Тишина. Изра уставилась в стену. Именно это подтверждение и требовалось Эларе.
— Изра, Энцо знает? — прорычала она.
Изра посмотрела на неё холодным взглядом.
— Он приходил ко мне, — тихо сказала она. — В ту ночь, когда ты пробудила свою магию. Когда создала дракона из тени. Я никогда не видела его в таком состоянии. Таким взволнованным, таким потрясённым. Он ходил из стороны в сторону, рассказывая мне о том, что ты спрыгнула со скалы, а он последовал за тобой, словно это был не его выбор, а какое-то физическое притяжение.
Элара прижала руки к столу и поглядела на них.
— Он рассказал мне о том, как ты выглядела, когда летела с ним. Как что-то мощное пробудилось внутри него, когда ты коснулась его после. Это было похоже на удар молнии.
Элара вспомнила, как он вздрогнул, когда она обрабатывала порез на его лице, и как она списала это на боль. Вспомнила, что почувствовала точно такую же вспышку, когда он поцеловал её в Афродее.
— Он всё говорил и говорил о том, что он как будто встречался с тобой раньше… и что он как будто узнал тебя, хотя это казалось невероятным. Именно так ощущается связь, соединяющая души, Элара. Души, которые любили друг друга на протяжении всего их существования. Души, которых не может развести даже Судьба, как бы она ни пыталась.
— На следующий день он полностью от меня отгородился.
— Это я посоветовала ему, — призналась Изра. — Я знала о пророчестве и сомневалась в том, что увидела. Но, похоже, даже если бы он захотел, он бы не смог держаться от тебя подальше.
Ошеломленная, Элара погрузилась в молчание. Прошла минута, а может быть час.
— Ты знала всё это время и ничего не сказала, — хрипло произнесла она, наконец, так как во рту у неё пересохло, так сильно пересохло.
Губы Изры вытянулись в прямую линию.
— Я не смогла бы тебе рассказать, даже если бы захотела. Судьба должна свершиться так, как предписано.
— Ты наблюдала за мной всю эту неделю.
— За тем адом, в который ты сама себя погрузила, — строго поправила её Изра. — Я говорила тебе послушаться меня.
Из Элары вырвался удивленный дрожащий смешок.
— Я даже не могу на тебя злиться. А уж тем более на него. Он переживал это вместе со мной всё это время.
Её глаза наполнились слезами.
— Я не знаю, что думать. Чему верить.
Изра нашла её руку и нежно её сжала.
— Забудь обо всём. О пророчестве. О Звёздах. Ты должна была верить только этому.
Она прижала ладонь к сердцу Элары.
— Пусть оно направит тебя, любовь моя. Оно ещё ни разу тебя не обманывало.
Элара увидела, как оранжевые предрассветные лучи упали на лицо Изры. Резко вздохнув, она встала на ноги.
— Он сказал мне, что уезжает сегодня. Что король приказал ему поехать на озеро Астра. Он даже не сказал мне, когда вернётся.
Изра обеспокоенно нахмурилась.
— Тогда иди. Сейчас же, Элара. Ты должна рассказать ему всё.
Элара снова взглянула на Изру, и слёзы счастья и одновременно печали потекли из её глаз. Она быстро обняла подругу, после чего выбежала на улицу, залитую рассветными лучами.
Она побежала прямиком во дворец, и её шаги застучали по мощеной улице. Обратив своё лицо к Свету, она заметила, как быстро он начал заливать ночное небо. В отчаянии она взмахнула рукой, и в глухом гелионском переулке появился дракон, лежащий на земле. Она запрыгнула на него и полетела быстрее, чем когда либо, в погоне за рассветом, занимавшимся на небе.
Задыхаясь, она прибыла к главному входу во дворец, в одно мгновение заставила тени исчезнуть и вбежала в ворота.
— Мадам, — остановил её стражник, но тут же замолчал, узнав её, когда она бросила на него ядовитый взгляд.
Она понеслась по дворцовым коридорам, и её шаги застучали по мраморному полу, эхом разносясь по тихим помещениям дворца. Она обогнула заспанного прислужника, который начал свой обход, и свернула на дворцовую лужайку, разделявшую два крыла. Из её руки снова вырвалась тень, и, не мешкая ни секунды, она подлетела в воздухе, приземлилась на своего дракона и ринулась в сторону балкона Энцо.
