На фреске из усыпальницы в Фивах изображен фараон Аменхотеп III, восседающий на престоле, который поддерживают две колонны спереди и одна сзади. Так вот, задняя колонна имеет вид стебля папируса и, следовательно, указывает, что это символ Нижнего Египта. Впереди и, следовательно, лицом к Верхнему Египту, одна из колонн символизирует лотос, а другая — традиционный растительный геральдический символ юга. Обе колонны-символы показаны рядом, что исключает всякую возможность путаницы. Оказывается, начиная примерно с конца XVIII династии лотос стал использоваться в качестве второго символа юга страны. Читатель вскоре узнает причины этого. Дело в том, что мы вправе рассматривать Амарнский период в качестве своего рода переходной эпохи, поскольку как показывает вышеупомянутый трон Аменхотепа III, в те времена в роли геральдического растения могли выступать как лотос, так и таинственный цветок. Однако, в отличие от более ранней, отделенной правлениями нескольких фараонов, эпохи Тутмоса III, изображенного на троне повелителя обоих Египтов, здесь имеется в виду нечто иное.
Геральдические колонны в Карнаке. Современный снимок.
Продолжив прогулку во дворе храма в Карнаке вдоль оси «запад — восток», мы окажемся на открытом дворике, который, собственно, и является целью нашего визита. Здесь высятся две свободно стоящие колонны, воздвигнутые при Тутмосе III и охраняющие с обеих сторон вход во внутреннее помещение святилища. Колонны эти символические — они никогда не поддерживали своды храма. Они представляют собой тотемы обоих царств, так сказать, в чистом виде. Высокий рельеф на колонне с северной стороны от входа изображает три стебля папируса. На колонне с южной стороны от входа высечены тоже три стебля, но… увенчанных сложным стилизованным цветком с частично отогнутыми лепестками. И если вы теперь на минуту оставите Египет и вспомните символический герб французской монархии, вы сразу же узнаете в них знаменитый «Fleur-de-Lys»[231]. Глаза безошибочно подскажут вам, что геральдический цветок Верхнего Египта, растительный символ царства Менеса, основателя державы фараонов в Египте, — это лилия.
Однако ботаник сразу же скажет вам, что лилии в Египте не растут и никогда не росли, даже в древности. Для лилии, как и для сорняка гигантского, необходимы куда более прохладные климатические условия, чем те, что сложились в долине Нила. Лилия любит расти в зарослях кустарников на утесах и склонах скал на высоте как минимум 600 м над уровнем моря. Особенно хорошо она чувствует себя «на хорошо увлажняемых известковых почвах со слоем гумуса» и в оптимальных условиях может достигать высоты около 2 м. Это растение не отличается особой выносливостью, и его нельзя назвать легко культивируемым видом, особенно в жарком, засушливом климате. Пауль Шауэнберг со всей определенностью говорит о том, что климатические условия в Египте вообще не позволяют выращивать там лилии с длинным стеблем:
«(Лилии) весьма разборчивы к почвам и могут расти лишь при определенных условиях температуры и влажности… Продолжительная засуха просто пагубна для них. Кроме того, излишек тепла способен погубить их, особенно если нижняя часть стебля не защищена толстым слоем продуктов органического перегноя или торфа».
Ясно, что исконные климатические условия, характерные для Верхнего Египта, решительно препятствуют ее выращиванию в долине Нила. Единственный путь, которым лилия с длинным стеблем могла попасть в Египет эпохи фараонов — это импорт из-за рубежа и кропотливое возделывание цветков для приготовления благовоний. Такая плантация лилий и изображена на одном из барельефов времен XXVI династии. Вполне понятно, что выращивание лилий по самой своей природе — особенно с точки зрения ранних цивилизаций — было прерогативой правящего класса или даже монарха. В естественных условиях лилии в долине Египта никогда не встречались; они могли быть только завезены туда из-за рубежа представителями правящего класса.
Но где же тогда находился естественный ареал лилий с длинным стеблем? Целый ряд видов этих изящных растений встречается в обширной зоне, простирающейся от Альп на юго-востоке Франции (отсюда — традиционный монархический мотив «лилии») и северной Италии через Албанию, Македонию и Грецию, через Турцию вплоть до Кавказа и далее, вплоть до долин и нагорий Загрос. Однако большинство из тридцати двух дикорастущих ее разновидностей встречается только на Дальнем Востоке, особенно в Юго-Восточной Азии, Китае и Японии. В данной книге нет смысла останавливаться на дальневосточных видах, поскольку поиски прототипа главного геральдического символа Верхнего Египта лучше вести поближе к дому, то бишь Египту. Не так давно было установлено, что, в частности, один из видов лилии пользовался в древнем восточном Средиземноморье широкой известностью, где ее благодаря изысканному аромату выращивают вот уже как минимум три тысячи лет.
