со всем войском погиб от рук галлов.
И все-таки сенат делал все, что мог: ободрял народ, укреплял город, мужественно обсуждал положение дел. Так, невзирая на решительное поражение, понесенное в это время, невзирая на то, что военная слава померкла, римляне благодаря особенным свойствам своих учреждений и мудрости своих решений не только одолели карфагенян и тем возвратили себе владычество над Италией, но немного спустя стали обладателями всей обитаемой земли.
Осада и взятие Сиракуз римлянами
…Когда Эпикид и Гиппократ завладели Сиракузами, римляне, раньше еще уведомленные о насильственной смерти сиракузского тирана Гиеронима, выбрали в проконсулы Аппия Клавдия, дали в его распоряжение сухопутное войско, а начальство над флотом возложили на Марка Клавдия. Начальники расположились станом невдалеке от города и решили, что сухопутное войско поведет приступ против города со стороны Гексапил[23], а флот против Ахрадины[24], где стена тянется вдоль моря. Приготовив осадные башни, метательные орудия и все прочее, нужное для осады, римляне надеялись при многочисленности рабочих рук опередить неприятеля. Но при этом они не приняли в расчет искусства Архимеда, не догадались, что иногда дарование одного человека способно сделать больше, чем огромное множество рук. Теперь они убедились в этом по опыту. Город был достаточно крепок тем уже, что облегающая кругом стена покоилась на высотах и поднимающемся перед городом утесе; к ним трудно подойти даже и тогда, если бы осаждаемые не оказывали никакого сопротивления. Кроме того, Архимед заготовил внутри города, а равно и против нападающих с моря такие средства обороны, что защитникам не предстояло нужды утруждать себя непредусмотренными работами на случай неожиданных способов нападения; у них заранее готово было все к отражению врага на всякие случаи.
Аппий сделал попытку приблизиться с осадными башнями и лестницами к той части стены, которая с востока упирается в Гексапилы; а Марк с шестьюдесятью пятипалубными судами направился против Ахрадины. Находившиеся на каждом судне люди вооружены были луками, пращами и легкими дротиками, чтобы прогонять врага. Вместе с тем римляне связали восемь судов попарно и, действуя веслами только с наружных боков, стали подвозить к городской стене так называемые самбики. Устройство этого осадного орудия следующее: делается лестница в четыре фута ширины и такой длины, чтобы и при установке она достигала верхнего края стены; потом кладут ее вдоль соприкасающихся связанных между собою судов, так что лестница выступает далеко за корабельные носы.
На вершинах мачт укрепляют блоки с канатами. Когда нужно действовать, канат привязывают к верхнему краю лестницы, и люди, стоящие на корме, тянут его на блоке, а другие, находящиеся на передней части корабля, следят за правильным подъемом лестницы и подпирают ее шестами. Наконец, при помощи гребцов, размещенных по обеим наружным сторонам, римляне подходят с кораблями к суше и стараются только что описанное сооружение приладить к стене. На вершине лестницы находится доска, с трех сторон огороженная плетнем; на ней стоят четыре человека, которые и ведут борьбу с неприятелем, находящимся на стене и мешающим установке самбики. Как только лестница установлена так, что возвышается над стеною, воины тотчас сторон взбираются на зубцы или башни; прочие товарищи их следуют за ними по самбике, надежно прикрепленной канатами к обоим кораблям.
Изготовив самбики, римляне решились подойти к башням. Однако Архимед соорудил машины способные метать снаряды на любое расстояние. Так, если неприятель подплывал издали, Архимед поражал его из дальнобойных камнеметов тяжелыми снарядами или стрелами. Если же снаряды начинали летать поверх неприятеля, Архимед употреблял в дело меньшие машины, каждый раз сообразуясь с расстоянием, и наводил на римлян такой ужас, что они никак не решались идти на приступ или приблизиться к городу на судах. Наконец Марк, раздосадованный неудачами, вынужден был сделать еще попытку — тайком ночью подойти к городу на кораблях. Когда римляне подошли к берегу на расстоянии выстрела, Архимед употребил другое средство, направленное против воинов, сражавшихся с судов, именно: он велел сделать в стене приблизительно на высоте человеческого роста множество отверстий, с наружной стороны имевших в ширину пальца четыре, у отверстий изнутри стены он поставил стрелков и маленькие скорпионы, через отверстия обстреливал корабельных воинов и тем отнимал у них всякую возможность сделать что-нибудь. Таким образом, далеко ли, или близко находился неприятель, Архимед не только разрушал все его планы, но и производил в его рядах большие опустошения. Как только римляне покушались поднять самбики, Архимед приводил машины в боевое состояние по всей стене. Все время они оставались невидимы, но лишь только требовалось употребить их в дело, машины выдвигались над стеною и простирали свои жерла далеко за зубчатые укрепления. Некоторые машины метали камни весом не менее десяти талантов, другие выбрасывали груды свинца, поражая осадные сооружения римлян, корабли, и находившихся на них солдат.
Некоторые машины отражали нападения неприятеля, защищенного и прикрытого плетнем от стрел, тогда бросаемые камни соответствующей тяжести прогоняли с передних частей корабля нападающих римлян. Кроме того, с машины спускалась прикрепленная к цепи железная лапа; управлявший этой машиной захватывал лапой нос корабля и потом опускал нижний конец машины. Когда нос судна был таким образом поднят, лапа и цепь при помощи веревки отделялись от машины. Вследствие этого некоторые судна ложились набок, другие совсем опрокидывались, третьи, большинство, от падения с значительной высоты погружались в море, наполнялись водой. Изобретательность Архимеда приводила Марка в отчаяние; с прискорбием он видел, как осажденные глумятся над его усилиями и какие они причиняют ему потери. Однако подшучивая над своим положением, Марцелл говорил, что Архимед угощает его корабли морской водой, а его самбики как бы с позором прогнаны с попойки палочными ударами. Так кончилась осада сиракузян с моря.
Аппий с войском очутился в столь же трудном положении и потому совсем отказался от приступа. И действительно, находясь еще на далеком расстоянии от города, римляне сильно терпели от камнеметальниц и катапульт, из которых их обстреливали; ибо сиракузяне имели в запасе множество метательных орудий превосходных и метких. Когда же римляне приблизились к городу, часть их попала под непрерывный обстрел через отверстия в стене, потерпела урон и не смогла продолжать наступления, другие, рассчитывавшие пробиться вперед силою и огражденные плетенками, гибли под ударами камней и бревен, падавших
