– Таких слов ты от меня не дождешься. Не мой стиль.
– А каких дождусь?
– Твоя судьба в твоих руках, Хуан Антонио.
Что уж думал себе этот мальчик, я не знаю. Но он зажмурился, стиснул зубы, сжал кулаки и сказал:
– Я справлюсь. Не беспокойся. Я не подведу тебя. Я – справлюсь.
* * *
Я вошла первой. Федерал еще не уехал, ждал появления нашего компьютерного гения. Йен сохранял невозмутимую маску.
Увидев тщедушного Хуана Антонио, федерал показал все, что думает, даже без слов. Хуан Антонио оправдал мои надежды, тоже показав все – он просто не заметил федерала.
– Господа, это Хуан Антонио, – сказала я, – мне рекомендовали его как специалиста по нашей проблеме.
Хуан Антонио протянул левую руку Йену. Йен поздоровался, считал информацию с ярлычка и удивился:
– Ты ведь не Хуан Антонио.
– Делла Берг сказала, как меня зовут, а не что у меня в чипе написано, – парировал Хуан Антонио. – В Конституции нет такой статьи, чтоб человеку в обществе зваться непременно так, как написано в чипе.
– Да, конечно, – согласился Йен. – Но почему Хуан Антонио?!
– Да потому что все говорят – ты же вылитый Хуан Антонио! Ладно, давайте к делу, у меня времени – не вечность.
– Пошли, – скомандовал Йен.
По дороге в лабораторию повстречали Крюгера, который тоже познакомился с нашим юным гением и в точности повторил реплики Йена. Пока мы дошли до заветной комнаты, встретили еще четверых сотрудников, и каждый удивился – почему Хуан Антонио и почему тебя зовут не так, как надо.
Когда мы вошли, явился Август. Оглядел заморыша Хуана Антонио, протянул руку. Тот уже изготовился повторить диалог. Август еще раз оглядел его и сказал:
– Хорошо как тебе прозвище подходит. Даже не верится, что сам придумал.
Хуан Антонио потерял дар речи. Август повернулся спиной и пошел к Йену, едва сдерживавшему смех.
– Гений, да? – с мальчишеской угрозой спросил Хуан Антонио.
– Да, – через плечо ответил Август.
Хуан Антонио состроил было жалобную мордашку «все-сиротку-обижают», но перехватил мой насмешливый взгляд и развернул тощие плечики. Кашлянул:
– Ну что, давайте работать, – потер ладони и запел: – Работать, работать, я так люблю работать…
Йен включил аппаратуру, Хуан Антонио плюхнулся в операторское кресло, надел сбрую. Федерал встал напротив, скрестив руки на груди, всячески морально подавляя Хуана Антонио. Я его замысел поняла, поэтому взяла табурет, подсела сбоку и подмигнула парню. Он меня уже почти и не видел. Лицо стало холодным, сосредоточенным, как у первых космонавтов перед стартом. Йен передал пакет с карточками, которые Хуан Антонио по одной загрузил в приемник. Прибежал Крюгер, поманил меня в угол.
– Делла, а что за парень? – очень тихо спросил он. – Я пробил по базе – он же…
– Не все, что происходит в жизни, попадает в базу, – так же тихо ответила я. – Это лучший ученик мастера Вэня, учителя Князева. Если я хоть что-то понимаю в людях, этот мастер Вэнь…
К нам подошел Август.
– Это какой еще «мастер Вэнь»? – удивился он. – Из Китайского квартала, что ли?
Август говорил громко, и меня аж перекосило, когда я увидела, что у федерала усмешка стала злорадной. Он тоже подошел.
– Что за Китайский квартал? – уточнил он. – Вы приобрели своего «специалиста» на китайском рынке, леди?
