своем гортанном языке. Один из шерданов перевел Элилю:
– Спрашивает: что нужно воинам Кемет от нищих странников?
– Ответь: я прибыл вести мирные переговоры.
Шердан перевел слова Элиля. Воин сердито закричал, замахал рукой, в которой сжимал короткий прямой меч.
– Не желает он вести переговоры, – пояснил толмач. – Требует, чтобы мы убирались прочь.
– Если не хочет говорить о мире, то пусть готовятся к войне, – жестко ответил Элиль.
Шердан перевел.
Рыжебородый воин повернулся к своим соплеменникам. Они о чем-то горячо спорили, кричали. Вскоре главарь вновь обратил лицо к Элилю: коротко отрывисто гаркнул.
– Говорит: согласны, но если ты один сойдешь на берег, а воины твои останутся на кораблях.
– Передай, что я так и сделаю, – не раздумывая, ответил Элиль.
Он пересел с плавучей крепости на водяную колесницу и направился к стоянке Народов Моря. У самого берега Элиль увидел множество судов крепких и утлых – больше сотни. Несколько кораблей вытащили на сушу. Их борта носили следы боя: изломанные мачты, рваные паруса, бреши в боках от удара тараном, обугленные палубы. Плотники трудились, латая дыры. Впечатление такое, будто флот Народов Моря перенес жестокое сражение.
Навстречу незнакомцу выбежало множество полуголых детей. Они галдели и показывали пальцами на Элиля. Рыжебородый воин пронзительно свистнул, и дети бросились врассыпную, попрятались в шатрах. Провожатый привел Элиля к костру. Вокруг огня сидели на подстилках из шкур пожилые, но крепкие воины, всего человек десять. Седые косматые бороды свисали на грудь. Носы у всех крупные, мясистые, глаза светлые. Именно так выглядели северные народы. Вожди недружелюбно поглядывали на посланника из-под нависших густых бровей. За их спинами выстроились воины помоложе.
Элиля пригласили присесть в круг, определив ему место на овечьей шкуре. Провожатый встал за его спиной. Ему предложили лепешку грубого хлеба с сыром и кружку кислого молока. Элиль подал знак своему слуге, и тот одарил каждого старейшину золотым кубком, налил в кубки терпкого вина с виноградников Оазиса Жизни. Старейшины чуть пригубили вино, продолжали молча пристально глядеть на посланника. Элиль старался проявить уважение и не начинал первым беседу, ждал. Наконец один из стариков спросил:
– На каком языке желаешь говорить с нами, благородный юноша?
– На хурритском, – ответил Элиль.
– Хорошо, – одобрительно кивнул старик и на чистом хурритском произнес: – Перед тобой вожди племен Шакалаша, Турша, Акайваша.
– Я посланник во все чужеземные страны того, кого любит Амун. Мое сердце принадлежит Рамзесу. Моя жизнь отдана служению Черной Земле. Я прибыл от имени моего правителя, да живет он вечно, вековечно, вести с вами переговоры, – представился Элиль.
– Наши уши и сердца открыты. Говори, – разрешил вождь.
– Намерения мои мирные. Рамзес Великий желает заключить с вами договор о дружбе и торговле.
– Мы племена вольные и свободолюбивые, поэтому не стараемся связывать себя никакими договорами с лживыми правителями.
– Сын Амуна не может лгать! – гневно воскликнул Элиль.
– Чем докажешь?
– Среди моих воинов много шерданов. Некоторые служат при правителе и занимают высокие должности, хотя еще недавно их отцы, так же как и вы, скитались по морям в поисках плодородной земли. Спроси у них, если мне не веришь.
– Я не хотел бросать тень на твоего господина, – не смутившись, ответил старик.
– Тогда к чему речи о лживых правителях?
– Ты заметил корабли, что стоят в починке. А еще больше утонуло. Нас предали. Предал великий властитель, который заключил с нами договор и клялся в вечной дружбе.
– Я догадываюсь, о ком идет речь, – сказал Элиль. – О правители Великой Хатти.
– Да. Это – так. Муватилли обещал нам поход, который даст богатства и обширные плодородные земли. Но он настаивал, чтобы мы ждали, когда хетты соберут большую армию. Они пойдут берегом, а мы морем. Вместе обещал взять богатые города, и добычу делить поровну. Только войско он очень долго собирает. А мы что, все это время должны жить впроголодь?
– Правитель Великой Хатти хотел повести вас в Черную Землю? – напрягся Элиль.
– Да, так он говорил: в Черную Землю. Но мы не горим желанием плыть далеко на юг, да еще в конце пути столкнуться с сильной армией. До нас дошли слухи, как десять лет назад флот шерданов потопили в устье Хапи. Ваш правитель Сети сжег больше ста кораблей. Такой участи мы не хотим.
– И как вы поступили?
– Расторгли договор с Муватилли, после направились в устье Оронты. На берегах этой реки обширные пастбища и плодородная земля. Но на нашем пути встал Угарит – проклятый город! Мы решили взять его сходу. Но откуда-то в городе узнали о нашем приближении. Оборонявшихся оказалось в два раза больше, чем мы предполагали. Нас отбросили, сожгли несколько наших кораблей. Многие смелые воины пали у стен Угарита. Самое же отвратительное, что среди оборонявшихся мы узнали хеттов – вчерашних наших союзников.
– Этого следовало ожидать, – сделал вывод Элиль. – Муватилли дает вам понять, что вы одни, без его поддержки не способны взять даже плохо укрепленный город. Он будет вас преследовать, пока вы вновь не примкнете к нему, или не уничтожит вас всех.
– Не бывать этому! – воскликнул старик, и все в круге одобрительно закивали. – Но что ты можешь предложить?
– Хотите отомстить за погибших товарищей?
– Хотим, – ответил вождь, но при этом с недоверием взглянул на посланника.
– Я помогу вам взять Угарит.
– Ты?
– У меня три отличных больших корабля и пять быстрых маленьких, тысяча отборных воинов. К тому же хетты думают, что хорошенько потрепали вас, и ваши корабли больше не сунутся в Угарит. Возможно, даже, Муватилли приказал своим воинам покинуть город.
– Почему мы должны тебе верить?
– Муватилли – мне враг. А еще – у меня личные счеты с Угаритом.
Вождь, что вел переговоры, долго молчал, в конце изрек:
– Мы обсудим твое предложение, посланник. До восхода луны ты получишь ответ.
Элиль стоял на палубе и пристально всматривался в берег. Ему хорошо был виден костер, вокруг которого сидели старейшины и сгрудились воины племен. Солнце почти утонуло в море. Звезды несмело поблескивали на темнеющем небосводе. Но с берега никаких вестей. Мелина, легко ступая босыми ножками, подошла к нему и взяла за руку:
– Молчат? – спросила она, кивая в сторону лагеря Народов Моря.
– Еще решают, – напряженно ответил Элиль.
– Ты ничего не ел сегодня, – упрекнула его Мелина. – Хочешь, я принесу слабого вина и фруктов. Съешь хоть что-нибудь, – умоляла она.
Элиль взглянул на нее и улыбнулся. Мелина облачилась в простую хасгалу с открытыми плечами и подпоясалась широким кушаком. Она могла любую одежду приладить под свою фигуру, и даже в грубой ткани смотрелась изящно. Длинные золотые серьги спускались, чуть
