«Капитан, у меня от Вас болит голова» пожаловалась Окику, и он фыркнул.
«У меня тоже была головная боль, когда я в первый раз пытался продраться через все это, подполковник Окику», заверил он ее.
«Так где же все это происходит?» спросила она.
«До того как Манти и Хевы бросили свою маленькую бомбочку об этом «Мезанском Выравнивание» у меня, на самом деле, было только то, что я полагаю, вы должны были бы назвать шестым чувством», сказал он. «Единственное, что пришло мне в голову, то, что тот, кто в действительности дирижирует всем этим, хотел вовлечь в дело Лигу. И правда, мы стали настолько чертовски коррумпированными, что это всё было не трудно устроить, особенно, когда никто не желал замечать происходящего. Всего три или четыре старших флаг-офицера могли бы состряпать все это, если бы они были привилегированными старшими офицерами. Полдюжины было бы уже более чем достаточно.
«Но если бы кто-нибудь из заговорщиков осознавал, насколько Манти превзошли нас, то они не могли ожидать нашей победы над ними. Не быстро и чисто, в любом случае. Не обошлось бы и без чертовски огромных наших собственных потерь. Так почему бы бросить нас в мясорубку целиком?
«Я уже начал подозревать, — «шестое чувство» которое я уже упоминал — что Манти не были реальной целью. Или, по крайней мере, не только целью. И, как я сказал Ирен в то время, единственная другая цель в округе это мы. Казалось, смешно, но это был единственный вывод, который пришёл мне в голову.
— И затем Причарт заявила, что это был обширный межзвездный заговор, нацеленный и на Звездную Империю и на Республику Хевен. Заговор, который — предполагая, что действительно существуют какие-то реальные основания для её заявления — без сомнений, манипулирует политикой Лиги. Заговор, предусматривающий установление новой властной иерархии в галактике и, скорее всего, выводящий заговорщиков далеко не на второстепенные роли в Лиге.
— Ты и в правду считаешь, что этот заговор, о котором твердят манти и хевы, мало того, что действительно существует, но и направлен не только против манти, но и против Солнечной Лиги?
— Я не уверен, что целью является уничтожение Лиги, — ответил аль-Фанудахи, в расстроенных чувствах размахивая руками. — Но я всё же считаю, что одной из целей заговора является ослабление Лиги, возможно — распад её. Смотрите, что происходит! Флот огребает по самое небалуйся, манти закрывают терминалы туннельных сетей, что означает, что экономика Лиги окажется под таким прессом, под которым она никогда не была, и впереди маячит самый настоящий конституционный кризис. Впервые за прошедшие столетия люди по-настоящему заговорили о Конституции и том факте, что мы не обращали на неё никакого внимания в течении предыдущих шестисот или семисот лет. И, полковник Окику, ни минуты не сомневайтесь в том, что плюхи, полученные нами от манти, не слабо аукнутся нам на Границе и в Протекторатах. Это будет — поверьте мне, будет! И вот когда там разверзнется ад, а Основные Миры окажутся на пороге худшей за всё время их существования рецессии — они возложат всю ответственность за происходящее на политику кучки неизбранных бюрократов, а затем, я считаю это очень вероятным, мы начнём терять входящие в Лигу системы. Собственно говоря, я думаю, что, скорее всего, мы лично увидим полный распад федерального правительства. Я знаю, что это кажется нелепым — ведь мы говорим о Солнечной Лиге — но это действительно может произойти.
Он замолчал и в помещении долговременных архивов воцарились хрупкие секунды тишины. Потом Окику покачала головой.
— Мой Бог, — тихо произнесла она. — Неудивительно, что люди считают Вас долбанным сумасшедшим! Но Вы действительно можете быть правы. — Она вновь покачала головой, со странным выражением объединившем в себе страх и изумление. — Может быть Вы правы.
— Поверьте, нет ничего, что я не отдал бы, чтобы оказаться неправым, — столь же тихо ответил он.
— Тогда зачем вмешивать меня в это? — поинтересовалась она почти сразу. — Поверьте, я не собираюсь благодарить Вас за это. Если вообще что-то есть в этой вашей теории, то заговорщики –«Мезанские Уравнители» или кто-то там ещё — безусловно не стесняются убивать людей. И мне не хочется давать им причину для добавления меня к списку на устранение.
