Работа закипела, каждый член команды, каждая особь на борту корабля чётко выполняла свои обязанности. Хотя действия по эвакуации и оказались ненужными, это было к лучшему: предосторожность никогда не помешает. Андерсен, всё сделал правильно и в первую очередь позаботился о безопасности Праматери. Наконец-то бывшие люди стали настоящими зергами и приняли себя такими, какие они есть. Они гордились своей работой и тем, что смогли превратить людей в зергов, которые приняли себя и новые ценности своей расы. Любава беспокоилась за Праматерь.
Она чувствовала, что что-то не так, чего-то не хватало. Но во время незапланированного прыжка купель с Праматерью поглотила и испустила много странной энергии, однако всё пришло в норму. Одна за другой хризалиды исчезали в пространственных вспышках, а довольная Пушистик, старшая дочь Мурки, была в восторге и радовалась, давая понять, что с Праматерью всё хорошо.
Любава поняла, что Праматерь работает с пространством, хотя её вид не особо разбирался в этом. Когда вместо последней хризалиды исчез кокон с Праматерью, Любава испугалась. Но её страх был напрасным: присутствие Праматери не пропало, хотя и уменьшилось. Из большой хризалиды вышло новое тело Праматери, от которого исходили волны жажды крови и желания убивать. Любаву это не пугало, как и других особей, потому что эта агрессивная энергия была направлена не на них, а на потенциальных врагов.
— Страшнюче красиво, и так приятненько! — в экстазе пропищала Ромашка, обняв ногу Любавы и мило хлопая ресницами. Она наслаждалась кровожадными волнами, которые испускала их Праматерь, или уже Прародитель.
Прародитель неуклюже встал на задние лапы и попытался окончательно выйти из омута, но упал. Постояв на четвереньках, он подтянул хвост к лицу и стал рассматривать массивный наконечник, странно двигая крыльями.
— У, бля, а ходить-то на двух лапах я, походу, разучился или скорее не умел, ещё и ты предатель, — разнеслось в головах у всех, кто стоял рядом. Горящие синевой глаза рассматривали кончик хвоста…
Где-то на просторах Имматериума…
Мириаэль Сабатиэль, неожиданно почувствовала желание одеться и скрыть свою красоту от окружающих. Это было необычное ощущение для неё, ведь обычно она предпочитала носить «немного» лёгкие и откровенные наряды, подчёркивающие её привлекательность.
Мириаэль подошла к появившемуся из ниоткуда гардеробу и начала перебирать одежду. Она выбрала простое платье, которое закрывало её плечи и руки. Затем она надела на голову капюшон, чтобы скрыть свои прекрасные золотистые волосы, спадающие на её белоснежные плечи.
Закончив одеваться, Сабатиэль посмотрела на себя в зеркало. Она увидела незнакомку, которая была совсем не похожа на чемпионку Слаанеш.
Эта незнакомка была скромной и сдержанной, но самое удивительное, что это понравилось Слаанеш. Она решила, что будет иногда надевать эту одежду, чтобы разнообразить свой образ и порадовать своего бога.
Где-то на просторах Имматериума… во Дворце Слаанеш
Слаанеш, скромная и прекрасная, потупил глаза и слегка покраснел, когда неожиданно у неё мелькнул в её разуме, предложенная картина его верной чемпионки. Её сердце забилось быстрее, а в душе зародилось чувство, которое он никогда раньше не испытывала. Слаанеш, гордая и непорочная, поднял глаза и оглянулась, пытаясь понять, что именно вызвало у неё такую реакцию.
Глава 48
Доминион. Часть 1: Подготовка перед атакой
Только оказавшись на краю омута, я замер в позе на четвереньках, распластавшись как лягушка на четвереньках, разглядывая свой хвост. Удивительно, но один поток моей основной личности был полностью под моим контролем, выступая как центральное связывающее ядро, в то время как остальные выполняли множество функций в фоновом режиме, живя своей жизнью.
Сенсорика просто поражала: потоки энергии — вот что в основном мешало мне двигаться. В моем «обычно-привычном» для меня теле мои душевные оболочки обменивались энергиями равномерно, без перекосов, но здесь же они словно сошли с ума. Но при этом не было ни чувства дискомфорта, ни съедающей тревоги — только ощущение правильности происходящего и целостности.
