— Дело в том, что… — начала было Вера.
— Не надо никаких сомнений, — прервал ее кавалер, — вам надо привести себя в порядок, и мой дом к вашим услугам.
— О, эта дама уже была у нас сегодня, — громогласно заявил слуга, открывая дверь, — так вы нашли его, сеньорита?
Вера ничего не ответила, а только прошла вперед, придерживая разорванное платье.
— Ты что — то не то несешь, Томмазо, — ухмыльнулся моряк.
— Ничего я не несу, — обиделся тот, — сеньорита ― историк из России, она изучает ваш род, и уже была у нас в доме сегодня утром.
Удивленный взгляд Марко буквально пробуравил Веру насквозь.
— Эта юная красавица ученый?! — лицо офицера скривилось в недоверчивой улыбке.
— Вы как хотите, хозяин, — обиделся Томмазо — а эта сеньорита даже знает, что ваш прапра…прадед Марко был помощником консула в нашей колонии Солдайе. Даже я этого не знал, — буркнул слуга и отвернулся.
— Да? — хозяин дома посмотрел на свою спутницу оценивающим взглядом, — и что же вам угодно в нашем доме, сеньорита Вера?
— Для начала мне угодно нитку с иголкой, — пролепетала ученый — историк. ― Потом я вам все объясню.
— Ах, извините, — молодой аристократ все же смутился, — Томмазо, дай сеньорите какую-нибудь одежду, да сходи в магазин, купи какое-нибудь женское платье. И скажи Софии, чтобы к двум часам был подан обед.
— Так-то оно будет лучше, — тихо добавил Марко, подавая Вере широкий мужской халат, — вы уж извините меня, Вера, но ваша прекрасная наружность никак не вяжется с такой сухой канцелярской профессией…
— А вы послушайте, как она говорит, — уже из — за двери добавил Томмазо, — оказывается, сеньорита специалист по старинным итальянским диалектам!
— Ты еще здесь? — брови Марко взметнулись верх, — я и сам слышу в вашей речи, милая гостья, приятные отголоски старины. Как вам удалось так хорошо овладеть староитальянским?
— Нам ваш язык очень близок…. вы слышали об этрусках?
— К моему стыду, должен заметить, что я не очень силен в истории, гораздо лучше я разбираюсь в хороших винах, и поэтому, Вера, предлагаю попробовать старых итальянских вин. Но нам обоим следует умыться и переодеться, ― Марко бросил взгляд на свой изувеченный китель.
— Я не откажусь от глотка настоящего «чинзано», — перебила его Вера, — но потом вы покажете мне свой архив?
— Эти старинные бумаги… — лицо морского офицера скривилось, как будто он откусил кусок лимона, — если вам так угодно.
Прохлада, царившая в большом старинном кабинете, приятно остудила разгоряченную от вина Веру, в нос ударил знакомый запах старых книг. Марко галантно помогал даме передвигаться по незнакомому дому, не забывая при этом дотрагиваться до ее спины и талии. Вере обнаружила, что ей нравятся эти его прикосновения, казалось, от пальцев Марко исходит особый магнетизм и приятное тепло.
— А вам не кажется, что мы уже где-то встречались? — шептал он ей на ушко.
— Это банально, Марко, у нас в России так всегда говорят мужчины, когда хотят познакомиться с дамой…. ― пожурила его охмелевшая Вера.
Кто бы мог подумать, что это вино окажется таким коварным!
— А, то у вас в России, — Марко изобразил в воздухе рукой замысловатую петлю, — а у нас в Италии мы просто подходим к сеньорите и называем свое имя.
Вера удостоила любезного представителя рода Монтальдо заинтересованно-удивленным взглядом.
— Все-таки я вспомнил, это фантастично, вы не поверите! — лицо его вытянулось в комическом удивлении, — у меня дома есть ваш портрет! Да, тебя зовут Вера! — Марко довольно бойко перешел на «ты», но немного смягчил этот дерзкий поступок, прильнув губами к руке своей гостьи.
Вера закрыла глаза, чувствуя, как горячая волна заливает ее лицо.
— Да, меня зовут Вера, — прошептала она срывающимся голосом.
Пальцы Марко скользнули по ее руке, и его ладонь мягко накрыла ее кисть. В глазах итальянца Вера ощутила глубинную теплоту, и мучительно-напряженное желание вспомнить что-то очень далекое. Искорки недоступных воспоминаний пробегали в серых глазах Марко, заставляя его нежно сжимать ее руку.
— Я не знаю, почему так получилось, — наконец продолжил он, — мне достался по наследству от предков портрет девушки…. она очень похожа на тебя! Еще есть странные записи в дневниках моего пра… прадеда, его звали Стефано. Ты не поверишь, Вера, но он пишет, что встречался с русской девушкой с таким же как у тебя именем при весьма странных обстоятельствах.
— Вот, — продолжил он, и распахнул тяжелую дверцу массивного шкафа.
На большой полке, как книги, стояли картины в золоченых рамках. Марко перебрал их, удовлетворенно вздохнул, и вынул одну из них, водрузив на стул напротив Веры.
— Смотри! — воскликнул он ― это же ты!
В который раз за этот день у Веры чуть не остановилось сердце. Она смотрела как в зеркало. Это была она, Вера! Только в средневековом тяжелом платье, в руке она держала розу, а в другой небольшой свиток.
Тот самый портрет, который нарисовал солдайский художник по заказу Стефано!
Марко посмотрел на портрет, потом на свою гостью и ахнул.
— Вот это да! Я и сам не думал, что может быть такое сходство!
Вера провела рукой по своей шее, поправила выбившуюся белокурую прядь, и смущенно посмотрела на хозяина дома.
— В жизни всякое бывает, — пролепетала она тихим голосом, — вот и вы очень похожи на барона Стефано… просто вылитый он.
Он присел на корточки и взял в руки ладонь гостьи. Обхватив ее теплыми пальцами, он прижал ее к своей уже слегка колючей щеке и так заглянул в глаза Веры, что ее пробрало до самой глубины души.
— Я знаю… мне часто об этом говорили…. но я не Стефано, а Марко… а что, тебя интересует только Стефано?
Мужчина выпрямился и шагнул в сторону шкафов, заставленных книгами.
— Я знаю, чем тебя можно заинтересовать. Вот дневники Стефано ди Монтальдо. Который жил пять веков назад….
На стол перед Верой лег толстый фолиант в кожаном переплете с медными уголками и шелковой закладкой. Между страниц книги Вера нашла засушенные цветки, какие скорее можно было ожидать увидеть в дневниках барышень, чем средневекового барона. Остроконечные буквы, почти без пробелов между словами, заплясали перед ее глазами, так что она и не заметила, что Марко устроился рядом и положил ей руку на талию.
Она быстро листала страницы, как будто знала, что само важное впереди.
«Прошло уже так много лет, а я все никак не могу забыть Веру! Я так любил ее! Сегодня могу сказать себе с уверенностью, что так и не встретил женщины, которую бы смог полюбить так, как ее. Мне трудно писать эти строки, но я должен признаться, что ощущаю свою вину в том, что она покинула меня. Возможно, я не понимал ее чувств, и поэтому вел себя неправильно. Когда мы молоды и горячи, нам кажется, что все впереди. Поэтому мы делаем ошибки, которые исправить уже не удается. Грустно в конце жизни осознать, что за один неверный шаг в молодости мне пришлось заплатить такую высокую цену»….
