Рука скользнула по необработанным бревнам пола, а потом нащупала что-то еще — что-то небольшое, засунутое, точно так же, как и нож, в щель между бревнами.
Через мгновение в руках у детектива оказался плоский пакет из хрустящей бумаги, перевязанный промасленной шелковой нитью. Держа в одной руке горящую спичку, другой он разорвал бумагу. Его взгляду предстало десять старых банкнот, каждая по тысяче долларов.
Потушив спичку, детектив замер во тьме, пытаясь выстроить логическую версию, объясняющую его находку.
Итак, Джон Бартоломью врал. Без сомнения, он приютил китайца, как приютил Харрисона. Детектив отчетливо представил себе призрачную тень, склонившуюся над китайцем, спящим на этой же постели. А потом — быстрый удар ножа, и…
Детектив яростно зарычал, переполненный досадой, которая может быть понятна лишь профессиональному — и обманутому! — охотнику за головами. Без сомнения, тело Вэнь Шана гниет сейчас где-то в липкой болотной грязи. Однако деньги он вернуть сможет. Хвала невнимательности Бартоломью, который плохо их спрятал.
И что из этого следует? Лишь случайная цепочка обстоятельств позволила Харрисону прийти к этому выводу, а не другому. Быть может, деньги спрятал вовсе и не хозяин хижины, а китаец, опасаясь за…
И тут Харрисон снова замер. Под дверью он увидел тоненькую полоску света. Неужели Бартоломью до сих пор не лег спать? Но ведь детектив помнил, как мулат задул лампу. Харрисон поднялся и бесшумно скользнул к толстой двери. Оказавшись возле нее, он услышал приглушенное бормотание. Говорившие были совсем рядом, стояли прямо за дверью.
Детектив приложил ухо к дверной фрамуге и узнал характерную манеру речи Джона Бартоломью.
— Не испортите все дело, — прошептал мулат. — Надо схватить его до того, как он успеет достать свой револьвер. Он ведь ничего не подозревает. Правда, я оставил нож китайца между бревен в стене — только сейчас вспомнил! Но там темно, и детектив нипочем не найдет его. Зря он оказался здесь в эту ночь. Нельзя оставлять его в живых.
— Мы сработаем быстро и чисто, маса, — прошептал другой голос, с гортанным акцентом, отличающимся от любого другого негритянского говора, известного Харрисону. Детектив тут же решил, что специально такой акцент не воспроизвести.
— Вот и отлично. А Джо Корли можно уже не бояться. Болотный Кот выполнил все мои инструкции.
— Выходит, Болотный Кот сейчас рыщет где-то снаружи. — Второй голос тоже обладал необычным, даже для южного негра, акцентом. — Не люблю его. Почему он сам все не сделает?
— Он выполняет мои приказы, но ему нельзя доверять во всем. Сколько мы еще будем тут стоять и болтать? Детектив проснется, начнет подозревать что-то. Разом открывайте дверь и бросайтесь на него. Бейте ножами в…
Харрисон всегда верил, что лучшая защита — это яростная атака. У него был только один выход. Детектив действовал без колебаний. Он навалился могучим плечом на дверь, толчком отворил ее, ворвался в комнату с револьвером наизготовку и рявкнул:
— Руки вверх, черт вас побери!
В комнате оказалось пять человек. Бартоломью стоял с лампой, прикрывая ее свет левой рукой. Кроме него в комнате было еще четверо тощих, оборванных негров. У всех в руках были ножи.
Они отшатнулись с криками ужаса. Не колеблясь ни мгновения, оборванцы выполнили приказ: подняли руки, побросав на пол оружие. Может быть, на какой-то миг, но белый человек стал в этой хижине полным хозяином положения. Однако Бартоломью, тоже опешивший, продолжал держать в руках лампу.
— Назад, к стене! — прорычал Харрисон.
Все четверо послушно отступили к стене, пораженные неожиданным появлением детектива. Харрисон знал, что опасаться стоит лишь Джона Бартоломью, а не этих его подручных.
— Поставь лампу на пол, — приказал он мулату. — Встань рядом с остальными…
Бартоломью наклонился, словно для того, чтобы поставить лампу… но тут же быстро, словно дикий кот, опрокинул ее, ничком бросился на пол и нырнул под стол. Револьвер Харрисона с грохотом выплюнул пулю, но даже сам детектив знал, что в круговерти теней промахнулся. Метнувшись вперед, он выпрыгнул за дверь. Внутри темной хижины у него не было никаких шансов против четырех рычащих от ярости, словно бешеные псы, негров, пусть они даже побросали свои ножи.
Уже оказавшись на другой стороне поляны, детектив услышал, как Бартоломью яростным голосом выкрикивает приказы. Однако детектив не пошел по тропе — путь, очевидный для любого. Обойдя хижину, он метнулся к деревьям, растущим с другой стороны.
