Так, например, Селия выяснила, что я храплю, если крепко выпью, а затем усну на спине (уверен, это далеко не единственное из ее открытий, но она поделилась со мной только этим). Я же, со своей стороны, узнал, что моя подруга, как бы она ни старалась удержаться, все равно начинает тараторить на просторечном мартиникском диалекте французского, стоит ей встретиться с кем-то из родственников или заговорить с ними по телефону. И да, вот еще: когда она однажды подхватила простуду, то оказалась совершенно несносной — была мнительной и ныла, как мужчина. А потом оправдывалась тем, что практически никогда не болеет и раньше не имела возможности к этому привыкнуть. Вот, пожалуй, и все. Ну и еще эта ее бредовая идея о параллельных мирах и о второй Сели. Двадцать восьмая годовщина ее земного существования как пришла, так и ушла, без каких-либо заметных или хотя бы видимых перемен, и Селия, похоже, в глубине души оказалась этим разочарована, день-два смутно переживала сей факт, пребывая в рассеянном настроении, но затем как бы стряхнула с плеч подобные заботы и стала спокойно жить дальше, позабыв о прежних теориях.
— Как ты могла так легко от них отказаться? — запротестовал я, — Как ты решилась вот так, запросто, выкинуть их из головы? Я думал, ты действительно глубоко веришь во всю эту ерунду!
Селия лишь пожала плечами.
— Думаю, решающее событие, послужившее поворотным пунктом, просто случилось раньше, чем я ожидала, — объяснила она, хмуря брови, — Все произошло в том подземном гараже. Должно было выпасть на день рождения, а вышло не так. Событие было чересчур сильным. Оно подтолкнуло и сильно исказило ход вещей, — Она кивнула, словно что-то решив для себя окончательно, и лучезарно улыбнулась, — Да, именно так.
Я покачал головой.
Ирония судьбы заключалась в том, что сны и кошмары, в которых уже я сам оказывался по другую сторону судьбы, теперь начали посещать меня, и предо мной представали жуткие видения самого себя, ковыляющего в ином мире на костылях, я был там конченый человек, и Селию больше никогда не встречал; иногда же я просыпался, судорожно втягивая воздух, ибо только что наблюдал во всяких видах собственное разлагающееся тело, вернее комок гниющей плоти, свернувшийся в позе эмбриона в глыбе застывшего бетона внутри упаковочного ящика, лежащего на дне Темзы где-то в ее низовьях.
Так или иначе, Сели до сих пор полагала, что в этом раздвоенном состоянии была она, ранее. Итак, кто же из нас попал в тенеты множественности миров? Один из нас? Оба? Или вообще никто?
Лично я кликнул бы третий вариант, но кто знает, как все обстоит на самом деле, черт побери.
Не доказано — можно сказать и так.
Я никогда больше и близко не подходил к дому на Эскот-сквер. Селия ночевала на борту «Красы Темпля» раз в неделю. Мы с Крейгом опять стали друзьями, хотя начинать пришлось как будто заново. Эмма, пожалуй, отнеслась к случившемуся спокойней всех. Никки вызнала о происшедшем между мной и ее мамочкой и одарила меня таким огненным, яростным взглядом, какого я не забуду до конца дней.
— Кен, — сказала она, смягчаясь и печально покачивая головой, — ну что ты за человек?
Они все считают, что Сели замечательная. И Эд с ними согласен. Увидев ее в первый раз, он немедленно заявил:
— Остафь ево. Буть моей. А фсех остальных я брошу. Причем нафсегда. Наверно.
Селия улыбнулась:
— Должно быть, вы Эдвард. Вот мы и познакомились.
Поздней, тем же вечером, когда я знал, что она не слышит, я спросил его:
— Ну, как она тебе? Думаешь, стоит ею заняться всерьез?
Я хотел, чтоб мои слова прозвучали забавно, однако Эд ответил на полном серьезе, глядя на меня как бы с жалостью:
— Паря, боюсь, тута случай, когда решать не тебе, а ей.
Даже теперь он иногда надолго уставится на нас двоих, а затем тряхнет головой, посмотрит на меня и проговорит:
— Но как?!
Я полагаю, он прав.
Есть еще одна вещь, которой, правда, я не придаю большого значения; Сели я прямо заявил, что ее люблю, но она если когда об этом и обмолвится, то редко и как-то вскользь. И если мне когда-нибудь приходится видеть ее смущенной и по-детски взволнованной, то лишь когда ей случается называть меня «любимым», как тогда, в первый раз, по телефону, — или, бывает, дело обстоит как-то иначе, но все равно в том же духе. Однажды ночью, когда мы чувствовали себя особенно свободно и раскрепощенно — настолько, что, похоже, могли обсуждать все, что угодно, — я спросил ее насчет этого; она же в ответ просто улыбнулась и объяснила, что слово «любовь» в последнее время сильно обесценилось.
