— Ну что ж, — задумчиво молвил Он, — раз ты согласна поменяться с ним местами, выбирай, в какую реальность его отправим? К тебе, в Серый мир?
Какой это был соблазн… Мне понадобилась вся моя воля и закушенный палец в придачу, чтобы ответить «нет».
— Не надо, — я аккуратно стерла с щек жгучие капли. — До сегодняшнего для я думала, что это должен быть Шедар: там ему нравилось, там у него были самые верные друзья… Но сегодня, Мир, я поняла, что была не права. Я видела, как он смотрел на мертвый Черный мир, видела это чувство вины, гложущее его изнутри… Он не сможет быть счастлив нигде и ни с кем, если не вернет этот долг своей земле, — я сжала кулаки покрепче, впившись ногтями в ладони, почему-то так было легче говорить. — Таар-ди-Ор! Он должен пройти этот путь снова. На сей раз начисто… и без меня… — добавила совсем тихо, почти шепотом.
— Да будет так, — кивнул Единый совсем по-доброму улыбнулся… — а теперь у тебя есть уникальная возможность задать мне свои вопросы.
Разумеется после такого заявления в моей голове образовался белый шум — и ни одной связной мысли… Хотя нет… кое-что я так до сих пор не поняла..
— Время, — произнесла я, — Почему Лик попал из Черного мира в Серый — до того, как произошла катастрофа в Таар-ди-Оре, а в Белый — спустя столько лет после возникновения Бездны?
— За это надо сказать спасибо самому Лику, — хохотнуло божество, — Не зря же придуманы все эти правила для проводников — посещать миры только по часовой стрелке, последовательно, один за другим. А он принялся скакать как кузнечик, без разбора — вот и вышел перекос. Хотя… может и к лучшему, как думаешь?
— Может…
— Вернем обратно, — подмигнул он мне, и как не тяжело сейчас было на душе, я не могла ему не улыбнуться.
— А что будет с Миром…Миртеном? — спросила я
— Следить за Эриликом — я вздрогнула, услышав это имя, — теперь нет необходимости, поэтому и двойники его в других мирах мне не нужны. Будет жить, как жил раньше у себя в Шедаре. А я, пожалуй, поищу себе другое вместилище разнообразия ради. А может быть и нет..
— Не бросай его… их обоих, ладно? — попросила, тихо шмыгнув носом, и в последний раз подняла глаза, чтобы встретить взглядом сияющее золотисто-зеленое пламя, теплое, завораживающее, всезнающее, видящее насквозь все мои мысли и желания, даже те, о которых я сама еще не подозреваю..
— Тебе пора, глупая, — улыбнулся Единый, щелкнул пальцами у меня перед носом, вспыхнул ярче тысячи солнц, ослепляя, оглушая, выжигая обрывки мыслей и чувств.
И я перестала быть..
***
Привет, меня зовут Дея, очень приятно. Это мое настоящее имя, полное — Медея. За него спасибо родителям, которые столь сильно увлечены были древнегреческой мифологией, что и дочь свою единственную, с пеленок, так сказать, к ней приобщили. Имя мне нравится — Дея, Дейка… вполне неплохо, и потом, это еще не худший вариант, могла бы быть и вовсе Финькой: мама с папой поначалу хотели назвать меня Афиной. Но бог миловал.
Родители мои вообще весьма своеобразные личности — свободолюбивые, интеллектуальные, любящие что-нибудь необычное, загадочное или просто таинственное. Думаю, они были бы рады, если бы я оказалась талантливой поэтессой, ну, знаете, с томным взглядом и надрывом в душе; увлеклась йогой, ездила бы в Гималаи или, на худой конец, заинтересовалась метафизикой.
Но, увы, порадовать мне их было нечем. Даже внешность у меня не особенно примечательная — без томной бледности или аристократического изящества — улыбчивая мордашка с румяными щечками, светло-карие глаза, и слегка, самую чуточку волнистые светло-каштановые волосы… не темные, но и не светлые. Работаю я самым обычным офисным планктончиком, и вместо йоги и метафизики предпочитаю пробежки и книжки о приключениях. Короче, совершенно ничего таинственного.
Ничего, кроме снов..
