294
De div. nat. Ill, 29–30, c.707, 708; II, 16, c.548. Богоносный Василий, просвещенный превышнею благодатию, божественное светило, глашатай (ргаесо) мудрости, преисполненный добродетели, рассуждал в своем толковании, применяясь к простому смыслу слушателей, по мнению Эригены, более просто, чем сам понимал, как это весьма часто делали св. отцы; в том же произведении его можно, по Эригене, найти места, свидетельствующие о более высоком понимании «блаженнейшего» отца (с. 708–709).
295
De div. nat. IV, 18, с. 833. Епифаний, по нему, слишком уж просто мыслит о рае, как некотором земном месте, с земными деревьями и источниками, доступными для чувств, что кажется смешным для истинного разума (quod vera deridet ratio). Cf. 818.
296
Ancoratus, Άγκυρωτός (в рукописях сочинения De divis. nat.: «accuratus» sermo de fide c. 741 (ACF), 899 (CF.), sermo de fide c. 745, liber de fide c. 595, 601). Migne, s. gr. t.43, c. 17–236. Вследствие чтения прежде всего именно этого произведения и затем трактата Григория De imagine, философ пришел к убеждению, что общее воскресение будет делом не только благодати, но и стремящейся к тому же природы (V, 23, с. 899–900). Авторитет Епифания, «великого мужа», приводится, кроме того, при разъяснении свойств одухотворенного тела Христа после Его воскресения (с. 901). У Епифания же Эригена находит «изящнейшее и остроумнейшее» решение трудного вопроса о неведении Сыном времени будущего суда (II, 28, с. 595: caliginem hujus quaestionis S. Epiphanius, Constantiae Cypri episcopus<…>elegantissime acutissimeque aperuit), изложение учения о Троице (IV, 1, с. 741–742), и некоторые мысли, на которые он хочет обратить внимание читателей, хотя они и не имеют прямого отношения к предмету его рассуждения, — о том, что бесстрастное Божество Слова сострадало (compassam esse) человечеству Его, что дух, о котором Господь говорил: «дух бодр, плоть же немощна» (Мк. 14,38), Ютче, в руце Твои предаю дух Мой» (Лк. 23,46), есть Дух Святой (IV, 3, с. 745–746). В одном месте делается ссылка на сочинение Le hebraicis nominibus с именем Епифания (? V, 2, с. 863).
297
с. 979–980, 1005.
298
Haureau. Histoire de la philosophie scolastique. I. 1872. Paris, c. 90–99.
299
Аристотель называется у Эригены проницательнейшим у греков исследователем различия предметов природы, но с характерной прибавкой: «как говорят» (De div. nat. I, 14, с. 462: acutissimus, ut ajunt, apud Graecos naturalium rerum discretionis repertor). Несколько раз имя его встречается, когда заходит речь об учении его о категориях (с. 462–463, 469, 478, 507); затем, в одном месте читатель отсылается к трактату его «Об истолковании», как содержащему рассуждение о «возможном и невозможном» (с. 597), и в другом — упоминается о мнении его и его последователей о том, что правила речи (vocis) относятся не к природе вещей, а к привычке говорящих (с. 869-870); этим ограничиваются все ссылки на него. Платон называется «величайшим из философствовавших о мире» (с. 476) и вообще «высшим из философов» (с. 728), который один только из представителей светской мудрости (mundanae sapientiae periti) стремился чрез познание твари достигнуть познания Творца, но в последнем случае опять встречается выражение; «как это можно читать» (с. 721; quod solus Plato legitur fecisse). Ссылки на Платона, именно с указанием на «Тимея», делаются в учении о душе мира и одушевленности всего (с. 476-477, 728, 735), о движении планет вокруг солнца (с. 698) и о материи (с. 500-501); упоминается, кроме того, даваемое Платоном определение природы ангела (animal rationale et im-mortale), которое сам Эригена не осмеливается принять, чтобы не показаться последователем его школы, тем более, что оно не подтверждается авторитетом Св. Писания и отцов церкви (с. 732, 762-763). Трудно решить, имел ли Эригена перед собой греческий текст «Тимея» или же пользовался только переводом Халцидия и вместе комментарием последнего; буквальных выписок из Платона он не приводит. Cf. F. Mullachius. Fragmenta philosophorum graecorum. Vol. II. Paris. 1881. Timaeus, §10, p. 159“Migne, s. l. 1.122, c.476; §24, p. 179“c. 500.
300
c. 869; c. 728, 732.
301
c. 716, 735.
302
Ниоткуда не видно, будто парижские или другие какие‑либо библиотеки «в изобилии» могли доставлять Эригене неоплатднические сочинения, как это предполагает Флосс (Floss, XXVII, также Christlieb, 11), будто «изучением греческой философии, которая чрез него собственно и была введена в западный мир, он занимался далеко не поверхностно», так как и при недостатке пособий «для него довольно было лишь читать греков на их языке», как думает Штауденмайер (Staudenmaier, 208–209). По крайней мере, доселе не указано, что же именно знал и читал, или мог знать и читать Эригена из области философской и вообще светской литературы на греческом языке, кроме сочинения Присциана. Имена Эратосфена, Птолемея, Пифагора могли быть заимствованы им и из латинских источников, и он сам частию указывает на это (с. 719: Plinius secundus et Ptolemaeus, in Geographico suo, ut Martianus scribit etc.). В частности, имена греческих философов и некоторые мнения их он мог знать чрез посредство, например, бл. Августина (упоминание о стоиках, Exposit. super Ier. cael. с. 266, 201). Ср. Huber, 428.