— Там, где речь идет о любви, — сказала она мне, — в наши дни следует быть бихевиористом.
Я обдумал сказанное и решил: «Да, я действительно чувствую себя любимым».
И еще раз о шотландском вердикте. «Не доказано». Возможно, и нет таких отношений, которые можно до их завершения считать доказанными — в том или противоположном смысле. Наверное, на это можно только надеяться в нынешнем разбитом, рушащемся мире, который мы создаем для себя и своих потомков.
«Аддикта» теперь знаменита, и фотографии Джоу можно увидеть везде, куда ни глянь, но, к счастью, не то сама группа, не то ее менеджеры решили, что пора завоевывать Америку, и они бесследно пропали из поля зрения большинства, для которого, как всегда, с глаз долой — из сердца вон.
Я, как ни удивительно, удержался на работе.
За месяц до того, как долг призвал нас на Мартинику, мы слетали в Глазго. Селия до сих пор не видала в Шотландии ничего, кроме того чертова мрачного поместья с продуваемым всеми ветрами замком близ Инвернесса да увеличенных подзорной трубой оленей и олених за миг до того, как какой-нибудь урод их застрелит, а мне хотелось познакомить ее со всем остальным, да еще в самую лучшую пору, то есть в конце лета. У нас образовался недельный отпуск, и мы решили взять напрокат машину, чтобы поколесить по стране, останавливаясь на ночь в отелях. В первый день в Глазго мы прошвырнулись по магазинам, а затем просто бродили по городу, пока не пришло время двигать к моим родителям, где нам предстояло поужинать, — но тут хлынул внезапный ливень, и мы побежали по Ренфидд-стрит, уворачиваясь от машин и крепко держась за руки.
Содержание
Глава 1. Не все то яблоко, что летит 7
Глава 2. Разнос, учиненный в среду 36
Глава 3. В низовье Темзы и наверху небоскреба 75
Глава 4. Когда болеешь за клуб-аутсайдер, характер закаляется, но не всегда 117
Глава 5. Наш девиз 164
Глава 6. «Око Лондона» 219
Глава 7. Сексуальное пике 265
Глава 8. Все отрицать 316
Глава 9. Большие пушки — большие шишки 337
Глава 10. Местоположение, местоположение, местоположение 392
Глава 11. Эффект длительной паники 393
Глава 12. Подскок дохлой кошки 444
Глава 13. Вердикт по-шотландски 482
Примечания
1
«Drowned World» — сингл Мадонны с альбома «Ray of Light» (1998).
2
Mayfair — дорогой район в центре Лондона: между Сохо, Сент-Джеймс-ским парком, Гайд-парком и Оксфорд-стрит.
3
После аварии 25 июля 2000 г. эксплуатация сверхзвуковых лайнеров «конкорд» была приостановлена и возобновилась 7 ноября 2001 г.; окончательно их полеты прекратились в 2003 г.
4
Dubya (Дабья) — прозвище Буша и среди друзей, и среди противников; от обычного в южноамериканских штатах редуцированного произношения Double-U-B.
5
Говард Аллен Стерн (р. 1954) — американский теле- и радиоведущий, юморист, эпатажный скандалист.
6
Марк Эдвард Смит (р. 1957) — лидер The Fall, выдающейся пост-панк-группы, основанной в 1978 г. в Манчестере.
7
«Дитя судьбы» — Destiny’s Child — популярное американское вокальное трио.
8
«Synchronicity» — альбом группы The Police, выпушен в 1983 г.
9
Многоуровневая шутка: «название» Half Man Half Limp Bizkit — это гибрид названий шотландских концептуалистов Half Man Half Biscuit, валлийских прогрессив-рокеров Man и флоридских ню-металлистов Limp Bizkit. Имеется ввиду песня последних «Take a Look Around» (поднявшаяся в 2000 г. на третье место в британском хит-параде), основанная на теме к фильму «Миссия невыполнима» и использованная в саундтреке к фильму «Миссия невыполнима-2» (2000).
Кинофильмам «Миссия невыполнима», выходящим с 1996 г., предшествовал одноименный телесериал (1966–1973).
10
Британский спецагент в экранизациях шпионских романов Лена Дейтона: «Досье “Ипкресс”» (1965, реж. Сидни Фьюри), «Похороны в Берлине» (1966, реж. Гай Хэмилтон), «Мозг ценой в миллиард долларов» (1967, реж. Кен Рассел).
