– Сам-то понял, что сказал, и почему раньше не додумались? – подколол я его.
– Это я так, по-стариковски радуюсь.
– Пойдёмте хоть немного поспим, – предложил я сквозь зевоту. – Лиза, чтоб завтра шестеро молодцов как штык здесь стояли. Кровь из носу!
– Какая кровь?.. – удивилась Лиона.
– Не обращай внимания, привыкай. У него иногда случаются приступы, – успокоила подругу Лиза. – Пойдёмте в самом деле спать.
Молодцы стояли возле флигеля под вечер следующего дня. Вернее, четыре молодца и две молодицы. Всем лет по шестнадцать – семнадцать, и всех я знал. Не по именам, а в лицо. Пятеро были детьми дворни: ремесленников, прачки и конюха. Один из посада, сын «нашего» торговца бывшего крестьянина из Хлудова. Молодёжь тушевалась.
Лиза подошла ко мне чёткой армейской походкой и встала по стойке «смирно», выпятив симпатичную упругую грудь:
– Господин барон, разрешите доложить!
– Докладывайте.
– Вверенные мне новобранцы для получения боевой задачи построены!
Я посмотрел на переминающуюся удивлённую группку. Строем там и не пахло, но не будем придираться.
– Присягу, она же клятва, новобранцы приняли. Жаждут работать.
– Заводите присягнувших на место службы, госпожа капрал.
– Слушаюсь! За мной, орлы! – скомандовала Лиза и пошла к двери.
Любит иногда приколоться, чертовка! За то и люблю. Пореже бы только прикалывалась.
В мастерской армейская речь пропала сама собой. Для начала познакомились. Потом я объяснил молодым их задачу и устройство штампов. Не магическое, а чисто технологию: берётся одна фиговинка, кладётся в эту штуковинку, опускается такая вот балда, нажимается вот эта пимпочка… и так далее. Когда в итоге получился готовый кристалл для «арбалета» и я из него выстрелил в специальное углубление с «каменной пеленой», лица юнцов засияли восторгом. Стрелять совсем не обязательно, по технологии амулет обязательно проверялся «стендом ОТК», но для эффекта… не смог удержаться.
– Поработаете месяц-два, и, возможно, некоторые из вас смогут пройти инициацию. Хотите стать магами?
Они потеряли дар речи. Первой опомнилась Жиранда, очень симпатичная рослая девушка с точёной фигуркой. Как Лиза не побоялась её взять?
– Вы ещё спрашиваете! Я всю жизнь об этом мечтаю!
– И денег заработаете – жалованье хорошее. Работать станете в две смены по три человека. Потом. Пока несколько дней понаблюдаете за нами все вместе и спрашивайте, не стесняйтесь. Ясно?
– Понятно, чего там.
– Ясно.
– Мы сейчас начнём учиться?
– Вы уже начали. Мы с Лизией выйдем, а вы оставайтесь, изучайте устройства. На каждом листок с описанием прикреплён, а вот, – я вытащил из кармана сложенные вчетверо листы, – полное описание технологии для четырёх видов амулетов. Штудируйте. Как стемнеет, расходитесь. Из мастерской ничего не выносить – это приказ. Вопросы?
– Вы не боитесь нас здесь оставлять? – спросил Круп, сын нашего торговца.
– В смысле?
– Поломаем что-нибудь, выстрелим из амулета и вообще…
– Не боюсь. Вы люди взрослые… – «…с большой натяжкой», – мелькнуло в голове, – и клятву давали. Кроме того, ни одной заготовки, а тем более готового изделия в этой комнате нет, всё на складе. – Я показал на дверь в соседнюю комнату. – Для вас она пока закрыта. Новый артефакт я заберу. Всё? Пошли, Лизия.
В дверях Лиза обернулась:
– Для каждого из вас эти двери всегда открыты, но только для вас, больше ни для кого! Запомните. Если кто чужой попытается пройти вместе с любым из вас, ему придётся очень несладко. Внимательно следите за любопытными.
– И ещё, – добавил я, – туалет во дворе… Ты где их набрала? – Вопрос сорвался сам собой, едва мы вышли из флигеля.
– Наконец-то изволил поинтересоваться! Походила по рыночку и отобрала самых симпатяжек. Тебе правда понравилась Жиранда? А по мне, так Гарвус – очень даже ничего. Одобряешь? – Я молчал. Лучше не подыгрывать, а то затянется. Это в серьёзных вопросах Лиза была лаконичной и послушной или если я прямо распоряжусь, а так… – Фи, какой ты скучный! Не люблю тебя… Ладно, слушай, деспот. К нам с Витаром ходят такие вот дылды учиться. После работы. Они все без дела не сидят, сам понимаешь – семьи не богатые. Приходят, оттрудившись, к старшим школьникам и постигают новую математику.
