думает девочка.
- Ясно, - замерев на месте и уставившись на старшую внучку, произнесла Пакпао. Она постояла так некоторое время, а затем перевела свой взгляд на вторую обвиняемую.
- Теперь ты! – приказала она ледяным тоном.
- Я почти три часа потратила на этот перевод, - не поднимая головы ответила Лалиса, и лишь желваки ходившие на скулах девочки продолжали показывать её состояние. – А она взяла и просто всё стёрла!
- И из-за этого ты набралась наглости и позволила себе поднять руку на старшую сестру?
После вопроса, заданного таким тоном, температура в помещении упала минимум градусов на пять. Троица обвиняемых поежилась.
- Я…, - хотела было что-то сказать в своё оправдание младшенькая, но наткнувшись на ледяной взгляд бабули, опустила голову.
- Для начала я хочу услышать от вас извинения, адресованные друг другу и произнесённые самым ИСКРЕННИМ тоном, - поразмышляв некоторое время, начала озвучивать приговор госпожа Ким.
Никто не проронил ни слова.
- Не поняла? – приподняв брови, решила уточнить «судья».
- Извини меня, онни! Я не должна была так реагировать… на то, что ты стёрла всю мою работу.
Пауза, проскочившая в извинениях Лалисы, сказала всем присутствующим очень многое, но даже Пакпао не стала заострять на этом моменте внимание и перевела свой карающий взор на старшую внучку. Уговаривать СонМи не пришлось. Да и кто бы, собственно говоря, стал бы этим заниматься.
- Прости! Я правда не хотела испортить твою работу, - быстро протараторила девушка и добавила более искренне. – Извини.
Наступившая тишина после слов СонМи длилась столь продолжительное время, что начала давить на уши обвиняемых. ХёнДжу молчала как партизан на допросе, хоть ей вопросов и не задавали. Она первый раз в жизни попала под пресс по имени Пакпао и ей это очень не понравилось.
- Значит так! - выдержав необходимую по её мнению паузу, вновь заговорила бабушка. – Сейчас мы, все четверо идём в комнату Лалисы, и вы трое преступаете к работе по переводу книги с английского языка на корейский. А для того, чтобы ваш энтузиазм, в котором я абсолютно уверена, не угас раньше времени, мне придётся присутствовать при этом процессе.
Обвиняемые не протестовали. Они молча поднялись и направились по указанному адресу. Сразу следом за ними шествовала Пакпао, переквалифицировавшаяся из судьи в надзирателя.
Пока мы втроём, почти не разговаривая друг с другом, сидели за компьютером и переводили текст, бабуля добросовестно выполняла обещанное. Она стояла за нашими спинами и молча наблюдала за процессом, идущим невероятными темпами. Мельком глянув за спину, заметил в руках Пакпао бамбуковую палку.
- «Чёрт! И откуда она её только взяла? А самое главное, когда вообще успела то? Она же ни на шаг от нас не отходила.»
Увиденное мною придало дополнительный импульс и процесс перевода, сам по себе, и, вообще без чьих-либо понуканий со стороны, ускорился ещё чуть-чуть. И что-то мне подсказывало, что палку в руках бабули увидел не я один, потому что ХёнДжу с СонМи на пару от меня не отставали.
«Праздник» коллективного и почти добровольного труда длился примерно два с половиной часа, а затем была дана команда «Отбой!». Которую, надо сказать, мы все выполнили с еле скрываемой радостью. ХёнДжу с онни смылись из моей комнаты с такой скоростью, что я заподозрил их в предрасположенности к телепортации. Даже моргнуть не успел, а их след уже остыл. Бабушка ничего не сказала, она просто молча вышла, оставив меня наедине со своими невесёлыми мыслями. А подумать было над чем.
- «Что это было?» - Вопрос, возникший в моей голове, не имел отношения к Пакпао и её последовавшим действиям. Он касался исключительно меня и моей какой-то излишне резкой и неправильной реакции на поступок сестры. – «Онни, разумеется, идиотка! Тут без вопросов. Но меня то, что так переклинило? И как я только додумался то до такого? Поднять руку на девчонку! Жека, ты совсем дурак?»
Отмотав время назад и рассмотрев под микроскопом произошедшее, я так и не смог определить причину моего столь неблаговидного поступка, который чуть было не претворился в реальности. Улёгся на кровать и продолжил свои изыскания.
- «День вроде хороший был?» - Потупив в потолок, кивнул сам себе. – «Действительно хороший. А что тогда?»
Замолкнув даже мысленно на некоторое время, прислушался и ощутил знакомый дискомфорт в животе, истинная причина которого до меня дошла не сразу. Прислушался снова.
- Есть что ли хочется? Вроде нет. Может быть тогда… Оу! – И тут до меня дошло. – Да как так-то?! Месяц же ещё не прошёл?! Почему?! – Резко зажмурившись, начал биться затылком об подушку. – Гадство! Гадство! Гадство! И вообще, сволочи все! Абсолютно все!
Кто были эти самые сволочи я не знал, но в данную минуту был искренне уверен в их существовании. Натянул одеяло на глаза, потому что не желал видеть ничего вокруг и ещё несколько раз ударился затылком об подушку.
- Это невыносимо!
Глава 28
Место действия: Сеул. Квартира семьи Ким
Время действия: двадцатое сентября 2009 года. Утро
В доме Кимов стоит практически абсолютная тишина и только еле слышное гудение электрических приборов вплетается в столь приятную для любого здравомыслящего человека воскресную пастораль.
Вот из своей комнаты выходит ещё не проснувшаяся СонМи. Стороннему наблюдателю может показаться, что она движется с закрытыми глазами, но это, разумеется, не так. Присмотревшись, можно заметить маленькую щёлочку между верхним и нижним веками левого глаза. Прошлёпав в туалет и сделав там все свои дела, которые, к слову, и подняли её в такую рань, девушка возвращается к себе в комнату, досыпать. И квартиру вновь окутывает тишина.
Вчера был очень тяжёлый день. А всё потому, что Пакпао решила, будто позавчерашнего наказания для внучек было недостаточно. Ну, право слово, что такое два с половиной часа работы? Это даже не смешно. Поэтому, когда девочки вернулись в субботу, домой их ждал увлекательнейший квест по переводу оставшейся части книги. Протестовать было бесполезно… и канючить, как попыталась СонМи, тоже…, и даже клянчить… Бабушка была неумолима во всех смыслах этого слова. Вот и работали сёстры Ким до самого позднего вечера. Самого-самого позднего.
Евгений спит в своей комнате развалившись на кровати