Вам снятся сны? Хм… согласна, так себе вопрос… А повторяющиеся, когда изо дня в день одно и то же? Мне вот снятся. Сразу после того, как усну, перед тем, как провалиться в какое-нибудь новое, еще неизведанное сновидение, я вижу одно и то же… Почти как в кино, когда перед сеансом вам показывают рекламу, только очень и очень непривычную.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В этих снах я сижу в ресторанчике, вызывающем в памяти слова «трактир» или «таверна». Моя подруга Катюха назвала бы это заведение «весьма аутентичным» — массивные деревянные столы из темно-золотистой древесины. Вместо стульев — крепкие удобные лавки с плоскими подушками для сидения. Стены из камня бежевого цвета, сверху обшитые древесными панелями с арками, навивающими смутные ассоциации с «Тысячью и одной ночью». Я сижу за одним из столиков, одетая примерно так же, как днем езжу в офис, только на плечах лежит серая накидка с капюшоном, напоминающая мантию.
Передо мной на столе стоит блюдо с жареным мясом, необычными ароматными овощами и большая кружка пенистого напитка, пахнущего свежо, искристо, с легкой горчинкой.
Я с интересом смотрю по сторонам — на полноватого мужчину средних лет за стойкой, на людей вокруг. Их одежды весьма колоритны — рубахи со шнуровкой, жилеты, узкие брюки у мужчин и длинные летящие платья у женщин напоминают европейские, а вот накидки, перекинутые через плечо, головные уборы, похожие на шелковые чалмы, украшенные перьями и цветами у некоторых дам — вызывают в памяти восточные мотивы.
Мой взгляд нет-нет, да останавливается на столике, что в углу. За ним всегда сидит один и тот же молодой мужчина, такой красивый, что хочется смотреть на него бесконечно. Что само по себе странно, потому что обычно я ужасно, просто до икоты боюсь красивых мужчин. Но этого — нет. Поэтому могу спокойно разглядывать и блестящие иссиня-черные волосы длиной почти до плеч, и смуглое узкое лицо с острыми скулами и тонким, немного хищным носом, твердо очерченную линию губ и глаза — удивительные, темно-синие, слегка вытянутые к вискам, такие бездонные, что приходится одергивать себя лишний раз, чтобы не пялиться в них совсем уж невежливо.
На постоянном посетители таверны местные одежды темных цветов, на его плечах — черная накидка. Он всегда спокоен, задумчив, никуда не торопится, потягивает тихонько напиток из высокой кружки и смотрит на меня. Без нахальства или той масляной поволоки во взгляде, с которой мужчины оценивают понравившуюся девицу — без вызова, но и не скрываясь, так естественно, будто мы знакомы с ним тысячу лет.
Мне очень нравятся эти сны — я даже не помню точно, когда начала их видеть, наверное, пару лет назад — и он мне тоже нравится. Может быть поэтому в своей реальной жизни я пока не встретила парня, способного меня зацепить, и не очень-то расстраиваюсь по этому поводу.
Иногда мне очень хочется подойти к незнакомцу, поговорить с ним, спросить, как его зовут. Но каждый раз что-то внутри удерживает от этого, да и он сам не делает попыток сблизиться. Поэтому вот так мы просто сидим и смотрим друг на друга. Кому-то это покажется странным, но во сне это ощущается очень правильным, будто так и надо.
Вот и сейчас мне снова снится этот сон — ресторанчик и красивый знакомый незнакомец. Мне уютно и очень привычно. Только в этот раз во сне происходит кое-что новенькое.
К столику в углу подходит еще один посетитель — в белом плаще, длинные светлые волосы откинуты за спину. Лица его мне не видно. По тому, как мужчины пожимают друг другу локти, я понимаю, что они очень дружны меж собой.
— Так и будешь тут торчать? — голос блондина кажется немного капризным, — Когда уже?
— Скоро… уже скоро она придет, — бархатистый голос вызывает сладкую дрожь внутри. Голос брюнета спокоен, но даже мне понятно, как долго он ждет эту неизвестную мне «ее». И я ощущаю к ней острую злую зависть: «Везет же некоторым». Почему-то она представляется мне высокой блондинкой с небесно-голубыми глазами.
— Не проще ли сразу все рассказать? — задается вопросом господин торопыга
Его собеседник качает головой.
— Пока она в Сером мире, ей нельзя вспоминать, чуть позже. Переход откроется совсем скоро.
