— Янтарь, позволь кое-что сказать…
— Секундочку, — вновь перебил он, и я понимаю, что для него это уже входит в привычку. — Сначала позволь мне сделать это… — неожиданно Янтарь поднёс руку к своему рту и надкусил большой палец, выпуская кровь. После чего поднёс кровавую каплю к моей шее и растёр её там, вырисовывая непонятные знаки.
Мне уже хотелось вопить. Не каждый день по тебе кровью рисуют. Но нет… Я вовремя закрыла рот, так как неожиданно почувствовала, как с меня сняли ошейник. Причём невидимый. Янтарь снял заклинание принуждения? Он освободил меня от рабства?
— Но… — озадачилась, после чего прикоснулась к шее. Возможно, он думает, что я останусь здесь, но я не могу. — Янтарь, мне нужно вернуться домой. Лилия…
— Эта Лилия — тот ещё подарочек, да? — усмехнулся парень. — Что-то подсказывает мне, что не без её участия ты оказалась в таком положении.
— Как ты?.. — удивилась его выводам.
— Давай для начала выберемся из воды и перекусим, — предложил Янтарь, улыбаясь. Поднялся на ноги и помог встать мне. Вода тут же полилась ручейками вниз, заставляя одежду прилипать к телу. Также Янтарь не забыл о дрейфующим на волнах Шнурке, которого он подхватил рукой и закинул себе на плечо, словно полотенечко. — А после я расскажу тебе, что мне удалось узнать в Центре, где ты меня высвободила. Ведь именно в Центре в приюте Лилия и росла. Ну… до той поры, пока она не убила своих приёмных родителей в момент пробуждения магии льда.
— Что ты сказал?.. — вырвалось у меня, после чего тело буквально окаменело.
— Говорю же, она ещё тот подарочек. Идём. Нам есть, что обсудить.
Глава 34. Добровольцы в рабство
Янтарь огромными округлёнными глазами смотрел на то, как я уплетаю пятую порцию еды, которую принесли слуги. Он явно не ожидал, что столько всего может вместиться в одну меня. Ну, а что поделать? Я полностью опустошена. Как физически, так и магически. Только когда начала чувствовать полноту в желудке и восстановление магии, испытала лёгкое удовлетворение и покой.
Про Шнурка вообще молчу. Он исполнял сценку из фильма «Годзилла» на минималках.
Вообще мы находились в комнате Янтаря. Изначально я думала, что мы в его замке: высокие стены, просторный зал, прохлада… Но оказалось, что всё немного сложнее. Это и в самом деле замок, но как бы… под землёй. Грубо говоря, мы в пещере, которую обустроили под жильё. Так что теперь меня особо не удивляют горячие источники, в которых я уже успела искупаться.
Кстати говоря, теперь, когда мне стало намного легче, можно было и осмотреться. Люди здесь живут довольно интересно. Они одевают яркие и просторные одежды, не обременяя себя каким-либо стилем. Украшений из металла, даже самого драгоценного, не носят. Да и посуда здесь сделана из глины и дерева.
Нет, местные девушки всё же умели себя приукрасить. Но в качестве украшений они использовали разноцветные бусины, которые сами же делали. И вообще, вся их одежда напоминала моду шестидесятых, когда процветала эра «детей цветов» или, проще говоря, «хиппи». На головах плелись венки, на руках красовались браслеты, на шее — ожерелья… И всё делалось ими вручную.
Даже мне предоставили просторную бежевую рубашку, которую спокойно можно использовать как платье, сандалии и несколько украшений для волос. Не знаю, что сказал всем Янтарь, но теперь ко мне относились совершенно иначе. Нет, не приняли с распростёртыми объятиями, но больше я не видела в их глазах презрения. Да и страха не вызывала.
А это уже неплохо.
— Значит, — начала я, наблюдая за тем, как в коридоре, мимо комнаты, в которой мы находились, пробежали дети, звонко смеясь. Также послышалось чьё-то ворчание, чтобы здесь не бегали и играли в другом месте. — Ты всё же смог вернуть своих людей и земли. Я рада за тебя.
— Это не все люди, — поправил Янтарь. — И не мои земли. Мы заняли их, так как этому поспособствовали определённые обстоятельства. Моя родина уже давно захвачена и порабощена. Но то лишь кусок земли. Главное ведь не это. Главное — это жители. И я продолжаю искать их и возвращать. И за это, — посмотрел мне в глаза, — я должен благодарить именно тебя, Лидия.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я ведь ничего не сделала, — пожала плечами. — Это всё сделал ты.
