Лорд Беррит стоял на пятой или шестой ступени от начала лестницы, уперев руки в бока, в той самой знаменитой позе, в которой любят стоять карикатурные продавщицы, жёны и тёщи из анекдотов. При его невысокой, бочкообразной фигуре, это выглядело бы забавно, если бы не суровый взгляд и нахмуренные брови – лорд был зол и не собирался скрывать своё настроение. Сердце у Ирэн дрогнуло, но виду она не подала. Показывать слабости лорду-отцу она не собиралась.
— Графиня в своём праве! Надо же! И чем ты собираешься объяснить мне это? Кто позволил тебе просить у короля право опеки над землями? Или моё слово больше ничего не значит для тебя?!
При этих словах госпожа Кёрст, которая несколько неосмотрительно зашла в дом одновременно с графиней, приглушённо пискнула и резво отступила за спину хозяйки.
Леди Ирэн вздохнула, улыбнулась и ответила:
— Я тоже рада видеть вас, отец!
7
Беседа с лордом Берритом проходила тяжело. Точнее, это даже нельзя было назвать беседой. Просто Ирэн пришлось выслушать крики и вопли лорда-отца. Лорд злился на дочь, обвинял её в том, что она переметнулась на сторону врагов, спрашивал, не завела ли она себе любовника, который и настроил её против семьи, и как она смела пойти против него, своего отца?! Говорить он ей не давал, а на повышенных тонах обещал расправиться с ней так, чтобы другим неповадно было – сослать в монастырь, самый нищий, какой только найдётся. Он требовал, чтобы дочь завтра с утра отправилась вместе с ним на приём к его величеству и согласилась вернуться под опеку. Ирэн слушала. Долго. Молча. Терпеливо…
Лорд не унимался. Отпив из кубка вина, чтобы просто смягчить пересохший рот, он сильно заперхал – вино пошло не в то горло. Леди Ирэн дождалась, когда отец откашляется. Когда, тяжело дыша, побагровевший и уставший лорд уселся в кресло, она достаточно тихо ему сказала:
— Отец, несколько лет назад вы сами заметили, что я перестала вас называть «папенька». Я выросла. И я не вернусь под вашу опеку.
— Ты! — заорал лорд-отец и вскочил с кресла. Лицо лорда побагровело ещё больше: — Ты…! — похоже, он просто не находил слов…
Тяжёлый серебряный кубок с остатками вина, запущенный меткой рукой графини, сбил с камина высокую вазу из драгоценного ренского фарфора. Звон получился изрядный, но заглянувший на шум лакей, убедившись, что его никто не звал, испуганно прикрыл щель в двери. Несколько оторопевший лорд Беррит с удивлением смотрел по очереди на дочь и на осколки вазы и снова – на дочь и на осколки…
Леди Ирэн заговорила, слегка, просто для убедительности, повысив голос:
— Я выросла, отец. Смиритесь с этим. Я не вернусь под вашу опеку. Но обещаю, что в случае нужды вы получите любую помощь, какую я буду в состоянии оказать – политическую поддержку, военную силу или просто финансовое вливание. Я не хочу и не собираюсь ссориться с вами, но до совершеннолетия Артура я сама буду править его землями.
— Что стоят обещания дев… женщины?! — лорд всё ещё злился.
— Зачем вам так уж понадобилась опека над моими землями? Раньше, помнится, вы помогали восстанавливать графство, но не лезли управлять. Я так понимаю, что вы решили вновь выдать меня замуж?
— Это – не твоё дело! Твоё дело – послушание!
— Я благодарна вам за помощь в моих делах, лорд Беррит, но, помнится, это вы меня втравили в брак, который мог кончиться моей смертью. И вам, при этом, даже не вернули бы приданое.
— Не смей меня упрекать! Теперь ты – графиня!
— Тогда не смейте на меня орать! Мне надоело слушать вашу истерику! Вы желаете спихнуть меня за очередного мужлана? И я снова, благодаря вам, буду вертеться, как уж на сковородке, пытаясь сохранить жизнь сыну и поладить с новым мужем? А если нет? Если он захочет графство в наследство своим детям, а не Артуру? Лорд Беррит, никто не встанет между мной и моим ребёнком. Даже вы. Не забывайте, что у сестры – две дочери, и лорд Артур, пока что, ваш единственный внук.