Почувствовав боль в боку, она сжала зубы и спрыгнула на террасу балкона. На ручке двери, оказавшейся перед ней, была вырезана голова ревущего льва, которая выдавалась вперёд, словно живая. Издав удивленный смешок, она надавила всем своим весом на дверь, и пошатнулась, когда та открылась.
— Энцо! — воскликнула она, задыхаясь и вбегая внутрь. — Энцо, ты был прав насчёт всего. Я…
Кровать перед ней оказалась пуста. Чёрное постельное белье на ней было аккуратно заправлено, а вокруг не было никаких признаков жизни.
Энцо уехал.
Глава 48
Элара застыла на месте, боясь сделать вдох и нарушить тишину комнаты. Её взгляд упал на кровать. Она была сделана из золота и утоплена в чёрный мраморный пол. Это была кровать из того сна, который приснился ей в первую ночь её пребывания здесь, и в котором она увидела саму себя.
Неожиданно в комнате раздался резкий звук, пронзивший её уши. И только опустившись на пол, она поняла, что это был её собственный крик. Из неё вырвался скорбный вой, который сменился рыданиями, которые начали сотрясать её тело.
Снова.
И снова.
Она сидела на полу, чувствуя прикосновение холодного мрамора к своим обнажённым коленям.
«Идиотка. Трусливая, никчемная идиотка», — зашипела она на саму себя.
Она так и не воспользовалась возможностью быть счастливой, быть влюблённой и быть любимой. Кто знает, что должно было произойти завтра, а она потратила столько времени на пророчество и жестокие слова, сказанные тираном.
Рыдания не переставали сотрясать её тело. Боль была такой сильной, что ей было необходимо подняться. Покинуть эту комнату, в воздухе которой всё ещё витал запах тёплой амбры, его запах.
Шатаясь, она подошла к двери и нащупала ручку, так как её глаза заволокло слезами, после чего вышла из комнаты. Она вслепую дошла до своей комнаты, где кое-как натянула платье, достала из-под подушки лезвие из сумеречного стекла и дрожащими руками прикрепила его к бедру вместе со своим кинжалом. Проверив, что они были надёжно закреплены, она ещё раз оглядела комнату и вышла.
У неё не было никакого плана. Она не знала, куда идёт, но она знала, что должна найти Энцо. Её сандалии глухо застучали по гелионским мостовым, но она даже не понимала, куда идёт. Наконец, она оказалась перед его мастерской, на маленькой чистой площади, где было тихо этим ранним утром. Она замешкалась у двери, словно только сейчас начала понимать, где находится. А затем, проглотив рыдания, она, наконец, отворила дверь.
Она нашла мастерскую в том же состоянии, в каком они оставили её в тот день, когда создали сумеречное стекло несколько недель назад. Её книги были рассыпаны по мягкому дивану, инструменты Энцо остались лежать на рабочем столе. На небольшом столике на садовой террасе стоял графин с водой. Это место хранило все самые безмятежные моменты и чистые воспоминания. Её душу тянуло сюда — это был её дом. Она подошла к рабочему столу и провела рукой по инструментам. Печальная улыбка появилась на её лице, когда она вспомнила, как Энцо пытался накормить её ванильной выпечкой на этом самом месте.
Она развернулась, и её взгляд упал на кусок ткани, заляпанный краской, мелом и мелкой пылью. Таинственная работа Энцо. Она снова улыбнулась, провела рукой по материалу и откинула ткань.
Из неё вырвался резкий вдох.
На огромном камне высотой с Элару был вырезан балкон. На нём распускались розы, выполненные в таких мельчайших подробностях, что ей показалось, что она может почувствовать их запах. Элара не смогла удержаться и коснулась их. Они казались такими реальными и живыми. Её руки стали двигаться в сторону фигуры женщины в натуральную величину, которая была высечена в камне.
Она провела по очертаниям её тела, которые скрывало свободное платье. Длинные кудрявые волосы струились вниз, свисая с балкона. А когда Элара подняла глаза, миновав шею прекрасной статуи, а затем острый подбородок и полные губы, то поняла, что смотрит на саму себя.