— Ошибаешься, — усмехнулся парень. — Страшно представить, что бы было, если бы моим хозяином оказался кто-то другой. Должно быть, я истратил весь свой пожизненный запас удачи на нашу встречу, но, чёрт подери, я об этом не жалею, — усмехнулся зверочеловек, после чего продолжил: — После того, как ты оставила меня в Центре, я и в самом деле занялся поисками. Искал своих сородичей. Кого-то продали, кого-то увезли, кого-то отправили в приют на перевоспитание… Пришлось побегать. И, в итоге, я даже узнал нечто неожиданное.
— Ты… о Лилии? — тихо спросила я.
— Именно, — кивнул он. — С самого начала она казалась мне как-то… странной. Трудно это описать. Хотя я, в принципе, не доверяю людям, так что на это можно особо не обращать внимания. Но когда я искал детей зверолюдей, то наткнулся на приют, в котором выросла Лилия. Возможно, во мне разыгралось любопытство, и я начал копать. Искать ответ на вопрос, кто она такая. Как оказалось, глубоко копать не пришлось. Об этой девушке в приюте помнят до сих пор. При этом вначале, кого ни спроси, все только и говорили, какая она милая, добрая, рассудительная и прекрасная. Особенно люди старшего поколения. Все словно влюблены в неё.
«Так и должно быть», — хотела я сказать, но промолчала. Лилия прекрасная, очаровывающая, милая и добрая. Такой она и должна быть. Она тот самый персонаж, в которого нормально влюбиться. Но, как оказалось, за добрым и миловидным мультяшным личиком скрывается сильная, расчётливая и жестокая личность.
— Идеальная, — продолжал Янтарь. — Так мне её описывали. Но когда начинаешь общаться с людьми помоложе, то этот образ немного пошатывается. Конечно, всё выглядело так, словно это были завистники, которые ненавидели Лилию, но этих голосов оказалось слишком много. Сами дети не сразу начали говорить об этой девушке. Они её боялись. Она жестоко с ними обращалась, особенно когда стоял вопрос о том, кого должны выбрать потенциальные родители. Когда я узнал, что Лилию удочерили, то сразу же подумал о Ледяном Короле, но нет. Она ведь там появилась после своего совершеннолетия, а семью девушка обрела в шестнадцать-семнадцать лет.
— Значит, у неё была приёмная семья… — вздохнула я, предполагая дальнейшее развитие событий.
— Да, — кивнул парень. — Её всё же удочерили, но, кажется, в этой семье что-то пошло не так.
— О чём ты? — насторожилась.
— Сразу скажу: доказательств у меня нет, — поднял он раскрытые ладони перед собой. — Но сама вспомни, что случилось в последний раз, когда она была эмоционально нестабильна! Мы провалились в ледяную бездну и чуть не погибли. Похоже, это был как раз тот самый момент, когда её эмоции вырвались наружу и пробудили магические способности. Всплеск был настолько сильным, что она заморозила своих родителей до смерти.
— Ты уверен в этом? — спросила я. — Есть свидетели?
— Я тебе даже больше скажу, Лидия, — произнёс Янтарь, наклоняясь ко мне. — Я сам их видел. Видел её родителей. Я могу предположить, что произошедшее с семьёй — несчастный случай. Она не могла знать, кто она такая. Согласен, — поднял раскрытые ладони перед собой, словно сдавался. — Но тогда необходимо кому-то сообщить. Властям, лекарям, да хотя бы священнику! Дать знать, что произошло. Все знают, что, если магия пробуждается неожиданно, последствий не избежать. Особенно если магия столь редкая… Но Лилия лишь стащила оледеневшие тела в погреб, где лёд практически не таял, и закрыла всё так, чтобы их ещё долго не могли найти.
— Может, она испугалась? — всё же попыталась оправдать её. При этом сама не знаю зачем. Не хотелось окончательно разочаровываться в той, кто, по идее, должен быть светлым и добрым человеком.
— Испугалась?.. — озадаченно спросил Янтарь, наклоняя голову набок. — Лидия, позволь поинтересоваться, а как ты оказалась здесь? Как стала рабыней? Неужели Лилия вновь… испугалась?