Самый красивый вид лилии из всех — это, конечно, Lilium Candidum, знаменитая «лилия Мадонны», цветок с шестью крупными белыми лепестками, образующими изящный раструб, защищающий золотистые тычинки. Зеленый цвет ее длинного, грациозного стебля на внешней стороне лепестков плавно перетекает в молочную белизну околоцветных сегментов. Сверкающие белизной цветы распространяют вокруг тонкий экзотический аромат, столь ценившийся древними. Это действительно был царский цветок древности, не имевший себе равных.
Современный ареал распространения дикорастущих «лилий Мадонны» простирается от пологих холмов Македонии, охватывая Анатолию и нагорья Балканского полуострова, к югу, до гор Ливана и горы Кармель в Израиле. Шауэнберг провел исследование «лилии Мадонны» и пришел к выводу, что этот цветок хорошо себя чувствует только в зонах умеренного климата, в частности, в Европе и Западной Азии. Ученый особо отмечает, что хребет горы Кармель — крайняя южная точка ареала, в котором «лилия Мадонны» еще встречается в дикорастущем состоянии, и то только на склонах гор на значительной высоте. Как я уже отмечал, лилия Мадонны имеет белый цветок, но у нее есть и ярко-желтая разновидность — Lilium Monodelphum. Родиной этой очаровательной лилии является Крым, Кавказ от Черного до Каспийского моря и некоторые районы северной Турции. Этот ареал, естественно, включает в себя и уже упомянутые нами локусы царства Аратты и Эдема.
К сожалению, в наши дни лилии более не встречаются на нагорьях Загрос — регионе, имевшем тесные связи с Египтом в Додинастическую эпоху. Однако, помня о том, что «лилия Мадонны» сегодня размножается и семенами (что указывает на ее выращивание в течение длительного периода), Ф.Фернс высказал предположение о том, что ее могли выращивать в древнем Иране еще до вырубки лесов и чрезмерно интенсивной культивации, изменившей характер ландшафта в этом регионе. Если же допустить существование этих факторов в древности, надо признать, что они были просто идеальными для лилий с высоким стеблем и что они не слишком отличались от условий, существовавших в древности на южных склонах гор Загрос. Сегодня же нам остается лишь вообразить, как живописно выглядели растущие рядом друг с другом оба вида лилий — белые и желтые — высотой более четырех футов, во множестве произраставшие на горных лугах южной гряды гор Загрос, протянувшейся к северу от древних Суз. Как мы уже говорили в этой книге в одной из глав, посвященных Месопотамии, шестилепестковая лилия служила одним из важнейших символов богини Инанны.
Во времена составления текстов надписей пирамид VI династии египетские писцы называли геральдическое растение — символ Верхнего Египта сешен или сешешен (Тексты пирамид, изречение 395), сопровождая этот иероглифический знак детерминантом «цветок с длинными лепестками». Египтологи упорно, но, на мой взгляд, совершенно напрасно отождествляли его с лотосом. Дело в том, что в древнеегипетском языке для обозначения лотоса существовало другое слово — некхебет (Тексты пирамид, изречение 439), детерминантом для которого служил другой цветок, напоминающий чашечку. Представляется маловероятным, чтобы сешен и некхебет использовались применительно к одному и тому же виду растений, и поэтому я пришел к выводу, что «сешен» первоначально означало «лилия», а «некхебет» — собственно «нильский лотос». В этой связи очень интересно одно «совпадение»: на западносемитском слово, обозначающее лилию, звучит как «шошан». Если вас, уважаемый читатель, или, точнее, читательница, зовут Сьюзан, можете не сомневаться, что ваше имя происходит от древнееврейского слова, означавшего «лилия». Дело в том, что лилия была известна всем народам древнего Ближнего Востока под названием «шошан», и, таким образом, более чем вероятно, что знаменитый символ Верхнего Египта — лилия — тот самый цветок, который обозначался иероглифическими знаками, читавшимися как с-ш-н или с-ш-ш-н. Это придает еще более высокий статус формуле «сешен-ваб», которую, следовательно, можно перевести как «священная лилия» — эпитет, использовавшийся применительно к богу солнца, иначе — Атуму-Pa или Ра-Характи.