Харрисон бежал вперед, куда глаза глядят. Единственным его желанием было отыскать место, где он смог бы спрятаться, а потом, если надо будет, открыть огонь по преследователям. Луна только встала, и ее свет скорее придал теням более резкие очертания, а не высветил их, сделав полупрозрачными. В этих условиях огнестрельное оружие не могло дать таких преимуществ, как при лучшем освещении, — но все же…
Он слышал, как негры с шумом высыпали из хижины и бросились в разные стороны, мгновенно растворившись среди теней. Однако детектив успел затаиться прежде, чем преследователи заметили его. Теперь он наблюдал за хижиной через переплетение ветвей и видел, как то один, то другой негр выскакивают на поляну, словно собаки, ищущие след, завывая от первобытной жажды крови и разочарования. Ножи в их руках сверкали под лунным светом.
Сыщик отступил вглубь болота и с удивлением обнаружил, что земля тут более сухая, чем он ожидал. А потом неожиданно он оказался на краю болотной прогалины, посреди которой сверкала черная вода. И в этой воде что-то двигалось. Детектив инстинктивно отскочил, так как отлично знал, кто может смотреть на него из чернильной воды горящими в темноте глазами.
И тут его сзади обхватили сильные руки, больше напоминающие лапы обезьяны.
Харрисон резко наклонился, а потом по-кошачьему выгнул могучую спину. Его противник соскользнул вперед и упал на землю, но так и не выпустил из рук куртку полицейского. Харрисон качнулся назад. От чудовищного напряжения затрещали швы рукавов, но детективу удалось освободиться.
Его противник тут же вскочил на ноги. Он стоял на краю омута, рыча, словно дикий зверь. Харрисон разглядел нападавшего. Это был полуобнаженный негр огромного роста Длинные косицы спутанных волос, окаменевшие от засохшей на них грязи, отчасти закрывали его перекошенное злобой лицо. На толстых вывороченных губах выступила пена.
Детектив сразу понял, что перед ним Болотный Кот.
В левой руке негр все еще сжимал оборванный рукав куртки, но в правой блестела сталь. Словно предчувствуя следующее движение безумца, детектив пригнулся и выстрелил от бедра. Брошенный нож просвистел у него над ухом в тот же миг, когда прогремел выстрел.
Болотный Кот качнулся и рухнул спиной вперед в черную промоину. Во все стороны полетели брызги, вода вспенилась, и на мгновение детектив увидел тупую морду рептилии, но аллигатор тут же скрылся под водой вместе с раненым негром.
Харрисон отступил, а потом замер, услышав треск ветвей, — подручные Бартоломью продирались сквозь лес, ориентируясь на звук выстрела. Детектив отступил в тень к зарослям молодых эвкалиптов[67] и стал ждать, держа револьвер наготове. Через несколько секунд преследователи — сам Джон Бартоломью и четверо негров — выскочили на берег омута.
Они разошлись вдоль прогалины, а потом Бартоломью рассмеялся, показав на окровавленные клочья одежды, которые плавали на поблескивающей вспенившейся воде.
— Вот куртка этого придурка! Должно быть, он вбежал прямо в воду и 'гатор его слопал! Я-то знаю, в какое бешенство они приходят, если кто-то лезет в их камыши. Слышите треск костей?
Смех Бартоломью звучал до такой степени «по-злодейски», что в других обстоятельствах это показалось бы наигранным.
— Ну, о нем можно больше не беспокоиться, — продолжал мулат. — Если власти пришлют кого-то на поиски этого детектива, мы скажем правду: он сошел с тропы, оступился, упал в омут — и его схватил аллигатор. Точно так же, как Селию Помполои.
— Эх, и вопила же она, наверное, от ужаса, когда 'гаторы тащили ее к воде! — произнес один из болотных негров.
— Да уж. И мы никогда не найдем от нее ни косточки, — добавил Бартоломью.
— А этот детектив сказал, в чем вина китайца? — спросил другой негр.
— Только подтвердил, что китаец сказал правду: он убил человека.
— Лучше бы он банк ограбил, — равнодушно заметил кто-то. — Тогда у него были бы деньги.
— Лучше. Но он не ограбил банк, — процедил Бартоломью. — Ты же видел, как мы его обыскивали. Ладно, теперь возвращайтесь к остальным и помогите им с китайцем. Этот желтопузый — тертый калач, но мы не можем себе позволить выпустить его. Завтра на его поиски сюда явится куча народу, и если они доберутся до него раньше, чем будет сделано дело, то узнают обо всем! — Он вновь зловеще и многозначительно рассмеялся. — Поспешите! Ступайте! Я хочу побыть один. Мне нужно поговорить с духами и совершить несколько обрядов, связанных со смертью, так что оставьте меня одного. Ступайте!
