ценностям и обычаям. Но самому следовать им… Рыжая суккуба это очень хорошо проиллюстрировала.
Я никогда не попаду в здешний такт.
– И вообще, лучше тебе оставаться призраком, вот как сейчас. Миражом. Так никто никому уж точно не сделает больно.
И я не почувствую прикосновения твоей руки наяву. Узенькой ладошки, почти такой же, как у Няши, только не машущей из стороны в сторону, а тянущейся в четко заданном направлении. К моему лицу.
И твои пальчики вот так не пробегут от уголка губ по щеке на скулу, к шраму, рассекающему бровь. И не лягут на него почти невесомо, но так…
Горячо?
Пол тоже твердый: задница об него шлепается так, что гулом заходится все тело. А ещё облачка, совсем уже редкие, от такого сотрясения окончательно разбегаются по сторонам, видимость становится миллион на миллион, и голова тоже проясняется.
До мысли, от которой останавливается все, даже дыхание.
Она что, все это время была тут на самом деле?!
Точно, была. И слушала весь мой бред. И смотрела, не отрываясь. И как только откроет рот, это станет началом конца.
– Наверное, мне лучше выйти и зайти ещё раз?
И очень настойчивым началом, ага.
* * *
Локация: квадрант дальнего рейда.
Юрисдикция: транзакционное соединение совместного доступа 12-145-72.
Объект: мобильная база тактической поддержки.
Регистровое имя: Эйдж-Ара.
Свой неофициальный титул Вивис получила вовсе не за отсутствие чувств. В подобном следовало скорее обвинять Айдена, который и ей самой временами казался чем-то вроде машины, только каким-то чудом научившейся улыбаться. Но именно в улыбке состояло то клятое различие между ними, из-за которого лорд Кер-Кален заслужил репутацию непредсказуемого противника, а леди Лан-Лорен за её спиной, а иногда и прямо в лицо сравнивали с куском льда.
Разумеется, Вивис тоже умела кривить губы. Только делала это исключительно в отношении своих врагов, потому что…
Она всегда была излишне чувствительной. Чувствующей. С самого раннего детства, в противоположность Айдену. Возможно именно это помогло им однажды сойтись и ощутить взаимную необходимость. Да, они остановились задолго до черты, отделяющей близкие отношения от всего остального мира, но и такого расстояния оказалось достаточно, чтобы их достоинства и недостатки составили собой нечто действенной и эффективное.
Однако чем дальше раздвигались горизонты, тем больше появлялось того, что Вивис наедине с самой собой называла "провалами". Ситуации с определенным набором участников, затрагивающие помимо прочих сугубо личные интересы леди Лан-Лорен. Опасные, крайне неприятные ситуации, не чувствовать которые было невозможно, а чувствовать– ужасающе болезненно. И боль эта рождалась всего лишь в силу одной-единственной причины.
Неспособность помочь. Невозможность исправить положение собственными силами, вот что в конце концов создало "Ледяную Леди".
Когда все, что ты можешь делать, только наблюдать, нет никакого смысла выпускать свои чувства наружу. Даже более того: это губительно. Потому что, утекая вовне, эмоции уносят с собой и энергию, опустошая источник, а значит, делая его ещё более уязвимым.
Вивис поняла это достаточно рано, чтобы к рубежу совершеннолетия научиться ставить барьеры. Нет, не между собой и миром, так поступать было бы слишком глупо. Между чувствами и намерениями. Своими и только своими.
Вот и сейчас, наблюдая за одной из жертв покушения, леди Лан-Лорен внешне оставалась настолько безразлично спокойной, что любой нечаянный свидетель происходящего легко заключил бы, что её никоим образом не беспокоят посттравматические сбои, заставляющие Айзе Кер-Кален снова и снова…
В другом месте, не располагающем свободными площадями, это могло стать проблемой, зато база, не обремененная постояльцами, как нельзя лучше подходила для пространственного конструирования. Даже если требовалось воспроизвести реалии полигона, предназначенного для координации боевых действий в четырехтактном континууме.
Вивис во время своего обучения уделяла много больше внимания и усердия другим наукам, но, как и все будущие имперские чиновники, обязана была иметь самые широкие представления о разных вещах. Тем более, что наставники определились с наиболее эффективным приложением её способностей практически сразу же после вступительных экзаменов.
Возможно, если бы в то время рядом оказался кто-то мудрый и понимающий, он смог бы раскрыть леди Лан-Лорен все неприглядные стороны карьеры советника и уберег бы её от этого выбора. В пользу других, намного менее полезных, но и куда менее обременительных мест службы. И тогда Вивис не пришлось бы раз за разом испытывать взлеты и падения на каждом, даже самом крошечном шагу лишь для того, чтобы получить опыт.
Положительный и отрицательный. Только так. Только парой.
Успех и разочарование. Ледяная Леди познала их почти полностью во всех требуемых сферах, кроме одной. Да, не самой существенной, но все же необходимой для преодоления последней ступени на пути вверх. И именно сейчас, когда казавшаяся несбыточной цель стала выглядеть вполне достижимой, Вивис почему-то не спешила её приближать. Оставалась стоять на пороге ангара, чуть рассеянно следя за передвижениями Айзе, вместо того, чтобы…
Нет. Позже.
Оно никуда не денется.
Он.
Теперь уже точно никуда.
– Мы подвели нашего коменданта,– меланхолично сообщила леди Кер-Кален, винтом уходя от модульной атаки.– Мы все его подвели.
Единая информационная сеть, связавшая множество рас и культур, все-таки не была неприкасаемым чудом, в котором нельзя усомниться. Да, она способствовала коммуникациям там, где до её существования не было даже намека на возможность договориться. Но там, где понимание достигалось веками и жизнями, общий словарь иногда приносил больше вреда, чем пользы. Хотя, в том, что касалось конфиденциальности, именно доступность перевода позволяла сохранять тайны самым надежным образом.
Личность собеседника. От неё зависело все. Каждое слово приобретало особый смысл, смысл за пределами словарной статьи, когда произносилось кем-то конкретным. Да, зачастую подтексты можно и нужно опускать, особенно если сам предмет беседы формализован до предела. Но как только в игру вступают интонации и нюансы…
Девяносто девять слушателей из ста восприняли бы слова Айзе совершенно однозначно. Как попытку разделить вину внутри коллектива, между всеми его участниками. А в действительности все было ровно наоборот.
Говоря: "мы все", леди Кер-Кален объявляла основным виновником именно себя. Справедливо или нет, Вивис не могла, да и не хотела судить, но видя и чувствуя терзания своей почти подруги, копила внутри собственную боль.
Квалифицированный медик легко бы исправил положение. Смягчил посттравматические эффекты, затормозил реакции и минимизировал последствия. Только не было ни малейшей возможности воспользоваться такими услугами. И вовсе не потому, что в периферийных секторах всегда сложно с хорошими специалистами. Леди Лан-Лорен попросту не могла допустить кого-то со стороны к секретам, принадлежащим не ей одной. Не говоря уже о чисто технических аспектах происходящего. Та же модель полигона, например. Пусть и слегка