Август равнодушно покосился на него и сказал Крюгеру:
– Не ищите его в базе. Мастер такой же «Вэнь», как этот, – он показал большим пальцем за спину, – Хуан Антонио. Его зовут Иван Ким. Он не китаец, а кореец, и тот наполовину. Майор разведки, работал в Шанхае, провалился, его пытали, сумел бежать из тюрьмы, выбраться через Куашнару и Саттанг, здесь его комиссовали. Что интересно, даже убегая, он ухитрился прихватить данные колоссальной важности. Собственно, за это ему майора и дали – перед тем, как проводить на пенсию. Он слегка повредился в уме, стал чудаком. Живет в Китайском квартале, волонтерским порядком заботится о ребятишках из самых бедных семей. Что он знает и чему способен научить – я не возьмусь даже предположить. Знаю одно: если Ким кого-то рекомендовал – то либо его человек решит проблему, либо проблемы и не было. Как бы его человек ни выглядел. Насчет внешнего вида вообще не надо забывать, что Ким – типичный спецразведчик, а у них своеобразные представления о том, как важная фигура должна выглядеть.
– Да уж, – ответил федерал снисходительно. – Впрочем, если вы говорите, что чудак, то многое становится понятней…
– Иной раз глядишь на человека – и ничего особенного не ждешь, – тем же тоном продолжал Август. – Например, хорошенькая девушка. Умеет работать с прессой, находчива, ей бы пресс-секретарем в том же управлении полиции быть, а она почему-то – ассистент инквизитора…
Федерал застыл, а Крюгер аж крякнул, отвернулся, потом передернул плечами и обвиняюще ткнул пальцем в Августа:
– Вот я – я, между прочим, никогда не считал ее пустоголовой красоткой! Мы да, мы не ладили, потому что я такой человек, люблю ясность, а тут я просто не понимал – ну явное же несоответствие. То есть уровень-то виден, но почему его не озвучивают? Но когда все узнал, конечно, все наладилось. Конечно. Конечно! Потому что раньше я не понимал. У меня есть ваш оперативник, которому, по моим представлениям, нужна очень мощная поддержка, но этот оперативник не ищет вообще никакого сотрудничества, и вообще, я же отвечаю тут за всех, и за вас с нею в том числе, а она рискует собой так, что я бы на вашем месте устыдился, да-да, устыдился! Но теперь я знаю, какая поддержка ей нужна. А что? Есть у меня два молодых опера, ха-ароших опера, они, конечно, дубоваты, зато исполнительны, ими только командовать правильно нужно, но так ведь она же умеет! Ну и все, буду отправлять их для поддержки, и все замечательно…
– Вы о чем? – переспросил федерал.
– Не о чем, а о ком, – поправил Август. – Хотя и о чем, конечно. О странных предпочтениях разведки и о том, как могут выглядеть сами офицеры-разведчики. Могут казаться старыми бедными китайцами, например. А могут и иначе. Взять хоть моего ассистента… – Август положил руку мне на плечо. – Именно та девушка, о которой только что говорил старший эксперт Крюгер.
У федерала вытянулось лицо.
– Кстати, Крюгер, я рад, что вы подружились, – обронил Август. – И мне нравится ваша идея насчет пары оперов. Непременно воспользуюсь. Тем более что Делла действительно умеет командовать. Да и после работы с ней они уже не будут дубоватыми – она их обучит. И обучит так, как в полицейской академии не смогут.
– Ну я думаю! – согласился Крюгер. – Август, значит, мы договорились? Ну ей-богу, я же живой человек, меня совесть мучает, что… Я рассудком понимаю, что она все умеет. Но я же не могу этого допустить! Вот пусть она пальчиком указывает ребятам, а ребята сделают всю грязную работу – тогда я согласен. Пусть они, а не она по голове получают. Я вообще загодя согласен на полное сотрудничество, и на будущее тоже, мне вообще это очень нравится, потому что в процессе мои сотрудники обучаются, перенимают опыт, но я же хочу, чтобы вы были в безопасности! Оба! Август, вас это тоже касается!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
