ту, что позже назвали системой. Я уже не была Ольгой, а лишь воспоминанием о ней. Сделав это, он завершил проект и просто исчез.
— Странно, такие люди так просто не исчезают, — взяло вверх папино воспитание. Она внимательно посмотрела на меня, и чуть заметно улыбнулась.
— Я тоже так думаю, и боюсь, произошло самое худшее, а наш сын теперь сирота.
— Печальная история, но не отвечает на главный вопрос, причем тут я-то? — да понятно к чему она клонит, но вот совсем не очевидно. На моем месте спокойно мог быть другой человек. В собственную исключительность я никогда не верила. И это тоже было влияние отца и его мне «подарок» — рациональность. Он всегда говорил, если в тебя тыкают пальцем и говорят, что ты не заменим, ищи выгоду.
— А ты еще не поняла кто мой сын? Думаю, картинка уже должна была сложиться в твоей голове.
— Да, поняла, — поморщилась я, — И даже с учетом его чувств, — я бросила взгляд в ее сторону, — думаю, вы преувеличиваете мою значимость. Просто так сложилось.
— Да уж, — покачала она головой, — Сейчас ты очень похожа на своего отца. Ру, жизнь порой преподносит нам сюрпризы, жаль, что чаще всего они не слишком хорошие.
— Я вот чего не понимаю? — теперь поморщилась я, сравнение с отцом меня не особо обрадовало, хоть и было почти верным, — Вы же лишь программа, но ведете себя как настоящий человек, как это может быть?
— А это заслуга наших гостей, в какой-то момент я осознала себя.
— А, да, — кивнула я, вспоминая про Кириона. Похоже все намного серьезнее. Но, все равно, она программа, пусть даже и является ИИ, чтобы ТАК себя осознать, в нее должны были вложить реальные воспоминания, или создать на основе матрицы импульсов реального человека. Я закусила губу. Это же риск! Даже хуже, это запрещено! После инцидента в НИИ «Новая жизнь», когда подобные опыты вышли из-под контроля, и чуть все не закончилось совсем плохо. Человеческий разум, обладающий огромными ресурсами и влиянием, с непродуманными ограничениями, оказался плохим решением. Я снова внимательно посмотрела на женщину. Она, молча, ждала.
— Что могу конкретно я? — спросила я, — Без Риза, без ребят? Я же слабая.
Ольга громко расхохоталась:
— Слабая она, вот рассмешила.
Я сверкнула глазами. Ну да, пусть уже не совсем слабая, но все познается в сравнении. Ее смех резко угас, и голос стал серьезным:
— Вы должны, нет, обязаны, выдворить этих незваных гостей или они разрушат этот мир! И ты будешь той, кто поможет моему сыну в этом.
Я скрипнула зубами. Хотя, а чего я расстраиваюсь? Пусть нашей проблемы с Ризом это и не решает, но и просит она не много. Просто побыть рядом. Талисманом? Знаменем? Похоже, главная роль будет у него, а мы все так, поддержка на галерке. Сердце, тревожно сжалось. Чувства, задвинутые подальше, на время разговора, попытались вырваться. С большим трудом, я снова запихнула их обратно.
— Послушай меня, — ее голос был холодным и острым, словно сталь, — если вы их не выгоните, они нарушат хрупкую связь между реальностью и этим миром, и миллионы сознаний игроков, застрянут здесь. Я не смогу помочь всем, мне просто не хватит сил. А потом они устроят тотальный геноцид, и предсказать итог не возьмусь даже я.
— То есть вы хотите спасти людей? Игроков? — уточнила я.
— Я хочу спасти сына! — отрезала она, — А ты та, за кого он пойдет в огонь и в воду. И победит, не смотря ни на что.
— Но вы же знаете, что он умер? — ну вот, я это сказала. А значит, признала. Прозвучало грубо, но со мной всегда так. Я скрипнула зубами, да, это отлично, когда в серьезной ситуации, ты не скулишь и не впадаешь в истерику, но пути назад теперь нет. И когда она уйдет, меня накроет.
— Я знаю девочка, я знаю больше чем кто-либо. И дам тебе совет, поговори с отцом, надави, но узнай правду, — она посмотрела на меня и тихо добавила, — И прошу тебя, не оставляй его. Иначе он сломается.
Риз и сломается? Как-то эти два понятия не укладывались у меня в голове.
— Сомневаешься? Не стоит, я хорошо знаю своего сына.
— Он давно один и мог сильно измениться, — ткнула я в очевидное.
— Да, ты права, он стал сильнее и жестче. Но он становится таким, только когда у него есть цель. А сейчас у него она только одна.
— Я знаю, убить богов, — вздох вырвался у меня из губ, и я устало потерла лоб. Последнее время мы все на ней помешались.
— Нет, сохранить твою любовь к нему, — я удивленно моргнула, а Ольга улыбнулась, — А теперь иди, и помни, когда будет совсем плохо, позови меня, я приду, но только один раз.
Перед самой вспышкой, я услышала: «Надо же, как сильно вы похожи. Передавай привет Вене». И сказано это было с одобрением.
И вот я снова стою в нашей спальне. Я подошла к Ризу, он все еще спал. У меня к горлу тут же подступил комок. Разве похожи? Отец, как железный феникс, не думаю, что он когда-нибудь стоял вот так, сомневаясь в своем выборе или решении. Хотя…. Я нахмурилась, пора мне узнать подробности. Я наклонилась и поцеловала Риза, убрав темную прядь волос с его лица:
— Я скоро вернусь, любимый.
Глава 21. Открытие тайного
Риз.
Я открыл глаза, помнится, мне снилось что-то приятное, но сам сон я, к сожалению, не запомнил. Отдохнул я отлично, и тело было лёгким как пушинка. Прыжок с кровати, с десяток отжиманий, вскочил и нанес несколько ударов в воздух. Просто замечательно.
Правда, Ру в комнате не оказалось, но скорее всего она в гостиной, опять, наверное, у нас куча гостей. Ну, значит, и мне пора спускаться, вчера день был на редкость сложным. Но в кои-то веки я утро не назову недобрым. Я думал, что сбросил груз с плеч, когда помог Олегу, но я ошибался, вчера я сбросил не просто груз, а целое небо словно атлант.
Спустившись, я услышал то, что абсолютно не ожидал услышать. Тишину. Звенящую, бьющую набатом тишину. Что было на редкость странным.
— Ру?! — мой окрик эхом разнесся по дому. Ответа не было, и паранойя начала потихоньку подниматься из самых глубин души.
— Ру?! — снова позвал я. И снова тишина. Да что здесь происходит-то? Пустой дом может и не пугал, но заставлял нервничать.
— Вот я идиот! — ну а как еще я