Отец раздражённо сопел, что-то обдумывая, а потом, со всей силы, с дикой злостью запустил в стену свой кубок. Жалобно звякнув, тот покатился по полу и затих в углу. Зато вторая ваза на камине уцелела – лорд оказался экономнее дочери.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Пауза тянулась долго, леди давала отцу время прийти в себя. Наконец, когда его шумное сопение немного стихло, она спокойно заговорила:
— Отец, я не вижу смысла ссориться. В семье всякое бывает. Но я повторюсь для вас – вы, а следом и ваш сын, мой брат, лорд Андрэ, можете рассчитывать на любую посильную помощь от меня. А если не будет семейной ссоры, то, в последствии, и от моего сына. Траур по мужу я буду носить так долго, как только смогу.
Сложно сказать, смирился ли лорд Беррит с тем, что дочь, пусть и частично, выскользнула из его рук. Он всё ещё был раздосадован – лорд очень не любил, когда его планы рушились. Однако то, что говорила его дочь, он слушал очень-очень внимательно.
— Если его величество отказал вам в праве опеки, не значит ли это, что он надеялся посеять семена раздора в нашу семью? Как вы думаете, отец? Я, признаться, не слишком сильна в таких тонкостях.
— Возможно. — буркнул лорд, а Ирэн поняла, что гроза миновала, пусть и не до конца. Но вот если сейчас она будет просить совета у лорда, покажет, что его мнение для неё по-прежнему важно, он утихнет. Находили же они общий язык раньше, когда у них были общие враги? Почему бы сейчас не появиться общему делу?
— Отец, у меня к вам будет просьба. Точнее, мне нужен ваш совет. Я действительно не слишком искушена в придворных интригах…
Лорд ещё немного посопел – его раздирали противоречивые чувства. Ирэн решает вопросы бескомпромиссно, как мужчина, но с чисто женским коварством. Такой дочерью можно бы и гордиться! Но досада на неповиновение ещё не улеглась полностью. Однако любопытство сыграло с лордом дурную шутку – не выдержав, он проворчал:
— Говори уже, что надо…
— Отец, вы не могли бы подсказать мне, как лучше уладить одно деликатное дело? Понимаете, Анги ждёт ребёнка.
— Анги? Это которая? Это твоя горничная? Фу, распустила девок! Позорище! И что, теперь ты хочешь спихнуть её в монастырь?
— Отец, думаю, что за рождение этого ребёнка Анги получит, как минимум, дворянство.
— Что?! Уж не хочешь ли ты сказать…
Лорд замолчал, его взгляд стал рассеянным и немного бессмысленным – он думал. Прокручивал в голове варианты развития событий со скоростью хорошего компьютера. Наконец, посмотрел на дочь со смесью восторга и удивления во взгляде и спросил:
— Ты ухитрилась подложить свою горничную под короля и заполучить бастарда от Красавчика Эдди в своём доме?!
Ирэн покачала головой – с отцом всегда было сложно. Он так погряз в расчётах и интригах, что объяснять ему, что и как произошло на самом деле, просто нет смысла. Но похоже, что эта новость ему нравится. Стоит спросить его совета, как лучше преподнести её королю.
Мылась в этот день леди Ирэн в еле тёплой воде, а спать легла далеко за полночь. Зато через пять дней она, в роскошном платье из чёрного бархата, с минимумом драгоценностей, зато в графском венце на голове, ожидала приёма короля. Лорд Беррит сопровождал её лично.
Проход по коридорам дворца вызвал волну любопытства у встречных – дамы в траурном наряде редко бывали приглашены ко двору. Король не любил ритуалы, связанные со смертью, не любил траурные цвета и серьёзных женщин, предпочитая легкомысленных хохотушек.
Правда, последнее время шли разговоры о королевском бракосочетании. Официально ещё ничего не было объявлено, но сплетники уверенно называли имя принцессы Марии из рода Валуант – правящего дома Франкии. Поговаривали, что этот брак избавит Англитанию от войны с церковью – против союза двух государств мать-церковь не рискнет воевать, это понимали все. Так, будет слегка пакостить по мелочи, зато войны избежать удастся. Потому к будущей королеве двор испытывал сложные чувства. С одной стороны – принцесса враждебного государства. С другой – залог мира. И потом, кто знает, как к ней отнесётся сам король? Если они поладят, двору придётся прогнуться перед франкийкой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
