Лаарен застыл, пораженный бурей чувств, исходивших от Веги. Он несколько минут невидяще смотрел на кольцо Евы, ни разу не показавшее лжи или даже просто неискренности. Все слова, сказанные следователем, были правдой от начала и до конца. Лаарен чувствовал, что если он поступит правильно, то у него не будет более верного и преданного сторонника, чем этот черноволосый не-человек.
— Посмотрите на меня, виконт, — негромко произнес император, прерывая затянувшееся молчание. Даргел поднял голову. В черных глазах стояла боль. — Что вы думаете обо мне, после всего произошедшего? Отвечайте правдиво, даже если это будет дерзостью.
Следователь помедлил.
— Вы прекрасный правитель, мой император. Вы великолепно справляетесь с возложенной на вас правом рождения миссией и вы достойны своего титула. Но порой вы забываете, что страна, которой вы правите, состоит из живых людей… и не-людей. Порой вы слишком легко приносите в жертву общим интересам жизни отдельных имперцев — в большинстве случаев это суровая необходимость, но иногда нужно посмотреть на ситуацию с другой стороны. Вы один из лучших и достойнейших императоров со времен Магнуса, но вы — живой человек… иногда слишком живой, для поста, который занимаете. Порой вы еще даете себе право на обычные человеческие чувства — любовь, ненависть, месть, но это пройдет, как только вы допустите хотя бы одну ошибку. Я был бы рад служить вам, если бы вы того хотели. Но я готов принять любое ваше решение, даже если это будет подтверждение уже вынесенного приговора.
Лаарен принял решение.
С тихим шорохом покинул свои ножны Правосудие — фамильный меч императоров.
Вега склонил голову, готовясь принять смерть.
Лезвие меча коснулось его правого, потом — левого и опять правого плеча.
— Встаньте, рыцарь империи. Я дарую вам жизнь, прощение всех преступлений, вольно или невольно совершенных на территории моего государства, и клянусь быть честным и справедливым господином.
Даргел медленно поднялся на ноги, неверяще глядя на Лаарена.
— Я клянусь вам в вечной верности, мой император. Я клянусь служить вам до самой смерти, я клянусь защищать вас и Империю. Я… — Он судорожно вдохнул, не в силах найти нужные слова.
— Достаточно, — Лаарен улыбнулся. — Я должен попросить прощения…
— Не надо, мой император. Некогда я правил одной страной… и слишком хорошо вас понимаю.
— Вега, я вам поражаюсь, — иронично проговорил Здравович, выходя из-за портьеры. Даргел нахмурился. — Вы и страной успели когда-то править и во главе некоей службы, схожей с OOP, постоять… И когда только успели?
— Мне чуть больше двухсот лет, Александр, — язвительно бросил Вега, с неприязнью глядя на главу Тринадцатого департамента.
— Вы неплохо сохранились, — парировал Здравович. — Киммерион, я полагаю, его величество не будет против, если вы тоже выйдете к нам.
Эльф смущенно выступил из-за второй портьеры.
— Ким?!?
— Благодарите своего друга за то, что он вовремя помог мне разобраться в ситуации и исправить свою ошибку, — император вновь улыбнулся.
— Да, а перед этим орал на меня в моем кабинете, требуя, чтобы я либо добился вашего освобождения, либо организовал вам побег, — добавил Александр.
Вега молча шагнул к эльфу и обнял его.
— Спасибо, — тихо выговорил он. — Я в долгу перед тобой.
— Я всего лишь отблагодарил…
— Господа, может, вы позже разберетесь, кто из вас перед кем в долгу и за что именно? — оборвал их Здравович. — Сейчас я рекомендовал бы всем подумать об угрозе, которая нависла над империей. Я имею в виду Левиафана. И, если император не будет против, я хотел бы рассказать, что мне удалось узнать.
Через пять минут, когда все расселись, а Ким наполнил бокалы вином, Александр начал рассказ.
— Примерно полтора месяца назад аналитики моего департамента обратили внимание на странные совпадения в некоторых происшествиях по всей империи и даже за ее пределами. Примерно одна и та же схема — подкупом или шантажом — глав некоторых организаций и структур заставляли работать на определенную группу лиц. Тех, кого не удавалось купить или заставить — убирали, ставя на их место более покладистых. За месяц неизвестным удалось накопить силу, достаточную для того, чтобы устроить небольшую войну в империи. Я посылал своих расследователей… ни один не вернулся живым. Кроме де Вайла и его команды.
У нас нет точных данных о том, кем на самом деле является Левиафан, но аналитики утверждают, что вероятность того, что он на самом деле демон, крайне невысока. Скорее всего, мы имеем дело с магом невероятной силы, возможно, даже владеющим утраченными во времена Раскола знаниями.
— Почему я узнаю обо всем этом только сейчас? — холодно спросил император.
— Для того чтобы составить хоть сколько-нибудь полную картину происходящего, мне не хватало доклада де Вайла, который я получил всего несколько часов назад. Теперь можно с уверенностью утверждать, что мы столкнулись с чем-то, не имеющим аналогов в нашем мире. Даже я не могу вспомнить ничего подобного.
К сожалению, никакой конкретной информацией мы не располагаем. У меня есть только список организаций, служб и структур, предположительно работающих на людей Левиафана. И список людей, которым не посчастливилось перейти ему дорогу — с датами рождения и смерти. Всех, кто мешает ему, он устраняет — когда прямым убийством, когда «несчастным случаем», когда руками правосудия, как едва не получилось с де Вайлом.
Самого Левиафана вычислить пока не удалось — судя по сводкам, в самых разных местах империи и Парнаса в разное время появлялись совершенно разные личности с документами на имя Левиафана де Аббисса, фон Аббисса, дель Аббисса, ла Аббисса и даже просто Аббисса, без приставки. Эти люди были виконтами, баронами, графами, герцогами, князьями и даже принцами. Простыми путешественниками, богатыми дворянами, наемниками, священниками… кем угодно.
Также странные происшествия случаются с некоторыми влиятельными и не очень жителями империи и Парнаса. Они куда-то пропадают — а потом возвращаются, но возвращаются несколько… измененными. Этих изменений, как правило, не замечают, но несколько случаев нам удалось засечь. Насчет остальных — пока что только подозрения.
Мы с Николасом вдвоем проанализировали ситуацию и пришли к выводу, что кем бы ни был этот Левиафан, планы у него самые что ни на есть грандиознейшие. Он не собирается довольствоваться полученной уже сейчас властью, он хочет подчинить себе империю и Париас — а за ними и весь мир.
— И что вы намерены делать? — спросил Лаарен после нескольких минут тишины. — Это все по вашей части, не так ли?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
