладенькая, жаркая, Надюха выпростала Юрку из халата и, обхватив ласковыми ляжками, навалилась ему на грудь. А потом, обняв руками, стала плавно извиваться, потираясь об него то животиком, то сисечками, то влажной курчавой щекотушечкой. Последняя особенно усердствовала над основным Юркиным хозяйством, которое поначалу висело в походном положении и признаков боеготовности не подавало.
И тут Юрке тоже кое-что показалось странным. Он ведь за два года неплохо изучил Надькины ухватки. Во всяком случае, такие, какими они были в нормальной обстановке, свободной от воздействия Полины. Сейчас было что-то другое, явно на них не похожее, зато очень похожее… на Полину. Странно, но от этой мысли Таран неожиданно быстро возбудился, и Надька, обрадованно хихикнув, ухватила пальчиками воскресший прибор, приподнялась на корточки. Специально раздвинув коленки пошире, должно быть, чтобы Юрке все было получше видно, она плавно, подчеркнуто медленно, опустилась, погрузив в себя все эти двадцать с лишним сантиметров, и, испустив сладкий вздох, мягко качнулась…
Сразу после этого Таран почуял, что с ним творится нечто необычное. Точнее, не совсем необычное, а уже единожды испытанное, но хорошо подзабытое. Примерно минуту или две, в то время как Надька проявляла не свойственную ей активность, он только пытался вспомнить; где и когда с ним происходило нечто похожее. И вспомнил-таки! Точно такие же ощущения он в первый раз испытал прошлой осенью, когда вместе с Милкой, Василисой и двумя невезучими бизнесменами, Герой и Максом, угодил на дачу к паскуде Фроське. Эта самая Фроська решила устроить заподлянку, напоила Тарана каким-то «стимулятором», чтобы побаловаться с юношей в свое удовольствие. Ну, а после того, как эта стерва ублаготворилась, Юрка должен был заснуть мертвецким сном и угодить в лапы некоего Магнуса и его подручных. Но все получилось совсем не так, потому что Полина, которая тогда находилась, как говорили Юрке, в «спецмедучреждении», каким-то образом установила с ним телепатический контакт. И вот сейчас все повторялось сызнова.
