Люсьен задумался. Ниррана не сводила с него выжидательного взгляда. Ньеви следил за его реакцией, ожидая что он скажет. А что он мог сказать? Он нифига не смыслил в таких материях. Лично он бы поставил сто к одному, что надо по-тихому прирезать гадов, и молча упиваться свершившейся местью. Но это в нем говорил зверь. Зверь готовый ради благосклонности подруги забыть о разуме и рвать врага зубами на части. Не даром, ох не даром Зарим предупреждал, что стезя оборотня в тысячу раз сложнее, чем у человека. Никогда не знаешь заранее, в какой ситуации надо безжалостно задавить в себе зверя, а когда закрыть глаза и выпустить его на свободу.
— Тот, кто лично сыпал яд, мертв? — Люсьен глянул на барона поверх головы Нирраны.
— Да. После проведенного расследования дознавателями Каннингема, по его личному указу, преступник был казнен.
— Отлично. Значит…
— Люсьен! — Вскричала Лисица. — Ты не можешь просто взять и уйти…
— Замолчи Ниррана. — Люсьен притулили ее голову обратно к своей груди, чтобы не мельтешила перед глазами, и увидел быструю улыбку барона. — Я не собираюсь оставлять все как есть. Мы не можем убить всех. Но Каннингему надо дать понять, что его игра раскрыта, и что если он еще раз решится на такое, то пощады не будет. А для этого мне нужно всего одно имя. Барон Ньеви, вы в состоянии его произнести? Или мне дознаваться самому?
— Чье имя вы хотите узнать Тер Беррани?
— Того, кто получил приказ об убийстве Валлиса лично из уст Каннингема. Он получит его голову в подарок по случаю подписания договора.
Ниррана прекратила слабые попытки сопротивления и рассмеялась тихим, злым смехом. У барона глаза вылезли из орбит от подобного заявления.
— Молодой человек, вы не понимаете, о чем просите?
— Имя, барон. Я все равно его узнаю. Рано или поздно. Так пусть это случится рано, чтобы впредь неповадно было. Ваш Эрл должен знать, что мы не позволяем безнаказанно убивать своих сородичей.
— Вы сумасшедший.
— Как и все двуликие. — Люсьен встал и помог Нирране встать на ноги. — Всего хорошего Тер Ньеви. Приятно было познакомиться.
Они были уже у двери, и открывали засов, когда услышали тихий шепот барона, произносящего имя первого министра королевства. Люсьен не оборачиваясь кивнул и они вместе с Нирраной пошли искать его отца, мать и сестру.
Полумрак комнаты, обитой зеленым бархатом. Приглушенные голоса, шуршание бумаги и два непримиримых врага напротив друг друга.
— Почему не предупредил?
Каннингем не спрашивал. Он требовал ответа, пребывая в праведном гневе, что двуликие опять его обманули. Но его злость не шла ни в какое сравнение с бешенством Зарима. Он был готов порвать на куски всех и каждого… Эния у магов. У Темных магов что всяко хуже, чем окажись она у Лиссы или Сайфера… одного этого было достаточно, чтобы он потерял над собой контроль. И тем не менее ему каким-то чудом удавалось держать себя в руках, и цедить сквозь зубы вместо того чтобы орать поминая благим матом, Аликая и непроходимую людскую тупость.
— Мы предупреждали! Не моя вина, что ты не понимаешь намеков. Я что должен был орать на весь дворец, что книга фальшивая?
— Фальшивая? Книга? При чем тут это? Я говорю о Энии Веларис!
— А я о ком, по-твоему, толкую. Тебе ясно сказали, что мы нашли девушку и держим у себя. Что всем давно известно, что заложница, которую ты выдавал за настоящую Энию Веларис фальшивка, как та книга, которую тебе подарили. Что тут сложного? Что? Я тебя спрашиваю? А теперь ты смеешь на меня орать за то, что сам осрамился перед всем белым светом. Каннингем у нас за такой провал кончают жизнь самоубийством. Твое счастье, что ты Эрл и от тебя никто не потребует подобного.
Все присутствующие в комнате попеременно то бледнели, то зеленели и не знали что лучше, сбежать куда подальше или упасть в обморок, чтобы не быть свидетелями, как двуликий в наглую оскорбляет их властелина, начисто забывая, что сам всего лишь третий наследник престола и не имеет на это никакого права.
Единственные, кого в данную минуту совершенно не интересовал международный скандал, были телохранители Зарима. Им было сугубо параллельно, что творится на политической арене. Их волновало только одно, безопасность Зарима Тер Беррани. И то с каким недовольством на их подопечного взирала стража и всякие там министры, вызывало их наиживейший интерес, заставляя время от времени частично трансформироваться с тем, чтобы видом когтей и оскаленных клыков успокаивать самых нервных, порывающихся хвататься за то немногое оружие, что было доступно для ношения во дворце.
А Каннингем тем временем продолжал повышать голос, начисто забыв, что Эрлам орать на подданных по статусу непозволительно. Особенно если этот подданный не твой собственный, а врага твоего.
— Если Ализир такой умный. Так какого демона он упустил девушку? Как она оказалась в руках магов? Что на это ты мне ответишь? Опять соврешь?
— Я тебе никогда не врал, и не буду делать этого впредь. — Зарим немного остыл, хотя сердце болело так, как никогда в жизни, не давая вздохнуть полной грудью. Стальными тисками сжало грудь, в голове стоял звон, как от хорошего удара по колоколу. — И причины происшедшего будут расследоваться с особым пристрастием, уж это я тебе гарантирую. Ализир так просто этого не оставит, даю слово чести.
— Что мне до твоего слова? Мне нужен военный союз, а не какое-то твое слово. — Взорвался Каннингем.
Один из его министров наклонился к его уху и быстро зашептал подсказку. Зарим сдержал ухмылку, не до того ему сейчас было. Видимо у Каннингема, не полагавшегося на собственные знания о двуликих, был специальный советник, который пояснял ему те или иные действия оборотней, не понятные самому правителю. Закончив говорить, министр с поклоном отступил назад, а Каннингем глянул на Зарима уже по-другому. Его пальцы выбивали по столу, за которым он сидел барабанную дробь.
— Слово чести, говоришь? Хорошо, поверю твоему слову. Что с договором?
— Еще утром я был готов его подписать. Сейчас у меня нет такого права. Я не Ализир. В изменившихся условиях, мне нужно его слово, подтверждающее ранее оговоренные условия соглашения.
— Как быстро ты сможешь получить приказы от Ализира?
— Минимум через десять дней. — Не моргнув глазом, соврал Зарим, моля при этом всех Богов, чтобы этого времени хватило Аликаю, Алишеру, Ализиру, да кому угодно вызволить Энию на свободу. — Мы, как и вы, лишившись поддержки магов, а главное возможности путешествовать по миру с помощью порталов, вынуждены довольствоваться обычными способами передвижения.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