303
Hauriau, у Schrörs'a, 467.
304
Cf. Versus, Sect. V, 17, с. 1239: Ελλήνων"Ελλην λάμπει νυν Λιύδδο σεβαστός.
305
«Не желая, да не имея и возможности противиться повелениям Вашим, -говорит он в предисловии к переводу творений Дионисия, обращаясь к королю, — мы, будучи весьма еще неопытными новичками в эллинистических занятиях (rüdes admodum tirones adhuc helladicorum studiorum), — признаемся в том, ибо зачем нам стыдиться признаться в том пред Вашей ясностью? — сверх сил наших, при помощи, однако, Того, Кто есть умственный свет (lux mentium) и просвещает сокрытое во мраке, перевели с греческого языка на латинский четыре книги св. отца Дионисия Ареопагита, Афинского епископа, написанные к Тимофею, Ефесскому епископу, и десять писем его же». Praef. ad vers. Dionysii, с. 1031-1032. «Труднейшее дело (difficillimum laborem), говорит он в предисловии и к переводу De Ambiguis Максима, поручили Вы, православнейший из царей, рабу вашему, весьма слабому даже в области латинской [учености и литературы], тем более греческой (imbecilli valde etiam in Latinis, quanto magis in Graecis); сверх того, повелели даже поспешить, как будто опытному в том и другом языке (veluti erudito utriusque linguae), и скорее привести (труд) к концу». Praef. ad vers. Maximi, с. 1195.
306
Можно иногда встретить крайне преувеличенные мнения о состоянии эллинистических знаний на западе в IX веке, в эпоху каролингской учености, и в частности, соответственно высоте общего уровня этих знаний, о знаниях, какими обладал в этом отношении именно Эригена. Высказывается предположение, будто греческий язык играл гораздо более значительную роль при французском дворе во времена Карла Лысого, чем обыкновенно думают, так что без знания этого языка образование не признавалось тогда полным, будто главное произведение Эригены, первого эллиниста того времени, могло быть даже первоначально написано на греческом языке (Атрёге, Cramer, Gidel). Признавая эллинистом всякого писателя, который употребляет два-три греческих слова и умеет истолковать их, насчитывают до пятидесяти таких эллинистов от времени Карла Великого до конца девятого века (Tougard). Но действительность далеко не соответствовала такой идеализации. На самом деле, кроме монастырей Ирландии, лишь в немногих школах во Франции и Германии, в виде исключения, преподавался иногда греческий язык и немногие лишь занимались им и достигали более или менее значительных успехов. Есть известие об учреждении Карлом Великим специальных греческих школ в Зальцбурге и Регенсбурге, куда им назначены были преподавателями греческого языка Виргилий, Доль-Дан и Аполлоний; но известие о таковой школе в Оснабрюке основывается на неподлинном документе (В. Преображенский. Восточные и западные школы во времена Карла Великого. СПб. 1881. 103-106). Относительно позднейшего времени указываются, например, монастыри: Сен-Галленский, Рейхенау, Корвей-ский, как такие, в которых занимались греческим языком. Знанием греческого языка обладали, кроме ирландцев (Седулия Скота, Эригены), например, Вала-Фрид Страбон, Христиан Stavelot, ранее их — Гильдуин; Алкуин и Рабан Мавр были лишь немного знакомы с ним; Серват Луп и Гинкмар совсем не знали. DOmmler, III2, 1888. S.660. Specht. Geschichte des Unterrichtswesens in Deutschland bis zur Mitte des 13 Iahrh. Stuttgart. 1885. S. 104-110. Schrörs. Hinkmar Erzbischof von Reims. Freib. im Brisgau. 1884. S. 467. Достигнуть хоть относительного совершенства в знании греческого языка, пользуясь теми грамматическими и лексическими пособиями, которые были известны в то время на западе, можно было лишь при особо благоприятных условиях. Валафрид Страбон, учившийся в школе монастыря Рейхенау (816-825), рассказывает, что все товарищи его, выразившие было желание изучать вместе с ним под руководством учителя Ветина греческий язык, вскоре же упали духом и отказались от своего намерения, и только один он при помощи разного рода средств, облегчавших учение, имел мужество и терпение пройти грамматику Досифея, после чего приступил к чтению Гомера (Преображенский, 117-118). Образцом пособий для изучения греческого языка, существовавших в то время, может служить изданный Миллером греко-латинский глоссарий лаонской библиотеки. Notices et extraits de manuscrits de la Bibliothfcque nationale et autres bibliothfeques. Т. XXIX, 2 partie. 1880. p. 1-230. Glossaire grec-Iatin de la Bibliothfeque de Laon par M. E. Miller. Cf. Floss, c. 1237. Как говорится в предисловии, глоссарий и издан с целью дать правильное понятие о состоянии эллинистических знаний при дворе Карла Лысого к концу IX века и показать, какого рода пособия мог иметь тогда всякий ученый, стремившийся к греческому образованию. (Здесь именно, в предисловии, и приводятся преувеличенные мнения об этих знаниях из книги Gidel, Nouvelles itudes sur la litterature greque moderne. Paris, 1878. Подобные же мнения высказывались ранее Cramer, De graecis medii aevi studiis. Sundiae, 1849-1853. У Schrörs'a, I. e., указывается еще Tougard, De l'hellinismc dans des icrivains du moyen äge. Les lettres chritiennes, revue de l'enseignement, de Philologie et de critique. Т. V, 1882, p. 213-224.).
