— Но!..
— Никаких «но»! — Джоунз пожал руку Грановски и неспешно отправился к блестящей «Пежо». — Так будет лучше для тебя. Даладье, в сущности, отличные люди.
— Даладье? — недоумённо посмотрела я на него.
— Да, — директор приюта открыл дверцу машины. — Твои новые родители. Они заберут тебя завтра.
Несколько охранников торопливо распахнули ворота.
— Но!..
— Кейрини Лэй Браун! — сдержано произнёс Джоунз, садясь в машину.
— Я тебе человеческим языком сказал, что моё решение обжалованию не подлежит.
Дверца захлопнулась, мягко взревел мотор, и автомобиль плавно, но достаточно быстро покатил туда, за пределы Киндервуда, в жизнь.
— Ну и… с Вами!!! — заорала я ему в след и зло шаркнула по гальке. Меня трясло от ярости и от того, что в сложившейся ситуации я бессильна что-либо изменить, что всё зависит вовсе и не от меня. Меня сводила с ума мысль, что придётся делать то, что решила не я.
Ну да, ты ведь всегда жила по принципу «Что хочу, то и творю».
И я хочу жить по нему дальше!!!
Я ругалась вслух. Мне ведь, в сущности, ничего больше не оставалось, кроме как ругаться. Можно было б, конечно, просто уйти из приюта сегодня ночью и не вернуться, но жить, скрываясь по норам, да к тому же ещё и без паспорта или вообще каких бы то ни было документов?.. Нет, это не для меня. Точно не для меня.
— Обидно, конечно, — ко мне подошёл Дольф. Я повернулась к нему, но он лишь смотрел, как его ребята закрывают ворота и на механические, и на электронные замки. Хм, странно, и зачем Киндервуду такие меры безопасности?
— Обидно — не то слово, — процедила я. Мне хотелось плакать от злости.
— Но с другой стороны, — Грановски достал из кармана пачку сигарет и закурил. — Представь, бесовка: у тебя будет много денег, роскошный дом, охрана…
— И пара назойливых педантичных засранцев, то бишь опекунов! — окончила я.
— Ну-у-у… Не знаю, — мужчина, держа сигарету в зубах, почесал подбородок, украшенный аккуратной чёрной щетиной. — Даладье не показались мне педантами. Она — милочка, а он… Знаешь, работа интересует его больше всего. Готов биться об заклад, что он первую брачную ночь провёл в постели вместе с ноутбуком и мобильным телефоном, параллельно разбирая какие-то бумаги.
— Вот поэтому у них и нет детей! — хохотнула я, и Дольф вместе со мной.
— Такая как ты, — произнёс он, выпустив из носа дым, — будет из них верёвки вить. Из миссис точно. Что, плохие перспективы, что ли?
— Ага, — кивнула я. — Они же, небось, не знают, что такое кола, минералка, простые бутерброды с колбасой и тяжёлый рок.
— Только не говори, что ты одними бутербродами питаешься, — покосился на меня Грановски. — У тебя Киара прекрасно готовит.
Я помрачнела:
— И это проблема номер один. Я остаюсь без сестры.
— Но эта проблема вполне решаема, — заметил Дольф. Я недоумённо посмотрела на него и, подавив желание покрутить пальцем у виска, спросила:
— Как?
— А кому, как не тебе знать это? — загадочно улыбнулся охранник и погладил чёрную бородку. — Доброй тебе ночи, бесовка.
С этими словами он уверенным шагом направился к башенке, оставив ошарашенную меня стоять посреди усыпанной гравием площадки.
Что он имел в виду под фразой «А кому, как не тебе знать это»?
— И тебе тоже… доброй ночи, Дольф! — растерянно крикнула я ему вслед. Он обернулся и сказал фразу, которая потрясла меня ещё больше:
— У кого, у кого, а вот у нас с ребятами все ночи добрые.
И всё.
Я моргнула и посмотрела в серо-синее небо.
А ведь он прав, Вэмпи. Он прав и именно из этого следует то, что он всё знает. Всё-всё.
Откуда?
Хороший вопрос.
2.
Однако, пожелание доброй ночи пожеланием, а спать я, разумеется, не пошла. Куда там спать, если мне нужно серьёзно поговорить с Киарой! Поговорить очень серьёзно и о многом серьёзном.
Раньше мне как-то из-за усталости не приходило в голову, но теперь я сообразила, что если Лал — проклятие нашего рода, то за моей сестрой она тоже будет охотиться. А если так, то мне надо её предупредить, рассказать, покаяться за то, что молчала раньше. Мы ведь всегда всё друг другу рассказывали!
Всегда? Ой ли?
Ну да, почти всегда. А точнее, до Лал. Кажется, теперь вся моя жизнь будет делиться на периоды до и после Лал, хочу я этого или нет. Есть у каждого человека такие события, что делят его жизнь на неравные, но различные отрезочки. Совсем другое дело, что я теперь нечеловек, и черноволосая вампирша стала не переходным пунктом, а открытым шлагбаумом в новую, совсем не желанную и незнакомую для меня жизнь. Жизнь нелюди, жизнь вэмпи.
И нет смысла жалеть об этом, гадать или сокрушаться. Нет смысла делать вообще хоть что-то, касающееся прошлого. Сейчас надо спасать то, что идёт рядом с тобой сквозь прошлое, настоящее и будущее. Если, конечно, у меня осталось хоть что-то в этом маленьком чуланчике в доме, который разрушила Лал.
Или Кейни?
Нет, Кейни его строила. Одна. Но помогала Лал его рушить. Так будет правильней.
Что-то я ударилась в английские стишки.
Встряхнув головой, я ступила на траву и пошла прямиком к ограде Киндервуда, смеясь этой мысли. Вот дом, который построил Жук. А это Девица, которая в тёмном чулане хранится, в доме, который построил Жук. А это…
Извините, это Льюис Кэрролл. Алиса, знакомься, это окорок! Окорок, это Алиса!
Кейни, знакомься, это маразм! Маразм, это Кейни!
Будем знакомы.
Ладно, хватит заниматься самоутешением: надо отыскать Киару и серьёзно поговорить с ней.
Мысли, что сестры может и не быть в «Ночном оплоте», я даже не допускала. И без того всё плохо.
Люси, как мы и договаривались, ждала меня возле ограды. Точнее, она сидела под деревом на траве неподалёку от кущерей, где эта самая ограда пряталась и делала вид, что поправляет макияж. И знаете, я даже надулась от гордости, когда увидела её, потому что внешне Элен не навлекала ровно никаких подозрений, так как напоминала среднестатистическую девчонку, которая по уши влюблена и ждёт объект своего воздыхания, ведь свидание намечено именно здесь и именно на это время. А что? Десятый час, тёплый вечер…
Впрочем, откуда мне знать? Может, самые романтические свидания получаются как раз при холодной дождливой погоде? Я ведь, как выразился Итим, не сплю и не встречаюсь с парнями — закон. А поэтому знать не знаю.
— Я уж думала, ты не придёшь, — Люси поднялась на ноги и рассовала косметику по карманам, а потом небрежно оттряхнула джинсы.
— Размечталась! — фыркнула я и первая направилась к кустам. — Ну что, не передумала?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