Хотя это тело с биологической точки зрения уступало основному по многим параметрам, оно было заточено под определённые цели и в этой узкой направленности даже выигрывало. Душа стремилась подстроиться под первую оболочку, то есть тело. Отчего активно делилась энергиями, насыщая его и позволяя максимально эффективно выполнять свою задачу, тем самым делая связь нерушимой.
Новые ощущения и чувства ошеломляли, но не вызывали боли или дискомфорта — просто лёгкий шок от перехода в другое тело с другими спектрами чувств и задач. Даже не было никаких последствий в виде боли или зуда, которые я ждал. Хоть и с трудом, но я мог управлять этим телом, но подсознательно продолжал пытаться двигать шестью нижними конечностями, которых у меня уже не было. Хвост и крылья дали мне некоторый опыт управления «новыми» частями тела, а вот с копьевидными конечностями и ногами была полная неразбериха. Невольно вспоминалось своё перерождение и бытие в виде личинки, те трудности теперь действительно казались детскими.
Пытаясь привыкнуть к новому телу, которое пока ещё работало на автопилоте, я начал осознанно воспринимать информацию, поступающую от него. Волны, испускаемые моим телом, не только помогали найти врага и пометить всё и всех вокруг, условно разделив не «свой» или «чужой», но и насыщали пространство вокруг меня, создавая своеобразную систему наблюдения, или даже зону, в которой никто и ничто не могло скрыться от моих новых чувств.
Мелкие радостно болтали и строили предположения о том, как выглядят мои другие тела и как я выгляжу под бронёй. Но больше всего их приводили в восторг мои дикие кровожадные волны, исходящие от меня, — они были в полном восторге от них, пища как фанатки от рок-звезды на концерте.
Осторожно и медленно я поднялся на ноги, но первый же шаг чуть не обернулся очередной пакостью, оконфузив меня. Уровень ярости мгновенно подскочил, что было удивительным, но ярость не повлияла на мою способность взвешенно принимать решения. Я даже немного растерялся, ведь ярость нарастала, а разум оставался чистым и собранным, хотя поток праны и других энергий ускорился, и их производство росло в геометрической прогрессии, угрожая вскоре вызвать мощный выброс энергии, спровоцировав новый всплеск активности у моих деток.
Чтобы ускорить мышление, я начал быстро применять к себе все известные пси-усиления, а затем активно подпитывать волну сенсорики, размышляя, что ещё можно сделать. И тут снова возникла проблема: я не знал никаких условно безопасных техник, кроме телекинеза, который был нейтральной техникой. Все мои умения так или иначе были связаны с боевыми моими возможностями или направлены на условное подавление/уничтожение противника. В итоге решил использовать телекинез, чтобы поднять в воздух мелких. А начав кружить их по комнате, я смог частично вернуть контроль над химией своего тела. Мелкие смеялись и умудрялись передавать друг другу бутылки с авторским шампусиком.
Мне самому было трудно оторваться от земли, ведь в основном теле я всё ещё не мог нормально парить над поверхностью, а в этом теле с его ужасным КПД в области выработки пси, вся энергия исчезала, как материя в чёрной дыре. Я ещё сильнее разогнал мозг и попытался взять под контроль своё новое тело, не ожидая, что возникнут такие проблемы с управлением. Мне потребовалось больше часа, чтобы, так сказать, срастись с новой оболочкой, но даже после всех манипуляций и стараний, я достиг лишь минимума.
В этом теле я странным образом влиял на мелких. Не только им одним пришлась по вкусу излучаемая мной энергия. Однако в таком теле вести любые переговоры было невозможно: дети наслаждались, а некоторые даже испытывали своеобразный экстаз, стремясь быть как можно ближе ко мне. А вот сторонние наблюдатели, даже если они были нейтральными, нахождение рядом со мной в этом теле не сулило ничего хорошего: люди посильнее могли бы показать чудеса выносливости для своего несовершенного вида, убегая на сверхсветовых, или упасть в обморок, а некоторые, оказавшиеся поблизости, могли и просто сыграть в ящик, даже не успев толком понять, что их к этому привело. Причём эти волны были не простой жаждой крови, которую я подсознательно контролировал бы, зная, что эти расходящиеся волны будут сбивать концентрацию псиоников, а то и вовсе наносить вред, а также замедлять и ослаблять всех, кого я посчитаю врагом.
