Метла, казалось, обладала собственным разумом. Она пролетела через туннель под сараем, и воздух в замкнутом пространстве с силой сдавил барабанные перепонки Джеймса. Когда они долетели до открытого выхода в пьедестале Святого Локимагуса, метла повернула так резко, что чуть не сбросила Джеймса.
Ощущение скорости потрясало, когда метла проносилась через залы. К счастью, большинство учеников ушли смотреть матч на Квиддичное Поле, и коридоры были по большей части пусты. Метла накренилась и ухнула в бездну лестничного пролета. Она пролетала над и под лестницами, когда они перемещались, чудом не задевая их, заставляя Джеймса нагибаться и прижиматься к метле все плотнее, настолько, насколько можно. Внизу промелькнул Пивз, пририсовывавший статуям усы. Джеймс заметил его краем глаза, а через мгновенье, к его удивлению, Пивз сидел перед ним на ручке метлы.
— Рискованный трюк, крошка Поттер! — ликующе крикнул Пивз, пока метла проносилась по узкому коридору между аудиториями. — Не пытаешься ли ты по-дружески посоперничать со стариной Пивзом? Хи-хи!
Пивз схватился за канделябр, мимо которого они проносились, и повис на нем, оставив Джеймса и метлу, ныряющую под ним. Джеймс пытался управлять ей, но это было бесполезно. Метла маниакально следовала своему маршруту. Она накренилась и нырнула вниз, влетев на каменную лестницу, ведущую на кухню эльфов. В отличие от остальной школы, на кухне было людно и суетно, эльфы убирались после ужина.
Метла пронеслась между гигантскими кастрюлями, заставляя эльфов разлетаться как кегли. Грохот посуды и столового серебра слился в жуткую какофонию на огромной скорости. Следующей была прачечная, жаркая и шумная. Метла пронеслась мимо стиральных машин, проскользнула под гигантские шестеренки и между чудовищных ручек урчащих поршней. Джеймс с ужасом увидел, что метла, очевидно, ища смерти, на полной скорости несется прямо к каменной стене в конце комнаты. Он уже хотел спрыгнуть с метлы, надеясь приземлиться в один из чанов с пенной водой, когда метла свернула немного влево и вверх под углом. Там в стене была дверь, и Джеймс понял, что это спусковой желоб для белья. Он стиснул зубы и снова вцепился в ручку метлы. Метла нырнула в желоб так стремительно, что Джеймс едва успел поджать ноги, а затем были только проносящаяся мимо тьма и давление.
Куча белья встретила его на полпути по желобу, и Джеймс задохнулся от кучи тряпок, навалившихся на него. Он старался освободиться от белья, но не мог рисковать и выпускать из рук ручку метлы. Метла снова нырнула, и по изменившемуся давлению и наличию свежего воздуха, Джеймс понял, что каким-то образом снова оказался на улице. Все, что он мог видеть из-за кучи белья, это слабый узор мерцающего света, когда метла наклонилась и спикировала. Джеймс рискнул отпустить одну руку. Он сгреб белье, развевавшееся вокруг него, столько сколько мог, и потянул изо всех сил. Ткань высвободилась, и он увидел размытый свет и почувствовал дуновение ветра. Он успел только понять, что, по одной ей известным причинам, метла везет его обратно на поле для квиддича.
Впереди замаячили трибуны. У основания ближайшей из них толпились люди, многие следили за ним, показывали и кричали. Затем, в какое-то мгновение метла просто перестала двигаться. Джеймс цеплялся за метлу до конца и казалось, что долгое время он просто рванулся сквозь воздух, ничем не поддерживаемый. Наконец, он врезался в землю с раскатистым стуком. Что-то в левой руке Джеймса неприятно щелкнуло, и он, наконец, остановился и обнаружил себя глядящим в дюжину смазанных лиц.
— Похоже, он цел, — сказал один из них кому-то другому, стоящему неподалеку.
— Лучше, чем он заслуживает, — сердито ответил другой, хмурясь на него сверху вниз. — Пытаться сорвать матч, украв метлу капитана команды, никогда бы не подумала!
— Все в порядке, правда, — еще один голос, дальше. Джеймс застонал и попытался опереться на левый локоть. Его правая рука ужасно пульсировала. Табита Корсика стояла в двадцати футах, окруженная толпой благоговеющих зрителей. Ее метла неподвижно зависла рядом с ней, там, где она и остановилась. Она положила одну руку на нее, слегка придерживая метлу. — Мы можем простить детский энтузиазм первогодке, хотя я поражена тем, на что некоторые могут пойти ради квиддича. Правда, Джеймс. Это же всего лишь игра, — она улыбнулась ему, продемонстрировав все свои зубы.