– Или на вас с Витаром полюбоваться. – Я всё-таки не удержался.
– По себе судишь? Пошляк. Но мне приятно, спасибо. А мог бы сразу сказать: «Любимая, ты самая красивая девушка в мире! Даже самая прекрасная принцесса тебе и в подмётки не годится!» Хотя нет, про принцессу ты так сказать не сможешь. – И так натурально горько вздохнула!
– Ближе к делу.
Ещё один горький вздох, и уже серьёзно:
– Такие тоже есть, но их мы сразу отсеяли. Ты знаешь, сколько молодёжи и не совсем молодёжи ходит к нам на занятия? Откуда, ты же занятой! Двадцать шесть человек! А регулярно – девятнадцать. Из них девять отсеяли сразу – глазки строят, из остальных десяти и выбирали. По уму они все примерно одинаковые, а вот по таланту и усердию – разные. Главный критерий был – верность баронству, потом – усердие и талант на последнем месте. Так шесть человек и отобрали. Клятву все приняли с радостью. Юность! Романтика, тайны, верность – всё такое. – Говорила так, будто сама – убелённая сединами мудрая старуха. Я еле сдержал смешок. – Беседу проводила я. С каждым в отдельности. «Хочешь, – говорю, – послужить баронству на скучной, нудной и опасной работе?» – «Так точно!» – отвечали не задумываясь. «Придётся принять страшную клятву, – пугала я их. – Готов?» Или: «Готова?» Вот так-то, дорогой.
– А какую клятву составила?
– Хочешь послушать? Слушай: «Жизнь. Перед твоим лицом с открытым сердцем стою я. Искренне и добровольно даю я этот обет. Клянусь в верности баронству Комес и лично барону Комесскому. Клянусь хранить в тайне все секреты, что узнаю в баронстве и в сообществе „Стихия”. Если я нарушу данную клятву, то отвернись от меня, Жизнь, и я умру». Как тебе?
– Меня-то зачем приплела?
– А пусть будет, мне спокойнее. Пойдём на кухню, а то я что-то проголодалась.
– Ужин скоро, потерпеть не можешь?
– Не могу. А за ужином ещё поем. Пошли.
– Стой! А родители наших новобранцев отпустят? Они теперь целыми днями заняты будут.
– С луны свалился? Кто тебе здесь откажет! Ничего под носом не замечаешь. Идём, а то помру с голоду, ты виноват будешь.
Через два дня вернулся Рон.
– Докладываю, всё прошло замечательно. Трудности были, но они больше приятные: конкурс сильно большой. Мы популярны, желающих поступить к нам на службу – пруд пруди. Через две недели должны подтянуться все, а первых следует ожидать уже с завтрашнего дня. Казармы и конюшня готовы?
– Строятся. Семус со строителей не слезает. Видел небось рядом с посадом? Скоро закончат.
Мы чисто мужской компанией сидели в бане и, распаренные, попивали пиво.
Рон прискакал вечером. Обмылся, перекусил, помиловался с Агной – и в баню. От ужина мы дружно отказались, только закуски взяли с собой.
Хорошо сидеть в предбаннике в дружной компании чистым, напаренным и приятно расслабленным. Лёгкость неимоверная! А ещё с пивом и вкусной рыбкой. На улице длинные летние вечерние сумерки и с утра зарядивший дождь. А тебе тепло и прохладно одновременно. Красота! Как это располагает к душевным беседам… и к бабам. Но сегодня без них.
– Местных новобранцев гоняют?
– Ага. Прунис и Рухис их строят. Ты всего двадцать человек отобрал.
– А главное в твоих поездках, Рон, – продолжил я рассуждать, – что ты записал координаты окрестных порталов.
– Согласен, пригодятся. Не только окрестных, я в Златорусе побывал, это столица княжества Рус. Оно в центре имперских земель. Большое, богатое. В основном металлами всякими, углем и камнями для амулетов, гранатами, аметистами. Драгоценные тоже встречаются.
– Да что ты говоришь! – Мне внезапно стало смешно. – Прямо как моя родина: большая, полезных ископаемых полно, и название похожее. А какой бардак там! О Спаситель, помоги остановиться! Если бы ещё оно, это княжество, на севере было, тогда бы вообще!