— Нас обоих, — пожав плечами, с чувством поправил её аль-Фанудахи. — Проблема в том, что они связаны с верхними эшелонами власти, а у меня нет никаких идей, как искать их там. Я — специалист по анализу разведданных, а не следователь по уголовным делам. Я действительно думаю — даже боюсь — что я на что-то наткнулся, но я не имею понятия, как вести расследование, а Управление Контрразведки на протяжении многих десятилетий является местом, где люди получают должности скорее благодаря семейным связям, нежели своей компетентности. Способности контр-адмирала Яу, скажем так, менее чем блестящие и остальная часть его подчинённых недалеко от него ушла. Собственно говоря, если бы в мои служебные обязанности входило тайное проникновение во флотские структуры противника, то самое первое, что я бы сделал в этом случае — это внедрение в его службу котрразведки, чтобы быть уверенным, что мои люди не попали в поле её зрения. Я не решаюсь передать эту информацию в руки УКР без какого-либо предварительного выяснения того, кто на кого работает, я также не могу, минуя УКР, просто пойти в Управление Юстиции или передать эту информацию Главному Военному Прокурору для следствия. Процедуры просто не существует, и меня просто развернули бы обратно к Яу, скорее всего с довольно резким указанием на недопустимость обращения минуя установленные инстанции. Таким образом, мне нужен ваш опыт и ваша помощь, и нужны они мне неофициально, без упоминания где-либо об этом разговоре.
— Из-за тебя нас всех убьют, — с неудольствием заявила Окику.
— На самом деле всё может быть ещё хуже, чем Вы думаете, — сказал он и снова пожал плечами в ответ на её сузившиеся глаза. — Это ещё не достигло новостных лент, но рано или поздно это случится.
— Что Вы имеете в виду? — потребовала она.
— Я считаю, что выяснил, кто был самым высокопоставленным агентом Уравнителей во Флоте, — последовал ответ. — И всё это выглядит так, словно дикие россказни манти — и хевов — о неких нанотехах, способных управлять разумом и заставлять людей выполнять некоторые действия вопреки их собственной воли, имеют под собой веские основания.
— Совсем с ума сошёл! — Вспылила Окику. — «Похоже она всё-таки сорвалась», — решил он. — Я ещё могу предположить существование Вашего обширного межзвездного заговора, но управление сознанием?
«Я думал так же,» сказал аль-Фанудахи. «Но это было, до того как я узнал, что адмирал Раджампет сунул ствол бластера себе в рот и нажал на курок прошлой ночью».
Глава 31
«Адмирал Флота Уинстон Сет Кингсфорд вдвое моложе Раджампета Кошел Раджани», — отметил про себя Иннокентий Колокольцев, встречая вошедшего в его кабинет Кингсфорда, — «но, по меньшей мере, вдвое превосходит того габаритами».
«И, в отличие от Раджани, этот пока ещё жив», — крутилась в голове у него мысль, — «что можно расценить как плюс, так и минус».
— Господин Постоянный Старший Заместитель Министра, — с уважением поприветствовал его вошедший и удостоился ответного кивка Колокольцева.
— Адмирал Флота Кингсфорд. Спасибо, что прибыли так быстро. Я, честно говоря, не ожидал Вас увидеть ещё в течение нескольких часов.
— Не буду притворяться, что ситуация в Адмиралтействе уже нормализовалась, — пояснил Кингсфорд. — Конечно, нет. И моё присутствие там не было бы лишним. Но, тем не менее, мне показалось важным как можно быстрее лично переговорить с Вами. — На мгновенье он поморщился, — После самоубийства адмирала Раджампета осталось слишком много нерешённых проблем в самый неподходящий момент.
«Кингсфорд», — решил Колоколцев, — «обладает исключительным талантом констатировать очевидное», — и тут же одёрнул себя. Больше никто не смог сделать столь короткого и столь всеобъемлющего заявления по поводу смерти Раджампета. Неуживчивый, тот, тем не менее, большую часть ста десяти лет занимал офицерские должности во Флоте Солнечной Лиги и в течение почти четырех десятилетий являлся начальником штаба ФСЛ. Его отсутствие будет ощущаться ещё очень долго.
«Но, по крайней мере, Кингсфорд — или, по правде, любой другой — обязан быть лучше!»
— Пожалуйста, присаживайтесь, Адмирал Флота, — предложил он и, лишь дождавшись когда Кингсфорд устроится в кресле, вернулся на своё место. — Вы, как я понимаю, — законный преемник адмирала Раджампета?
— Сэр, я следующий в цепочке командования и это делает меня исполняющим обязанности начальника штаба, — поправил Кингсфорд. — Назначение на должность на постоянной основе несколько более сложная процедура. Министр Обороны Такетомо должен официально выдвинуть кандидатуру. Потом, в соответствии с Конституцией, Ассамблея должна одобрить предложенного кандидата.
