одна из причин, по которым Джо любил Лондон: он не мог припомнить, чтобы любое другое ежегодное событие давало возможность с таким размахом отпраздновать этническое разнообразие.
Джо и его коллеги из ОВРОИ добровольно вызвались следить за порядком во время этого двухдневного праздника — в числе девяти тысяч прочих полицейских офицеров. Когда суперраспознаватели наблюдали за музыкальными или спортивными событиями, они имели возможность запечатлеть в памяти сотни или даже тысячи новых лиц. Но карнавал — мероприятие совершенно иного порядка, учитывая одно только количество людей. Джо уже произвел шесть арестов, основываясь на опознании подозреваемых из централизованной базы данных. В целом их команда арестовала тринадцать человек.
Он шел против течения праздничной толпы, по одному озирая лица гуляк. Из-за тесноты воздух был влажным и душным, в нем висели запахи пряной еды, смешивавшиеся с дымом марихуаны. В прошлом Джо с готовностью хватался за возможность поработать на карнавале, используя это как шанс для поисков сестры. Но в этом году все было иначе. Каждый раз, думая про Линзи, он вспоминал, как непоправимо подвел Бекку. Теперь его разум неразрывно связывал сестру и погибшую коллегу воедино.
После смерти Доминика и Брайана Джо взял больничный на шесть недель, чтобы привести в порядок психику и осознать все случившееся. Он также использовал это время, чтобы заново наладить отношения с Мэттом. Они вместе бродили по музеям и галереям, предпринимали однодневные поездки за город и наслаждались туристическими маршрутами, куда лондонцы попадают крайне редко.
Но совесть Джо не позволяла ему расслабиться. Скрывая что-то от Мэтта, он не мог жить нормальной повседневной жизнью. Слишком многое в его душе изменилось за время участия в операции «Камера». И Мэтт, который знал его лучше, чем кто-либо еще, понимал, что Джо по-прежнему нечто беспокоит. Постепенно он выжал из него всю правду.
Это был самый откровенный разговор, который когда-либо происходил между ними. Джо сидел вместе с Мэттом на скамье в Хапмпстед-Хит, глядя на древние рощи, пруды и лондонский горизонт, и постепенно раскручивал нить повествования. Он не умолчал ни о чем — ни о своей злополучной поездке в Лейтон-Баззард, ни о том, как подвел Бекку. Поведал о том, почему сначала скрыл телефон Хаммонда, а потом, после самоубийства Брайана, передал этот телефон своим коллегам, предварительно вынув карточку памяти, на которую были записаны видеоролики.
Завершив признание, он едва мог посмотреть на супруга. Они сидели в молчании, и Мэтт держал Джо за руку.
— Что касается Бекки… никакие мои слова уже ничего не изменят, — произнес наконец Мэтт. — Это то, с чем тебе придется жить. Но ты должен помнить: ты ее не убивал. Это сделал Доминик Хаммонд. Может быть, ты мог это предотвратить, а может быть, нет. Ты никогда этого не узнаешь. Но мы должны найти для тебя какой-то способ справиться с этим, и первым делом тебе нужно снова пойти к психологу. Что касается телефона — я сделал бы то же самое. Ты спас семьи жертв от той грязи, которой забросали бы имена погибших. Закон не всегда принимает в расчет мораль, и иногда, поступая неправильно, мы все равно поступаем правильно.
— Но я должен поддерживать закон, а не нарушать его. Это делает меня таким же виновным, как те, кого я разыскиваю.
— Нет, не делает. Ты сделал разумный выбор и не можешь отыграть его обратно.
— В показаниях я сообщил, что нашел этот телефон в кармане своей куртки только перед тем, как позвонил Брайану, и что Хаммонд, должно быть, сунул его туда тайком. Я не сказал, что он сам отдал его мне. Что, если меня уволят за то, что я не передал его начальству сразу? Иногда я думаю, следует опередить их и уволиться самому.
— Если после внутреннего расследования тебе что-то предъявят, посмотрим, как с этим справиться. И нет, ты не должен добровольно отказываться от своей карьеры. Ты — хороший человек, Джо, вот почему я тебя люблю. И знаю, что ты способен двигаться дальше и, пока зрение позволяет, можешь сделать еще много хорошего в этом мире в качестве детектива — больше, чем если б ты был просто гражданским лицом. Не становись еще одной жертвой Хаммонда.
Джо кивнул и сильнее сжал руку Мэтта. Жить с детективом и так нелегко, а учитывая все, что успел натворить Джо, будет правильно теперь поставить супруга на первое место в своей жизни.
Во время больничного Джо посетил похороны Бекки в Айлингтонском крематории. Это была формальная, мрачная церемония; все скамьи и проходы были заполнены офицерами в форме, а снаружи толпились журналисты. Джо смотрел на мать и отца Бекки, сидящих в первом ряду. Хелен явно еще не до конца оправилась, голова ее была по-прежнему забинтована. Она держалась за руку своего блудного мужа Дэвида, как будто боялась упасть, если отпустит. На время выздоровления Хелен Мэйси временно перешла под его опеку, но он решил не брать внучку с собой на похороны. После церемонии Джо подумал было подойти к родителям Бекки и выразить свои соболезнования, однако передумал. Он все еще считал себя отчасти виноватым в смерти их дочери.
Теперь, вернувшись в ОВРОИ, Джо пообещал Мэтту, что снизит нагрузку на глаза. Это означало, что он будет меньше сидеть за компьютером, пролистывая фотографии подозреваемых, чаще делать перерывы и правильно питаться. Врачи полагали, что все это может замедлить развитие макулодистрофии. Не предотвратит неизбежное, но, возможно, даст больше времени.
Джо знал, что должен был уведомить начальство о своем заболевании еще два года назад, когда оно было диагностировано. Вместо этого он решил уйти в отрицание. Настало время посмотреть правде в лицо и перестать прятаться от нее. Поэтому он поклялся, что после окончания карнавала признается во всем.
Когда смена подходила к концу, Джо почти дошел до станции «Лэдброк-Гроув». Толпа начала редеть, и урчание в желудке застало его врасплох. Он осознал, что не ел весь день. Его внимание привлек запах жареного мяса и карибских специй, и он посмотрел в сторону передвижной закусочной, к которой стояла очередь человек в шесть. Проверив свой бумажник на предмет наличных, Джо направился в конец очереди.
Неожиданно в поле его зрения промелькнуло чье-то лицо. Яркие синие глаза, такие же, как у него самого, заставили Джо оглянуться. Но женщина прошла мимо так быстро, что
