Гленда помогла Орехху взобраться в повозку и сесть на скамью. Он крепко прижимал к себе свой ящик, словно щит.
— Куда ты хотел направиться? — спросила она, когда лошади снова неторопливо зашагали по дороге.
— Домой, — ответил Орехх.
— Обратно к Ней?
— Она дала мне ценность. Я был ничем, а она дала мне ценность.
— Как ты можешь так говорить? Ты не был "ничем", — возмутилась Гленда. Через пару скамей от них Трев и Джульетта оживлённо шептались о чём-то.
— Я был ничем, — повторил Орехх. — Я ничего не знал, и ничего не понимал, я был глуп и ничего не умел…
— Но это не значит, что человек никто, — твёрдо заявила Гленда.
— Нет, значит, — возразил Орехх. — Может, и неплохой, но всё равно никто. Я был бесполезен. Она показала мне, как обрести ценность, и теперь я кое-чего достиг.
У Гленды появилось чувство, что они говорят на разных языках.
— Что значит «ценность», мистер Орехх? — спросила она.
— Это значит, что ты меняешь мир к лучшему, — ответил Орехх.
— Неплохо сказано, — одобрила старая леди с макаронами. — Слишком много вокруг бездельников, которые и пальцем не шевельнут, чтобы сделать что-то полезное.
— Ладно, а как насчёт людей, которые родились слепыми, например? — спросил пассажир с варёным яйцом, сидевший напротив.
— Я знаю одного слепого, который владеет баром в Сто Лате, — вмешался престарелый джентльмен. — Он знает по памяти, где что лежит, и по звону монет определят сумму, которую положили на прилавок. Дела у него неплохо идут. Это просто поразительно. На слух отличает фальшивый шестипенсовик за десять шагов, и это в шумном баре, не забывайте.
— Не думаю, что речь идёт об абсолютной ценности, — сказал Орехх. — Полагаю, Её Светлость имела в виду, что ты должен поступать как можно лучше исходя из того, что у тебя есть.
— Кажется, весьма благоразумная леди, — заметил человек, ничего не имеющий против гномов.
— Она вампирша, — коварно заметила Гленда.
— Ничего не имею против вампиров, пока они не лезут в чужие дела, — заявила макаронная леди, которая в этот момент лизала что-то кислотно-розового цвета. — У нас есть один по соседству, работает в лавке кошерного мясника. Отличный парень.
— Мне кажется, тут дело не в результате твоих усилий как таковом, а в соотношении результата с тем, с чего ты начал, — сказал гном.
Гленда с улыбкой откинулась на спинку сиденья, слушая, как вокруг развиваются различные философские концепции. Она была не уверена в своих выводах, но Орехх сидел рядом, гораздо менее отчаявшийся, чем прежде, а все остальные обращались с ним, как с равным.
Впереди во тьме замаячили какие-то смутные огни. Гленда соскользнула со своего сиденья и подошла к водителю.
— Мы уже почти приехали?
— Ещё минут пять, полагаю, — ответил тот.
— Извини за глупую выходку с трубой, — сказала она.
— А, ерунда, — весело отмахнулся водитель. — У нас тут в ночном конёбусе чего только не случается, уж поверь. По крайней мере, никого не стошнило, уже хорошо. Однако, интересный у тебя приятель.
— Ты и не представляешь, насколько, — сказала Гленда.
— Да уж. Все эти речи, про то, что ты должен делать лучшее, на что способен. И чем лучше у тебя получается, тем больше требования. Я думаю, так оно и есть.
Гленда кивнула. Похоже, действительно, так оно и есть.
— Потом ты прямиком назад поедешь? — спросила она.
— Нет. Мы с лошадками передохнём до рассвета, а там уж и в обратный путь. — Он искоса посмотрел на неё, как человек, который многое слышит, и, как ни удивительно, ещё больше видит, что творится позади, пока остальные пассажиры считают его всего лишь человеком, который глядит на дорогу. — А нехилый поцелуйчик она мне отвесила. Знаешь что, когда конёбус приедет на станцию, там вокруг будет полным-полно сена, и я, разумеется, не замечу, если кое-кто захочет в этом сене вздремнуть, э? Мы отбываем обратно в шесть утра со свежими лошадьми.
Он улыбнулся, заметив выражение её лица.
— Я же говорил, тут чего только не случается: дети, сбежавшие из дома, жёны, сбежавшие от мужей, мужья, сбежавшие от других мужей. Мы официально называемся «омнибус», а «омни» значит «многое», и на этом конёбусе действительно бывает практически всё что угодно, чёрт побери. Вот почему у меня всегда при себе топор, врубаешься? Однако топор, это ещё далеко не всё, что человеку нужно в жизни, такое моё мнение. — Он повысил голос: — Скоро Сто Лат, ребята! Обратный рейс в шесть утра. — Он подмигнул Гленде. — И если вас не будет к этому времени на борту, уеду без вас. Конёбус ходит по расписанию, и никак иначе.
— Ну, вроде всё неплохо вышло? — спросила Гленда, глядя, как приближаются огни города.
— Отец будет ворчать, — пожаловалась Джульетта.
— Да ничего, он подумает, что ты была со мной.
Трев молчал. По правилам улицы, предстать перед своей девушкой в образе парня, который не является таким парнем, который запросто может шарахнуть другого парня обрезком трубы по башке — чрезвычайно позорно, хотя никто, кроме него, похоже, не обратил на это ни малейшего внимания.
— Кажется, впереди проблемы, — объявил водитель. — Ланкрский Экспресс почему-то не отправился вовремя.
Пассажиры не видели ничего особенного, кроме огней, освещавших большой каретный двор у ворот, в котором стояли несколько экипажей. Когда они подъехали ближе, водитель окликнул одного из тех кривоногих, похожих на хорьков мужчин, которые словно сами зарождаются около любого здания, так или иначе связанного с лошадьми.
— Экспресс не отправился? — спросил он.
Хорькообразный мужчина вынул изо рта сигаретку.
— Коняга расковалась.
— Ну и что? У них же тут кузнец есть? Куёт лошадок для почтовиков и всё такое.
— Ничё он не куёт, потому что вдарил себе молотом по руке.
— О, чёрт, если Экспресс не уедет в ближайшее время, это влетит вам в круглую сумму, — сказал водитель. — Это ж почта. По Экспрессу люди часы сверяют.
Орехх встал.
— Я могу подковать для вас лошадь, сэр, — объявил он, забирая с сиденья свой ящик с инструментами. — Возможно, вам следует поскорее сообщить об этом начальству.
Хорёк убежал прочь.
Когда конёбус запарковался на каретном дворе, к нему торопливо подошёл прилично одетый мужчина.
— У вас тут есть кузнец? — спросил мужчина, глядя прямо на Гленду.
— Это я, — сказал Орехх.
Мужчина уставился на него во все глаза.
— Не очень-то вы похожи на кузнеца, сэр.
— Вопреки распространённому заблуждению, кузнецы обычно скорее жилисты, нежели мускулисты. Дело прежде всего не в мускулах, а в крепких сухожилиях.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
