Энни позволила ему увести себя. Хэнк раздобыл тарелку и навалил на нее огромные куски обуглившегося мяса и основательную порцию бобов под соусом «чили». При виде еды Энни затошнило, но она продолжала улыбаться. Она уже решила, что ей делать.
Она постарается поговорить с Томом наедине – если нужно, пригласит его танцевать. Она скажет ему, что уходит от Роберта. На следующей неделе она возвращается в Нью-Йорк и там объявит мужу эту новость. Сначала ему, а уж потом поговорит с Грейс.
О Боже, думал Том, ведь это, наверное, в последний раз. Танцы продолжались уже более получаса, а он никак не мог пригласить Энни – то ее успевали увести, то – его. Когда же он наконец был почти рядом с ней, – кто-то опустил руку ему на плечо. Это оказалась Дайана.
– Почему бы тебе не пригласить на танец невестку?
– Дайана, какая радость!
– Я-то знаю, сам ты никогда не подойдешь.
Том обнял ее и, услышав первые такты, еще раз пожалел, что не успел подойти к Энни, – танец был медленный. Дайана надела новое красное платье, купленное в Лос-Анджелесе, и накрасила яркой помадой – в тон платью – губы, но получилось не очень удачно. От нее сильно пахло духами и вином. То, что невестка пьяновата, Том видел и по выражению ее глаз.
– Прекрасно выглядишь, – сказал он.
– Спасибо на добром слове, сэр.
Том давно уже не видел Дайану пьяной. Почему-то ему стало грустно. Невестка прижималась к нему бедрами, изгибаясь так сильно, что отпусти он ее – рухнет на пол. Дайана бросала на него насмешливые взгляды, в которых сквозил какой-то тайный намек.
– А Смоки сказал мне, что ты не ездил в Вайоминг.
– Так и сказал?
– Угу.
– Это правда. Я действительно не поехал – один из коней прихворнул. Поеду на следующей неделе.
– Ага.
– Дайана, на что ты намекаешь этим «ага»?
Он знал, конечно, на что. И совершил ошибку, не оборвав разговор сразу же. А теперь у нее появился шанс высказаться.
– Надеюсь, ты хорошо себя здесь вел.
– Дайана, хватит. Ты много выпила.
Еще один промах. Глаза невестки метали молнии.
– Выпила? Ты точно думаешь, мы слепые? Ничего не замечаем?
– А что вы замечаете? – Опять ошибка.
– Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. От вас обоих прикуривать можно.
Том покачал головой и отвел глаза, всем своим видом показывая, что только сумасшедшей может прийти такое на ум, но Дайана видела, что попала в точку, и с торжествующим видом погрозила ему пальцем.
– Хорошо, что она уезжает, дорогой мой деверь.
До конца танца никто из них не проронил больше ни слова, а когда музыка умолкла, Дайана снова посмотрела на него тем же насмешливым взглядом и отплыла, виляя бедрами, как девка с панели. Когда Том, еще не совсем придя в себя от этого неприятного разговора, стоял у бара, к нему сзади подошла Энни.
– Жаль, что сегодня не идет дождь, – шепнула она.
– Потанцуй со мной, – попросил Том и поскорее обнял ее, чтобы никто не успел его опередить.
Заиграла ритмичная музыка, и они танцевали на некотором расстоянии, но пламенные жаркие взгляды выдавали их чувства. Она была так близко от него и так недоступна – какая изощренная пытка! После второго танца ее чуть не увел Фрэнк, но Том пошутил, что он должен уступать старшему брату, и не отпустил Энни.
Следующий танец был медленным, женский голос пел балладу о любимом, которого ждет казнь. Наконец-то они могли прикоснуться друг к другу! Ощутив в объятиях ее тело, Том на миг закрыл глаза – у него кружилась голова. Он знал, что Дайана следит за ними, но ему было все равно.
Площадка для танцев была переполнена, в воздухе носилась пыль.
– Мне нужно с тобой поговорить, – тихо сказала Энни. – Где это можно сделать?
«О чем тут говорить? Ты все равно уедешь», – едва не сорвалось у Тома с языка. Но он все-таки произнес:
– Встретимся у пруда через двадцать минут. Я буду тебя ждать.
…У Грейс кружилась голова – и вовсе не от двух стаканов пунша, что она выпила. Она почти со всеми перетанцевала – с Томом, Фрэнком, Хэнком, Смоки, даже с милым, добрым Джо. Она была ужасно довольна собой – кружилась, танцевала шимми и джайв и ни разу не потеряла равновесия. Ей удавалось все! Жаль, что ее не видела Терри Карлсон. Впервые после несчастного случая, а может, даже впервые в жизни, она чувствовала себя неотразимой.
Грейс хотелось в туалет. Но у того, который был у конюшни, стояла длиннющая очередь. Грейс подумала, что вряд ли кто-то будет возражать, если она воспользуется туалетом, расположенным в доме, – у нее ведь достаточно близкие отношения с хозяевами, и все-таки этот вечер устроен в ее честь.
Грейс вошла в дом, придержав рукой дверь, чтобы та не хлопнула. Оказавшись в узком коридорчике, она услышала доносящиеся из кухни голоса – Фрэнк и Дайана ссорились.
– Ты много выпила.
– Катись ты!
– Это не наше дело, Дайана.
– Она липнет к нему с самого своего приезда. Просто срам – как сучка в течке.
– Что ты плетешь?
– Господи, какие же вы, мужики, тупые!
Дайана сердито загремела тарелками. Грейс замерла на месте, решив, что лучше вернется и постоит в очереди. Но тут послышались шаги Фрэнка – он шел в ее сторону. Грейс поняла, что не успеет уйти незамеченной. А если Фрэнк увидит ее спину, то подумает, что она подслушивала. Нет, надо идти ему навстречу – будто она только что вошла.
Фрэнк показался в дверях и, еще не видя Грейс, повернулся к Дайане.
– Можно подумать, что ты ревнуешь.
– Не говори глупости. – Ты сама говоришь глупости. Он взрослый мужчина.
– А она, между прочим, замужняя женщина, и у нее ребенок.
Фрэнк, недовольно качая головой, вышел в коридор. Грейс сделала шаг вперед.
– Привет, – весело произнесла она.
На лице Фрэнка отразилось страшное замешательство, но он быстро взял себя в руки и широко заулыбался.
– А, сама королева бала! Как проводишь время, дорогая? – Он обнял ее за плечи.
– Отлично! Спасибо за праздник и вообще – за все.
– Грейс, для нас – это радость, поверь. – Фрэнк чмокнул ее в лоб.
– Ничего, если я воспользуюсь вашей ванной комнатой? Там, на улице, много народа…
– Ну конечно.
Когда Грейс проходила через кухню, там уже никого не было. На лестнице слышались шаги. Интересно, кого же имела в виду Дайана? В душе у Грейс шевельнулись смутные подозрения.
…Энни пришла на место свидания раньше Тома и, медленно обойдя пруд, остановилась на отдаленной его стороне. В воздухе слабо пахло хлоркой, стук каблучков Энни по бетонной дорожке звонко разносился в темноте. Прислонившись спиной к свежепобеленной бетонной ограде, она ощутила приятную прохладу. Со стороны конюшен лился серебристый свет, слабо отражаясь в глади пруда. Вдали, словно в некоем другом мире, закончилась одна песня, потом началась другая – на расстоянии мелодию было трудно различить.