Джеймс плюхнулся обратно на траву, прижимая к себе правую руку. Толпа расступилась, пропуская Ридкулли, Директриса, профессор Франклин и Джексон следовали за ним. Джеймс услышал, как Табита громко говорит членам своей команды, направляясь обратно на поле:
— Люди думают, что раз она сделана маглами, она должна быть слабой метлой, но ее магия сильнее, чем все, что вы сможете найти в стандартной Молниеносной, даже в тех, в которых есть функция расширенной экстра-жестикуляции. Эта метла знает, кто ее хозяйка. Все что мне нужно сделать, это позвать ее. Мистеру Поттеру вряд ли было известно об этом. Вообще-то мне жаль его, он просто делал то, что считал нужным.
МакГонагалл присела на корточки рядом с Джеймсом, ее лицо было серьезно и полно ужаса.
— Правда, Поттер, я даже не знаю, что сказать.
— Локтевая кость сломана, мадам, — сказал Франклин, глядя на руку Джеймса сквозь странное устройство, состоящее из линз разных размеров и медных колец. Он аккуратно сложил его и спрятал во внутренний карман мантии. — Я предлагаю немедленно отвести его в больничное крыло, а вопросы можно задать и позже. У нас есть о чем заботиться в данный момент.
— Верно, — согласилась директрисса, не сводя взгляда с Джеймса — Особенно когда мисс Сакарина и мистер Рекрент прибудут сюда в течение нескольких следующих часов. Я должна сказать, Поттер, я крайне удивлена. Вытворить нечто настолько легкомысленное в такое время, — она встала, отряхиваясь. — Хорошо, что ж. Мистер Джексон, не могли бы вы проводить мистера Поттера в больничное крыло, будьте добры? И, пожалуйста, предупредите мадам Карри о том, что мистер Поттер останется там на всю ночь, — она одарила Джеймса жестким взглядом, пока Джексон ставил его на ноги. — Я хочу точно знать, где искать его, когда я захочу задать ему вопросы. И никаких посетителей.
— Не волнуйтесь, мадам Директриса, — ответил Джексон, ведя Джеймса обратно к замку.
Первые пять минут они шли молча, затем, уже во дворе, куда не доносился шум со стороны поля, Джексон сказал:
— Я не сразу понял, что вы за фрукт, Поттер.
Боль в руке Джеймса превратилась в тупую пульсацию, хотя отвлечься от нее было все еще сложно.
— Простите, сэр?
— Я имею в виду, что раньше не сумел раскусить вас, — сказал Джексон располагающим голосом. — Очевидно, что вы знаете гораздо больше, чем мальчик вашего возраста должен знать, и я думаю, это не только потому, что вы — сын главы мракоборцев. Сначала вы пытаетесь украсть мой портфель, а затем сегодня вы занимаетесь этим нелепым фарсом, чтобы стащить метлу мисс Корсики. И несмотря на то, что другие могут подумать, Поттер, — он взглянул на Джеймса, пока они проходили через большой зал, его темные брови сдвинулись. — Я знаю, что пытался украсть ее не для того, чтобы предоставить Когтеврану лучший шанс на победу.
Джеймс прочистил горло:
— Я не понимаю, о чем вы говорите.
Джексон не обратил на него никакого внимания:
— Это не важно, Поттер. Что бы вы ни думали, что вы знаете, что бы вы ни делали, после сегодняшнего вечера не будет иметь никакого значения.
Сердце Джеймса пропустило удар, а затем начало тяжело биться в груди.
— Почему? — спросил он онемевшими губами. — Что случится сегодня вечером?
Джексон не обратил на него внимания. Он открыл одну из освинцованных стеклянных дверей в больничном крыле и придержал ее для Джеймса. Комната была длинной и высокой, с ровными рядами кроватей. Мадам Карри, которая по очевидным причинам не была фанаткой квиддича, сидела за столом в дальнем углу, слушая классическую музыку на своем радиоприемнике.
— Мадам Карри, вы, должно быть, знаете мистера Поттера, — сказал Джексон, подталкивая Джеймса к ней. — Он каким-то образом умудрился сломать себе руку во время матча по квиддичу, несмотря на тот факт, что сам он не входил ни в одну из команд.
Мадам Карри встала и подошла к Джеймсу, качая головой.
— Хулиганы. Никогда не пойму, что это за спорт такой, который превращает в другом случае приличных людей в неандертальцев. Что же у нас тут такое? — она приподняла руку Джеймса, осторожно ощупывая перелом. Он зашипел сквозь зубы, когда она нашла его. Она поцокала языком. — Неприятный перелом, конечно, но могло быть и хуже. Что ж, приведем вас в порядок в мгновение ока.
— Кроме того, — сказал Джексон. — Директриса просила вас оставить мистера Поттера здесь на вечер, мадам.
