Планкет сдержался, только мрачно сверкнули стекла очков.
В натянутом молчании компаньоны вернулись в зоологический зал. Который по справедливости, — подумал Планкет, — стоило бы назвать залом «безголового скелета». Спрятав руки в карманы, он с тоской посмотрел на осколки гипса. Наверное, так смотрит приговоренный к повешению на деревянный брус, заготовленный для постройки эшафота.
— Нас убьют, — подвел он мрачный итог.
— Кто?
— Сначала — директор музея. Потом все ученые по очереди. Потом — посетители, что завтра придут полюбоваться на кита, убитого Канцлером. После дело дойдет до тайной полиции, а уж там обязательно отыщут в этом политическую подоплеку. Затем…
— Хватит, хватит, — замахал руками Фласк. — Не стоит паниковать, друг мой. Всего-то и делов — склеить пару кусков гипса да повесить на место.
— Ха! — сказал Планкет и, на случай если компаньон не понял, повторил: — Ха-ха! Интересно, что ты собрался склеивать, если половина разбилась в пыль?
— Значит, найдем другой череп, и дело с концом, — сказал Фласк. — Из самого безвыходного положения есть выход!
7. Что делать с черепом
Этого механик не вынес. Он бросился к инструментам и принялся лихорадочно скидывать их в саквояж. Без разбора, в общую кучу; в прошлом одна мысль о подобном беспорядке привела бы его в ужас.
— Ты — как хочешь, а я уезжаю! — крикнул он в ответ на вопрос в глазах компаньона.
— Ээ… Куда это вы собрались, друг мой?
— В Мексику! — отрезал Планкет.
Так, не забыть масленку и книгу… За океаном все пригодится. А если ему придется сменить профессию? Гибкий Шульц вполне может направить по следам неудачливого таксидермиста своих «мальчиков». Да и директор музея отставать не будет, не говоря уже о… У Планкета перехватило горло.
— В Мексику? — удивился певец. — Что ты собираешься делать в Мексике?
— Жить! — Планкет развернулся и ткнул компаньона пальцем в грудь. Фласк охнул. — Я хочу жить, понимаешь ты — толстый, бездарный, самовлюбленный…
Механик прикусил язык, но было уже поздно. Фласк отступил на полшага. Лицо его наливалось краской, ноздри широко раздувались, левый глаз задергался… Начал он вполголоса, но к концу фразы сорвался на крик:
— Ну скажи, что ты сейчас собирался сказать! Молчишь?! А я и так знаю, что ты собирался сказать!
— Ничего, — отрекся Планкет.
— Поздно! Мысль не изреченная, но оставшаяся на языке, потом ужалит, подобно гадюке, затаившейся в дебрях джунглей!
— Но я молчу…
— И это поздно! — певец драматически воздел руки. — О боги, вы создали мир неправильно! За что я должен терпеть все это?
— Я молч…
— Раньше надо было молчать! — взревел Фласк.
Планкет втянул голову в плечи. Он почему-то сразу тушевался, когда на него повышали голос. Должно быть, это из-за неправильного питания, думал механик. Если не хватило в детстве кальция — кости вырастут тонкие и хрупкие. Интересно, а что не докладывали ему, раз теперь в моральном позвоночнике отсутствует необходимая жесткость?
— Интересно, что подумает господин Шульц, когда узнает о пропаже Крокуса? — сказал Планкет, чтобы сбить компаньона с волны. Разглагольствовать о том, как его недооценивают, Фласк мог часами.
— Я бы на его месте не стал ломать голову, а просто убил, — буркнул певец. — Камень на шею и в залив.
Планкет вздрогнул — он терпеть не мог холодную воду. Механик попытался поправить очки, но нечаянно сбил их — руки дрожали.
— Ну вот, — сказал он печально. Фласк озадаченно почесал бороду.
— Эй! Ты что, плачешь?
— Нет, — сказал Планкет, поднимая голову. — Стекло треснуло.
Певец пригляделся — и правда. Через левое стекло сбегала неровная трещина — будто плачущий водопад.
Фласк рассматривал механика, наморщившись. Лоб, непривычный к такому упражнению, зачесался. Планкет выглядел как человек не от мира сего. Это… ээ… пугало. Но Фласк вдруг понял, что у него нет никакого желания разбираться с господином Шульцем в одиночестве. Ну уж нет! Не дождетесь.
— У нас. Есть. Шанс, — раздельно произнес Фласк. — Ну-ка, повтори. Ну!
— У нас есть шанс, — тоскливо повторил Планкет. Внезапно его окатила горячая волна стыда — от макушки до пят. Пустобрех Сайрус Фласк собирался бороться до последнего, а он — Норман Планкет, который всегда считал себя разумным и думающим человеком! — поддался панике. Нет, так дело не пойдет.
— У тебя есть идея? — преувеличенно бодро спросил Планкет.
— Конечно! Все очень просто, друг мой. Я уже говорил — наши трудности решит китовый череп.
Планкет подумал, что ослышался.
— Наши трудности и начались с черепа!
— Это, друг мой, называется диалектика. Один череп втянул нас в неприятности, другой — из них вытащит.
— Хорошо, — вздохнул Планкет. — Только где мы его возьмем?
— Итак, попробуем рассуждать логически, — сказал Фласк. — Если бы вам, друг мой, был нужен череп кита, куда бы вы обратились в первую очередь?
— В Музей Естественной Истории.
— Действительно… Хорошо, это решает многие проблемы — мы уже в Музее Естественной Истории, осталось найти череп. Все просто.
— Ага, — кивнул Планкет. — Нам даже и искать не нужно.
Он указал на осколки. Фласк задумался.
— Ладно, — сказал он наконец. — Этот вариант отпадает. Но Кетополис ведь город китобоев, не забыл?
— И что? — ехидно поинтересовался Планкет. — Нет, не забыл. А еще я прекрасно помню, что китов разделывают начисто и все кости идут на удобрения. Можно, конечно, набрать поделок из кашалотовых зубов… Правда, я уже не уверен, что зубы эти настоящие. Раз даже в Музее Естественной истории, оплоте науки, кит оказался поддельным…
Он в сердцах пнул кусок гипса, поморщился от боли в ушибленном пальце.
— Не переживайте так, друг мой, — утешил его Фласк. — Солнце еще не сядет, а мы уже найдем череп! Никто и не заметит пропажи, даю вам слово!
— Откуда такая уверенность? — кисло спросил Планкет. Мысленно он затоптал чуть проклюнувшийся росток надежды. Имея дело с Сайрусом Фласком, не стоит тешить себя иллюзиями.
— Знаю я одно местечко, — начал Фласк. — Можно найти что угодно. Помню, мне потребовался марокканский кальян, весь город обошел, ноги в кровь — нигде нет. А туда прихожу — пожалуйста…
— Не вижу связи, — буркнул механик.
Его так и подмывало спросить, зачем певцу потребовался именно марокканский кальян, но он сдержался. Наверняка очередное средство для голоса.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
